Проводили её до двери.

— Будьте на связи, — попросил Ард перед тем, как она ушла. — И, если вспомните что-то, что может показаться вам важным, звоните мне в любое время. Даже если это пустяк.

— Пустяков в таких делах быть не может.

— Именно так.

Мария вышла за дверь. Я вернулась на диванчик. Вздохнула. Впечатления от встречи у меня были двоякие. С одной стороны, встреча воодушевила меня, с другой в душе появилось какое-то гнетущее чувство.

Разговор о Дмитрии заставил вспомнить вещи, о которых не хотелось вспоминать. Его бесконечные упрёки, предостережения, угрозы. Сколько раз я думала о том, чтобы уйти, было не сосчитать. Но уйти я не могла. Моя жизнь с ним давно превратилась в сплошное подчинение и попытки найти хоть каплю радости там, где её не было. Радостью для меня была дочь. Никто и ничего, кроме неё. И я ловила каждую её улыбку, вслушивалась в смех, чтобы не свихнуться в золотой клетке, в которую сама же добровольно и угодила.

— Ты уверен, что Дима не тронет её? — подняла взгляд на Арда. — А если он и правда сделает так, что она окажется в чёрном списке агентств?

— Уверен.

— Рихард… — вздохнула. — Я не спрашивала тебя… Что у тебя такого на моего бывшего мужа, что ты так спокойно идёшь против него? Ты что-то знаешь о нём? Я понять не могу.

— Тебе это не нужно понимать, — он выдвинул ящик стола. Достал несколько папок. — Твоё дело быть послушной девочкой и ждать.

— Прекрати, — моя злость была бессильной и нервной. Такой, когда не хотелось препирательств и метания слов. — Давай не будем сейчас про соглашение, про прошлое. Я с тобой говорю о настоящем. Мария сказала тебе, что она боится Афанасьева. Я тоже боюсь его, Ард. И ещё я боюсь за тебя. Что вас связывает?! Что у тебя на него?

— Боишься за меня, — глянул от стола.

— Да, — откровенно, несколько несдержанно. — Ты мне не чужой человек, Рихард. Как хочешь понимай это. И что бы ты ни сделал, это не изменится. Мне не всё равно, что с тобой. И меня всё это пугает. Дима… он одновременно как хамелеон и коршун. Я прожила с ним больше шести лет и слишком хорошо знаю его, чтобы сидеть и спокойно ждать. Он может подыграть, Ард, может притаиться и сделать вид, что поддался. Но он… — взмахнула рукой. — Он будет выжидать. Дождётся момента и вцепится мёртвой хваткой.

— В этом мы с ним похожи, — ответил он и опять взялся за папки.

Я чуть не застонала. Похожи? Да, похожи. Только между ними существовала разница, которую было не увидеть, не объяснить.

— Кстати, — он забрал две папки, остальные вернул в ящик и задвинул его, — с тебя сняты обвинения в похищении Алисы.

— Сняты? — бестолково переспросила, не веря собственным ушам. — Но… как? Как ты это сделал?!

— Твой бывший муж решил, что не стоит их выдвигать и свернул лавочку.

— Ард… — я встала. Быстро подошла к нему и взяла за запястье. — Ард, пожалуйста… Расскажи мне всё. Почему он выполняет твои условия? Объясни мне, в конце концов!

— Ты же знаешь, что я вёл несколько его дел.

Конечно, я знала. Спустя несколько месяцев после того, как мы поженились, Дмитрий нанял Арда своим адвокатом. Детали были мне не известны — бывший муж никогда не говорил со мной о делах. Он вообще редко говорил со мной о чём-то важном.

Меньше года. Рихарду потребовалось меньше года, чтобы, выиграв несколько дел, стать тем, к кому обратился сам Афанасьев.

— Ты его шантажируешь? — ужаснулась я.

В уголке губ Арда появилась жёсткая снисходительная усмешка.

— Мне не нужно его шантажировать, — выговорил он, глядя мне в глаза. — Достаточно просто поговорить.

— Я боюсь за тебя, — повторила я тихо.

— Не стоит, — высвободил он руку и, забрав папку, показал мне на дверь.

Глава 15

Кристина

Я думала, этот месяц будет бесконечным. Но нет. Прошёл он довольно быстро даже несмотря на то, что заняться мне было по большому счёту нечем. Всё, что я могла — коротать время за книгами, прочитать которые хотела ещё давно. Стыдно признаться, но только сейчас, пытаясь отвлечься от бесконечных мыслей, я открыла «Анну Каренину». Открыла, а, дочитав, не почувствовала к этой женщине ничего, кроме презрения и жалости. Только жалко мне было не её, а то, что именно ей жизнь дала столько возможностей, которые она неблагодарно расшвыряла за ненадобностью.

Может быть, в нас с ней было нечто схожее? Вряд ли. Как я ни пыталась провести параллели, не смогла. Даже та я, какой была семь лет назад, не была похожа на неё.

Одну за другой я брала книги из шкафа в кабинете Рихарда. Ставила на место прочитанные и брала новые. Вставала с ним по утрам, готовила завтрак, а потом читала и снова готовила, только уже ужин.

И каждый день я ждала новостей. Но новостей не было. Только ещё одна короткая встреча с дочерью, вывернувшая душу наизнанку. После неё я, вернувшись домой, не выдержала и горько расплакалась. Закрылась в комнате, зажала рукой рот и разрыдалась, чувствуя себя чуточку счастливой от того, что смогла прижать свою малышку к груди, вдохнуть запах её волос. Только несчастной себя я чувствовала куда сильнее. Потому что тех ничтожных минут, что она пробыла в моих объятьях, мне было бесконечно мало.

Наши ссоры с Рихардом стали редкими, но от этого не менее острыми. Почти такими же, как и в прошлом. Только в прошлом они не оставляли на сердце таких глубоких борозд. Мы не пытались задеть друг друга так, чтобы вывернуть душу. А сейчас именно это друг с другом мы и делали.

Только вчера Рихард сказал, что моё платье почти готово. Я думала, это то платье, которое я мерила в салоне, но он кинул на стол совсем другой каталог.

— Я решил, что это подойдёт тебе больше, — кивком указав на снимок модели в подвенечном платье, выговорил он.

Это платье было тенью того, что висело в шкафу заброшенной комнаты. Длинные рукава, немного кружева.

Только было оно каким-то… безликим.

— Я могу надеть платье, которое сшила твоя мама, — закрыв каталог, сказала я. — Зачем мне нужно это, — махнула на него. — Ты специально выбрал похожее. И не надо врать, что это не так.

— Это так, — он и не собирался врать.

— Я хочу надеть платье, которое сшила твоя мама, — выговорила ещё решительнее.

Он долго, пристально смотрел на меня. Я не отводила взгляда. Чувствовала, что нельзя. Но уже когда я было подумала, что одержала верх, Ард снова сказал:

— Нет.