Но больше всего Джесс поразила та, которая играла на фортепиано в углу. Нет, не поразила. Испугала. До дрожи в костях.

Это была кукла.

Огромная ожившая шарнирная кукла с безжизненным белоснежным лицом и красными, как кровь, губами. Бархатное платье бутылочного цвета смотрелось на ней великолепно.

Джесс не могла поверить своим глазам.

Кукла.

С идеальными пропорциями. Прекрасная. Мертвая.

Неживые пальцы с удивительной легкостью порхали над черно-белыми клавишами, извлекая чудесную музыку.

Шопен? Бетховен? Моцарт?

Джесс не узнавала композитора. Ей было все равно. Она смотрела вниз, на этих пугающих людей, и ей становилось все более и более ясно, что не следовало выходить из винного подвала.

Чувствуя холод пола, слыша музыку, чувствуя запахи, она не могла сказать, что спит.

Это не сон. Это реальность.

– Хватит, – резко приказал мужчина.

И Джесс вновь поняла, что где-то когда-то слышала его голос.

Музыка прервалась. Кукла застыла, как восковая фигура. Ее пальцы замерли над фортепиано.

– Грубо, – сказала низким приятным голосом блондинка и закурила трубку. Табак у нее был вишневый, сладковатый, как марихуана.

– Плевать, – ответил мужчина.

– Тебе не стоило убегать из Диспатера. Твой характер стал совсем скверным, – заметила она и ласково улыбнулась рыжеволосой.

Та не видела этого. Она покорно смотрела на своего хозяина, не мигая.

– Многие в последнее время покидают стены Диспатера, – загадочно добавила блондинка.

– Свобода – мое хобби, – отрывисто произнес мужчина.

Он был раздражен.

– А я думала, твое хобби – безумие, – нараспев произнесла молодая женщина. – Ты израсходовал слишком много тени. Бедняжка Темное Пугало. Нелегко ему пришлось. И из-за чего?..

Вместо ответа мужчина швырнул бокал в сторону.

В осколках сверкнули красноватые отсветы. Вино забрызгало платье куклы.

– Не твое дело.

– Ты злишься, потому что они мешают тебе, – блондинка встала со своего места и направилась к ожившей кукле, чтобы стряхнуть с ее платья капли вина. Та водила глазами из стороны в сторону. Джесс показалось, что кукла заметила ее, и она сжалась.

– Ты такой мальчишка. Ты был и останешься мальчишкой. С незавершенным гештальтом.

– Бери девку и проваливай.

Мужчина кинул блондинке поводок. Она не обиделась и вдастно поманила к себе рыжеволосую. Та покорно встала с колен и подошла к ней. Села на диван рядом.

Блондинка властно поцеловала ее, запустив пальцы в распущенные темно-красные волосы. Мужчина усмехнулся, дернув плечом.

– Тебе хватило? – спросила блондинка, ласково гладя девушку по лицу.

– Хватило. Забирай ее и убирайся, – повторил он.

– Уходим. Надеюсь, ты восстановишься быстро. Ах да. У тебя гости, – глянула блондинка вверх, прямиком туда, где сидела Джесс.

Она слышала эти слова, и кровь в ее жилах похолодела.

Меньше всего на свете Джесс хотела, чтобы ее нашли.

– Что ж, развлекайтесь, – сказала женщина, вставая и беря рыжеволосую за руку.

Воздух замерцал сильнее, и они растворились в нем.

– Выходи, пока я добр, – позвал Джесс мужской голос, делано ласковый, но пугающий до дрожи в коленях. – Выходи сама. Или я найду тебя сам.

Джесс на коленях поползла обратно к арчатому проему, чтобы оказаться в коридоре и спрятаться в винном подвале.

Но впереди уже маячило Пугало.

Оно тряслось от беззвучного хохота.

А внизу смеялся тот, кто хотел найти отыскать Джесс в своих владениях.

– Прости, что сразу не почувствовал тебя, любимая, – сказал он весело за ее спиной.

Джесс оглянулась в панике, пытаясь понять, что делать, и увидела, что черноволосый псих стоит на перилах.

Он хотел схватить ее, но не успел.

Раздался пронзительный вой, а следом за ним – тяжелая поступь гигантского существа. Пол заледенел. Отовсюду поползли рваные хлопья тумана. На стенах то тут, то там загорались хищные алые глаза.

Происходило что-то жуткое.

Черноволосого мужчину подбросило вверх, и он страшно закричал, выгибаясь в спине и хватаясь скрюченными пальцами за мутный воздух. Кажется, он захлебывался в собственной крови.

Пугало взмыло в воздух, заскрежетав что-то непонятное. Из него валилась солома.

Джесс, с трудом преодолев страх и оцепенение, движимая инстинктом самосохранения, побежала к арчатому проему. Однако спрятаться ей не удалось – перед ней разверзлась вдруг глубокая черная дыра, из которой несло чем-то гнилостно-сладковатым. Оттуда раздавалось омерзительное хихиканье.

Джесс хотела обогнуть дыру, однако ей не удалось этого сделать.

Пугало с силой толкнуло ее в спину. Прямо в зловонную дыру.

Пол ушел из-под ног, и Джесс полетела вниз с сумасшедшей скоростью.

Она не видела, как Пугало махает ей.

Джесс ничего не видела.

Темнота накрыла ее.

Темнота растерялась в ней.

Темнота становилась ею.

Сколько продолжался этот полет, Джесс не знала. Она потеряла счет времени, чувства пространства и всяческие ощущения.

Казалось, она забыла все. Но в голове упорно сидела мысль: «Брент-Брент-Брент…»

Возможно, он стал крючком реальности, который удерживал ее от полного погружения в мир своего безумия.

Когда она пришла в себя, Джесс не могла сказать точно. Может быть, прошла минута, а может быть – половина вечности.

Некоторое время она находилась в странном пограничном состоянии.

Девушка понимала, что в сознании и не спит. Она открыла глаза, удивленно разглядывая больничную палату. Но при этом Джесс не могла шевелиться и говорить. Руки и ноги не слушались ее, с губ не срывались слова о помощи. Ее охватило оцепенение. Как будто бы она умерла.

Это было страшно – осознать себя парализованной. И ужас нахлынул на Джесс горячей волной.

Как бы она ни пыталась, но пошевелить хотя бы пальцем не получалось.

На грудь давили невидимые руки. Дышать было тяжело.

В углу заскреблись чьи-то железные когти, и Джесс увидела сидящего там карлика в красном колпаке, который скалил черные зубы. Вместо глаз на безобразном лице сияли провалы.