Но было в нем и что-то еще. Какая-то ранимость, отчего ей хотелось… «Ну, может, надо подождать, пока что-то из него выжму», – с улыбкой подумала она.

Когда лифт доехал до подземной парковки, Дели поддернула повыше висящую на плече сумочку. Двери открылись, и в нос ударил запах сырости, резины и выхлопных газов. Каблучки звонко защелкали по бетону, когда Дели зашагала к парковочному месту, где оставила машину. Оно находилось в самом конце, а из-за низко нависающего потолка и тусклого света казалось еще дальше. На парковке стояло несколько автомобилей, не очень много. В здании арендовало офисы множество фирм, финансовых и страховых компаний, чьи сотрудники задерживались даже дольше, чем она. Было что-то жалкое в этих одиноко стоящих машинах, какая-то неуверенность, скорее всего обусловленная усталостью женщины, а не поздним временем.

Дели прошла половину парковки, когда услышала, как кто-то кашлянул.

Негромко, словно пытаясь приглушить звук. В пустом подвале он усилился, отражаясь от стен, так что было невозможно определить, откуда он донесся. Дели не обратила бы на него внимания, если бы… кашель не раздался вроде как впереди. Оттуда, где свободных мест оставалось больше, чем машин.

Начало покалывать затылок, отчего тоненькие волоски зашевелились, как от ветерка. Но воздух в рукотворной пещере стоял затхлый. Дели сбавила шаг, мысли начали путаться. Парковка освещалась не очень хорошо, но обычно Дели этого не замечала. Однако теперь она четко видела темные ниши и углы, куда не проникал свет. Одна из ниш оказалась рядом с ее машиной.

– Э-эй?

Она испугалась своего звонкого и быстро смолкшего голоса. Ой, вот чушь-то. Но там явно кто-то таился. И где же он? В свое время Дели посещала дома для неимущих, в одиночку прорывалась сквозь толпу буйных демонстрантов и брала интервью у бандитов. Никто и ничто ее не пугало, однако теперь привычная уверенность почти покинула ее.

– Если там кто-то есть, отзовись.

Она подождала, пока в тишине стихнет эхо ее голоса, а потом полезла в сумочку. Схватив телефон одной рукой, другой она сжала маленький спрей с духами, который всегда носила с собой. Издалека он походил на перцовый баллончик и мог бы сгодиться вместо него, если брызнуть гаду прямо в лицо.

– Предупреждаю, у меня слезогонка, – сказала Дели, включая в телефоне видеокамеру. – И я веду прямой стрим в интернет. Если что, тебя все соцсети увидят! Так что решай.

Она помахала телефоном в сторону темного пятна. Ей ответила только редкая капель из дренажной трубы. Ладно, хорошо. Выставив перед собой телефон, Дели двинулась к машине. Ей стало стыдно, когда она представила, как выглядит со стороны. Однако Дели слишком часто стояла за оцеплением на местах преступлений и делала репортажи об убийствах и нападениях, чтобы думать, что с ней подобное никогда не случится. В любой день глупость может обернуться гибелью.

Подходя к машине, Дели спрятала духи в сумочку и вынула ключи. «Фольксваген» пикнул и мигнул фарами, когда она открыла его за несколько метров. Притихшая парковка насмехалась над ней тенями и темными углами. Никто не набросился. И вот девушка уже открыла дверь, скользнула на сиденье и захлопнула дверцу. Ободряюще щелкнули замки.

– Блин…

Она с облегчением выдохнула, обмякнув, когда спало напряжение. Руку, долго сжимавшую телефон, свело, но Дели отпустила его только теперь. Внезапно вздрогнув, она обернулась, взглянула на заднее сиденье и снова расслабилась, увидев, что там пусто. Ну ты и дерганая. Дели грустно улыбнулась, представив, как она, наверное, выглядела, шагая к машине с телефоном в вытянутой руке. Как священник в фильме ужасов, отгоняющий распятием вампиров. Господи, надеюсь, что никто не проверит видео с камер. При этой мысли она захихикала, потом включила двигатель и медленно выехала со стоянки. Охвативший ее несколько мгновений назад страх остался в прошлом, а сама мысль о том, что из темноты за ней следили, казалась бредовой. Когда она прижимала карту-ключ к шлагбауму, в мыслях ее уже проигрывалась предстоящая встреча.

Рев двигателя смолк, и стоянка снова погрузилась в тишину. Один из светильников на потолке мигнул и зажужжал. Снова закапала вода, рисуя в темноте одинокий звуковой узор. Когда рассеялся дым из выхлопной трубы, в темном дверном проеме показалась фигура.

Держась в тени и вне поля зрения камер, она неслышно миновала шлагбаум и исчезла во тьме.

Глава 13

Иона застонал, прикрыв глаза рукой. Господи, сколько же он вчера выпил? Давно он не чувствовал такого похмелья. Во рту так пересохло, что болело. И не только там – везде. От лежания легче не станет. С трудом сев, Иона подождал, пока чуть утихнет грохот в голове, потом спустил ноги на пол. Он немного посидел, оттягивая момент, когда придется встать. Потянувшись за костылями, заметил, что на обычном месте их нет. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что они лежат на полу у входной двери, и никак не смог вспомнить, почему оставил их там.

Иона встал, опираясь на прикроватную тумбочку, и запрыгал за костылями. Потом зашел в ванную, проглотил две таблетки парацетамола и выпил два стакана воды. Организм требовал сэндвича с беконом, но Иона подавил в себе это желание и почти час делал гимнастику: сначала разминку по указаниям физиотерапевта, затем ограниченный набор упражнений, которые у него получались с поврежденной ногой. От этого голова загудела еще сильнее, но по мере того, как он разогревался, боль начала отпускать. С похмелья или нет, Иона чувствовал, что теперь он может даже больше, чем неделю назад, – к нему постепенно возвращались силы и уверенность в себе.

После упражнений он взмок и запыхался, но более-менее пришел в себя. От горячего душа стало еще лучше. Идти утром никуда не требовалось, так что, выпив стакан апельсинового сока, он окончательно задавил похмелье жареным беконом, яйцами-пашот с гренками и черным кофе.

Попивая вторую чашку кофе, он отметил, что единственное, что он вынес из вчерашнего вечера в компании Уилкса, – это то, что алкоголь и костыли сочетаются куда хуже, чем он представлял. О Гевине он больше ничего не разузнал. Уилкс почти весь вечер предавался воспоминаниям о своих подвигах во время службы в полиции. Однако Иона чувствовал, что тот недоговаривал и умалчивал о чем-то куда боле серьезном, чем отстранение от должности. После общения с Уилксом Иона увидел яркую картину того, как сильно на Гевина давили в последние недели и дни перед гибелью. По крайней мере, теперь Иона куда лучше понимал язвительные ремарки Флетчера о профессиональных достижениях Гевина и его