Двадцать первого июня 1919 года контр-адмирал Людвиг фон Ройтер, ставший последним командующим германским «Флотом открытого моря», приказал командам линкоров, крейсеров и эскадренных миноносцев затопить корабли, чтобы они не достались англичанам. По его заранее условленному сигналу экипажи подняли на кораблях германские военно-морские флаги и открыли кингстоны[10], заклинив их. В течение пяти часов были затоплены 10 линкоров, 5 линейных крейсеров, 5 легких крейсеров и 32 эскадренных миноносца. Англичанам было трудно помешать затоплению кораблей, так как они ничего не знали заранее. Они обстреливали тонущие корабли, поднимались на них, требуя у немцев закрыть кингстоны, пытались сделать это сами. В схватках с англичанами, пытавшимися помешать затоплению, погибли девять немецких моряков, включая капитана линкора «Маркграф». Эти немецкие моряки стали последними жертвами Первой мировой войны. После возвращения из плена контр-адмирал Людвиг фон Ройтер был встречен на родине как герой, защитивший честь ВМС Германии.

За вернувшимся из успешного похода экипажем подлодки «U-47» фюрер прислал свой личный самолет. После приземления в аэропорту Берлин-Темпельхоф капитан-лейтенанта Гюнтера Прина и его команду ожидала триумфальная поездка по улицам Берлина, где их приветствовали десятки тысяч ликующих людей. Когда подводники прибыли в рейхсканцелярию и команда Прина выстроилась в большом кабинете, к ним вошел Гитлер. Прин строевым шагом подошел к фюреру. Тот пожал Прину руку и приколол ему на грудь Рыцарский Железный крест, награждая тем самым не только его, но и всю команду, — фюрер прошел вдоль строя подводников «U-47», поблагодарив каждого из них и каждому пожав руку.

После затопления британского линкора в Скапа-Флоу популярность капитан-лейтенанта Гюнтера Прина стремительно возросла, но слава его нисколько не испортила. Прин остался таким же простым и откровенным человеком, каким и был до этого. В конце 1939 года моряки нарисовали на боевой рубке «U-47» пыхтящего быка, и Прина стали называть «Бык Скапа-Флоу». Рудольф фон Кракер гордился тем, что получил назначение на его знаменитую подлодку, и очень уважал своего прославленного командира.

На борт «U-47» лейтенант-цур-зее фон Кракер поступил в октябре 1940 года. Это был его первый поход на этой подлодке под командованием Гюнтера Прина, за который они не потопили ни одного судна. Капитан-лейтенанту Прину командованием Кригсмарине была поставлена задача направиться в западный фиорд Нарвика и перекрыть вражеским кораблям доступ в гавань, но ни у одной из выпущенных его субмариной торпед не сработал взрыватель. После нескольких дней напряженного ожидания английских кораблей у входа в западный фиорд «U-47» вынуждена была вернуться на базу ни с чем. В Киле Прин узнал, что в ходе этой операции немецкие подлодки практически не потопили ни одного вражеского судна. Позднее, в ноябре — декабре 1940 года, «U-47» отправила на дно три корабля противника, но при этом впустую израсходовала шесть торпед, не взорвавшихся даже после попадания в цель.

Для Рудольфа фон Кракера это был его последний поход на «U-47». В начале января 1941-го он неудачно упал, поскользнувшись на льду, и сломал левую руку в запястье. Не бог весть какая травма на войне, но на подлодке ему со сломанной рукой в ближайшие месяц-два делать было нечего, и лейтенанта-цур-зее фон Кракера с «U-47» перевели в штаб командования подводным флотом, находившийся в то время в Париже.

В феврале 1941-го «U-47» ушла без него в свой десятый поход, оказавшийся для этой легендарной подлодки последним. Известно было лишь, что 7 марта «U-47», находясь в Северной Атлантике близ Роколл-Бэнкс, передала в штаб свои координаты и больше на связь не выходила. В штабе командования подводным флотом в графе «Причина гибели U-47» записали: «Пропала без вести 07.03.41 года», и дальнейшая судьба подлодки и ее экипажа, состоявшего из сорока пяти человек, так и осталась неизвестной.

Так что Рудольфу фон Кракеру, можно считать, очень повезло, что он столь неудачно поскользнулся, иначе он разделил бы печальную участь пропавшего без вести Гюнтера Прина и его команды. Служить в Париже под началом вице-адмирала Деница было, безусловно, намного комфортнее, чем на пропитанной горьким запахом дизтоплива подлодке. Сам вице-адмирал вел в Париже скромную, размеренную жизнь, заботился о быте моряков, встречал их после походов, давал возможность отдохнуть между походами, за что на подводном флоте его любили и называли «Папа Карл». Рудольф относился к штабной работе как к «парижским каникулам», однако эти «каникулы» затянулись на три года, пока Дениц, которого Гитлер в январе 1943 года назначил главнокомандующим Кригсмарине, не переехал в Берлин. Одновременно с назначением Карл Дениц был произведен в гросс-адмиралы и теперь отвечал за все Военно-морские силы Германии. В первые же дни своего пребывания в должности главкома ВМС гросс-адмиралу Деницу удалось отговорить Гитлера от намерения сдать на металлолом все крупные корабли надводного флота, поскольку фюрер внезапно преисполнился уверенности в том, что они больше не могут принести никакой пользы для ведения войны. Подводному же флоту Дениц по-прежнему отдавал предпочтение и продолжал руководить действиями подводников.

С собой в Берлин гросс-адмирал Дениц взял наиболее преданных ему штабных офицеров, среди которых был и Рудольф фон Кракер. В Берлине судьба вновь свела Рудольфа с его бывшим шефом Альбертом Шпеером, которого Гитлер назначил год назад рейхсминистром вооружений и боеприпасов. Сам Шпеер, не служивший в армии даже солдатом и не имевший ни малейшего отношения к вооружению, рассматривал свое ошеломительное возвышение как невольный перерыв в архитектурной работе на время войны, как своего рода воинскую службу. Архитектура и впредь оставалась для него главной целью жизни, и новоиспеченный министр вооружений и боеприпасов поспешил заручиться обещанием Гитлера, что после войны тот снова назначит его своим архитектором. Гитлер пообещал ему это без малейших колебаний, при этом высказал Шпееру свою уверенность в том, что как его первый архитектор тот окажет еще немало ценнейших услуг рейху.

После того как гросс-адмирал Дениц заключил договор с министром вооружений и боеприпасов, по которому Шпеер принимал на себя ответственность за постройку военных кораблей, необходимых военно-морскому флоту, была создана судостроительная комиссия. В эту комиссию под председательством Деница вошли офицеры командования Кригсмарине и корабельные конструкторы, а также представители промышленности и министерства вооружений. Рудольфа фон Кракера, которого к тому времени уже произвели в корветтен-капитаны, Дениц тоже включил в эту комиссию. Задачей комиссии было утверждение типов судов, которые будут построены, а также подготовка необходимых планов и спецификаций. В случае появления разногласий между представителями командования ВМС и министерства вооружений и боеприпасов право окончательного решения предоставлялось главнокомандующему Кригсмарине. Так гросс-адмирал Дениц мог быть уверен в том, что он сам будет решать, какие корабли надо строить. При этом приоритетом для него были, конечно же, подводные лодки. В сравнении с началом войны результативность действий подлодок намного снизилась, и теперь, чтобы достичь таких же успехов, как и раньше, в море следовало отправлять все больше и больше субмарин. Поэтому Деницу было крайне необходимо строить как можно больше подлодок и как можно быстрее.