— Мужчина, лежите! — возмущается фельдшер, или кто она там, так как я чуть не уронил ее чемоданчик с мобильным электрокардиографом на пол. Она только что закончила снимать показания.

— Да я же сто раз вам повторил: «Я в по-ряд-ке!» — произношу, четко проговаривая каждый слог.

— Ваше давление…

— Нормальное у меня давление. Бес, ну ты хоть скажи коллеге, что я здоров!

— Богдан? — Бессонов как-то странно косится на меня, словно видит впервые. — Ты? — спрашивает неуверенно.

— Я, Бес. Теперь точно я, — отвечаю с кривой улыбкой и сам отцепляю от себя оставшиеся электроды.

— Слава небесам! — восклицает Бес, и я попадаю в крепкие объятия.

— Черт знает что, — возмущается фельдшер, пытаясь прочесть полученный результат ЭКГ.

— Адина Зарифовна, не ругайся. Живой он. Видишь?

— Вижу. Только мне потом что в карте вызова писать?

— Поскользнулся, упал, потерял сознание, очнулся — гипс! — Смеется Бессонов.

— Какой гипс, Павел Константинович?

— Да это же шутка, Адина Зарифовна.

— Вам бы все шутки шутить, а мне потом отвечать за вашего друга.

— Спасибо вам за помощь. Давайте я подпишу, что я сам отказываюсь от дальнейшего обследования.

Только через час у меня получается полностью уладить все вопросы, и мы с Бесом оказываемся в ближайшем кафе.

— Ты Дарье звонил? — спрашивает Павел, а я внимательно смотрю на своего друга. Как-то не очень хочется осознавать, что он с Дарьей заодно.

— Паш, может объяснишь, что происходит?

— В каком смысле?

— В прямом, Бес. Ты почему не сказал мне всю правду? Врать как-то совсем не по-дружески.

— Так, стоп! Во-первых, я тебя нигде не обманул.

— Уверен?

— Уверен, Богдан.

— Тогда какого хрена ты не сказал мне про Снежану?

— Даша попросила не говорить тебе про нее.

— И ты решил, что лучше обмануть друга?

— Богдан. Ты просто не видел себя после похорон. Зомби и те выглядят лучше. Так зачем было напоминать про то, что едва не свело тебя следом в могилу? Снежану этим уже не вернешь. Если бы ты оказался на моем месте, как бы ты поступил?

Между нами повисает напряженное молчание. Не уверен, что я поступил бы так же. Но с другой стороны, я понимаю его.

— Допустим, — соглашаюсь. — А про Юлиану тебя тоже Даша просила не говорить? — холодно задаю вопрос.

— Какую еще Юлиану? Я про нее первый раз слышу. Все, в чем я виноват перед тобой, это в том, что я промолчал про Снежану. А ни про какую Юлиану я ничего не знаю. Кто это? — Бессонов хмурится и смотрит мне в лицо.

— Сестра Дарьи.

— У Дарьи есть сестра? — изумляется Бес.

— Есть. По крайней мере, именно так представила ее Даша.

* * *

— Охренеть. — Это все, что произносит Бессонов, услышав мой короткий рассказ.

По-другому не скажешь, и я с ним полностью согласен.

— Ты уверен, что Дарья ничего тебе не говорила о Юлиане? — снова спрашиваю его.

— Дан, ты меня извини, конечно, но склероза у меня пока нет. По крайней мере, медкомиссию я прохожу регулярно, раз в год. — Шутка как раз в его стиле, только Бес не смеется. — Нет, Богдан. Все, о чем меня просила Дарья, это не напоминать тебе о Снежане. Снежана погибла, а любовь к мертвым, сам понимаешь… Даша убеждала, что для тебя так будет лучше, и я с ней согласился. — Бессонов нервно запускает пятерню в свои волосы. — Никогда бы не подумал, что она может так поступить. Теперь понятно, почему твоя жена была не в восторге, когда я приходил.

От сочетания «твоя жена» меня передергивает, и Бессонов мрачнеет, заметив это.

— Видимо, Дарья боялась, что ты можешь сболтнуть лишнего, — предполагаю, горько усмехнувшись.

— М-да… уж. Вот тебе и девушка с ангельским личиком и душой самого настоящего черта.

Мне нечего на это сказать, потому что я сам ей поверил.

— Что ты собираешься делать, Дан? — спрашивает Бессонов, вырывая меня из цепей самобичевания.

— Не знаю, Бес. — К сожалению, это, действительно, так. — Вряд ли Даша «по доброте душевной» даст мне контакты Юлианы.

— Погоди, ты что, в самом деле, ничего о ней не знаешь?

— Ничего, Паш. Только имя и город.

— Пи… ликать мне на скрипке! — В сердцах восклицает Бессонов и резко вскакивает с места, но опомнившись, что мы не одни, садится назад.

— Именно поэтому я так торопился, чтобы Юлиана не улетела. А сейчас, когда прошло столько времени… Я даже думать боюсь, что могло произойти за это время.

— Так! Во-первых, сейчас не так сложно найти человека. Найдем мы твою Юлиану! — уверенно заявляет Бес. — Вот прямо сейчас и найдем. Они ведь сестры, значит — явно поддерживают хоть какие-то отношения. Сейчас поищем среди «друзей» и сестренку… — Бессонов достает айфон и сопровождает свои слова действиями.

Не особо верю в успех. Если за все время ни Даша, ни Игорь Алексеевич ни разу не упомянули имя Юлианы, то вывод напрашивается только один: делалось это сознательно.

— Ты смотри-ка, какую насыщенную жизнь ведет твоя женушка, — медленно тянет Бессонов.

— Бес! — Рявкаю на друга, не сдержавшись.

Но Павел совершенно не замечает этого.

— Говоришь, она прям страдала из-за твоего отъезда? — задает вопрос и сам же на него и отвечает:

— А если верить геолокации ее последнего фото, которое сделано буквально десять минут назад, то Дарья Игоревна чудесно проводит время. Держи, сам полюбуйся. — Бес разворачивает экран в мою сторону и протягивает телефон.

— Не хочу, Бес. Мне совершенно все равно, как и с кем проводит время моя жена. — Сам добиваю себя неоспоримым фактом. — Для меня сейчас важнее любая, даже самая крошечная, информация о Юлиане.

— А я бы на твоем месте посмотрел, — настаивает друг.

— Я достаточно насмотрелся на нее за все это время. Ты нашел что-нибудь о Юлиане?

— Нет. Среди друзей Дарьи никого с таким именем нет.

— Ясно.

— Да погоди ты! — Бес усиленно продолжает изучать социальные сети младшей Новицкой, но я абсолютно уверен, что интересующих меня сведений там нет.

— Паш, может лучше через вашу базу посмотреть данные о пассажирах? — размышляю вслух.

— Ты сейчас прикалываешься или издеваешься? — Бес даже отрывается от экрана своего телефона.

— Почему?

— Потому что столько времени эти данные не хранятся, Дан. Максимум — месяц.

— То есть ты хочешь сказать, что невозможно отследить все авиаперелеты за какое-то определенное время.

— Да почему, — вздыхает Бес. — Все можно. Авиаперелет оставляет за собой множество информационных следов, по которым можно с хронологической точностью определить куда и сколько раз летал человек.

— Вот видишь!

— Дан, ты сейчас предлагаешь мне хакнуть базу авиакомпании?

— Почему сразу «хакнуть»?

— Потому что все сведения о пассажирах того или иного