Пройдя внутренний дворик, они вошли в первый подъезд,повернули к левой двери. Григоренко жил на первом этаже, где оборудовал длясебя фотолабораторию. Кравченко сначала постучал, затем, увидев звонок,позвонил. Но за дверью никто не ответил. Кравченко постучал еще раз, и снованикто не отозвался.

– Наверное, ушел, – предположил Кольчугин.

– Нужно оставить записку, – решил Кравченко, доставаязаписную книжку и ручку. Пока он писал записку, сверху послышался шум. Ониподняли голову. По лестнице спускалась пожилая бабушка с внучкой. Бабушке былолет семьдесят, она была в темном платье, на голове – легкая косынка. Девочкавыглядела не старше десяти. В руках она держала две большие конфеты. Увидевнезнакомцев, пожилая женщина строго на них посмотрела и суровопоинтересовалась:

– Кто вам нужен?

– Григоренко, – пояснил Кольчугин, – вы не знаете, где егоможно найти?

– Не знаю, – ответила соседка фотографа, – но у него уже двадня ящик газетами забит. А он обычно такой пунктуальный, газеты всегда вовремядостает…

Женщина прошла дальше. Внучка спешила следом за ней.Кравченко и Кольчугин посмотрели друг на друга. Николай еще раз подошел к дверии снова позвонил. Затем внимательно осмотрел замок.

– Нужно вызвать слесаря и попытаться открыть дверь, – решилполковник, – по-моему, она заперта изнутри.

– Тогда почему он не открывает? – удивился Михаил.

Кравченко ничего не ответил. Наклонившись к замку, он шумновтянул носом воздух. Кольчугин недоуменно следил за ним. Полковник поднялся инеожиданно быстро пошел к выходу. На улице он обошел дом, нашел тризарешеченных окна квартиры фотографа. Подойдя к одному из них, обнаружилоткрытую форточку. Затем, несмотря на свою полноту, мастерски вскарабкался наоконный карниз и опять принюхался к запаху, шедшему из комнаты.

«Что он делает?» – не понимал Кольчугин.

– Ничего не чувствуешь? – спросил Кравченко, спрыгивая вниз.

– Нет, – удивленно ответил Михаил.

Полковник достал свой телефон и быстро набрал номер.Очевидно, ему ответил дежурный. Кравченко приказал ему срочно прислать наряд кдому Григоренко, пояснив, что придется вскрывать дверь. Ничего не понимавшийКольчугин подошел к нему, недоуменно спросил:

– Зачем ты их вызываешь?

– Подожди, – отмахнулся Николай. – Что-то мне не нравитсявсе это. И газеты не достает уже два дня…

Больше он ничего не сказал, пока не появилась оперативнаягруппа. Вызванный слесарь довольно быстро открыл дверь. В нос ударил какой-тонеприятный запах. Кольчугин, стоявший рядом, поморщился.

– У него газ, наверное, пропускает, – заметил он.

– Это не газ, Миша, – тихо пояснил полковник.

Сотрудники милиции вошли в квартиру. Кольчугин, чувствуя,как сильно колотится сердце, вошел следом за ними. Полковник Кравченко оказалсяправ. Характерный трупный запах не был запахом газа. На полу в столовой лежал спроломленной головой фотограф Григоренко. Было очевидно, что смерть наступилауже несколько дней назад. Они прошли в соседнюю комнату. Здесь явно что-тоискали – конверты с фотографиями и пленки были разбросаны по полу.

– Какое несчастье, – вздохнул Кольчугин и быстро вышел изквартиры. Его едва не стошнило от увиденного и неприятного запаха. На свежемвоздухе стало гораздо лучше. Через некоторое время вышел и Кравченко. Молчадостал сигареты, закурил.

– Это из-за нас, – горько выдавил Кольчугин. – Наверное,узнали про мой приезд. Или видели, как мы с тобой встретились у зданияуправления. Или кто-то сообщил про мой звонок в областную администрацию. Изачем я позвонил? Нужно было узнать адрес через твоих сотрудников.

– Не говори глупостей, – отрезал полковник. – Его убили поменьшей мере три дня назад. И так спешили, что даже труп не стали прятать. Илине захотели.

– Как это три дня назад? – изумился Кольчугин, сделав шаг всторону. – Что ты такое говоришь?

– Экспертиза установит точнее. Только это не из-за нас,Миша. Его убили несколько дней назад, и очень возможно, что из-за той самойфотографии. Теперь нужно вызывать следователя из прокуратуры. И попытатьсянайти эти негативы. Похоже, эта фотография кому-то была очень нужна.

Количество дел, которые ежедневно обрушиваются напремьер-министра, не поддается учету. Необходимо проводить огромное количествовстреч, подписывать гору бумаг, успевать контролировать работу правительства ипри этом иметь в виду стратегические цели, о которых часто забываютруководители, погрязшие в ежедневной рутине.

С утра Ермакович встретился с двумя членами правительства ивнимательно просмотрел подборку статей из газет и журналов, которые емуподготовил аппарат Кольчугина. Обратила на себя внимание ярко выраженнаятенденция: правительство чаще всего обвиняли в финансовой некомпетентности.Ермакович подумал, что нужно поговорить с министром финансов, почему впоследнее время именно такие статьи стали чаще других появляться на страницахпопулярных газет.

В этот момент зазвонил телефон правительственной связи. Онснял трубку и услышал голос Серафимчука:

– Добрый день, Виктор Викторович.

С руководителем аппарата президента у Ермаковича сложилсясвоего рода вооруженный нейтралитет. Серафимчук никогда не скрывал, что хотелбы стать преемником нынешнего президента, полагая, что его могли бы поддержатьвосточные соседи. Но арест и последующие за ним показания бывшего премьераНазаренко в Америке практически исключили всех возможных претендентов на постглавы государства из близкого окружения действующего президента. Не связанный справительством Назаренко Виктор Ермакович был, возможно, последним кандидатом,на которого мог сделать ставку президент страны. И Серафимчук знал об этомлучше других.

– Я вас слушаю, – сдержанно отозвался Ермакович.

– Вас информировали об убийстве двух ответственныхсотрудников кабинета министров в ресторане «Шинок»? – поинтересовалсяруководитель президентской администрации.

Ермакович поморщился. Дело, видимо, принимает гораздо болеесерьезные масштабы, чем он это предполагал еще вчера. Можно было сделать вид,что он впервые слышит эту новость. Но дипломатия не была ему свойственна, апоэтому Виктор Викторович ответил прямо:

– Там был только один наш сотрудник. Второй из Министерствафинансов.

Серафимчук понял, что премьер уже проинформирован ослучившемся. И тогда продолжил, уже имея это в виду:

– Мы считаем, что такие новости могут подорвать доверие кнашему правительству. Двое его сотрудников, пусть даже один из Министерствафинансов, и двое мошенников, находящихся в международном розыске, – слишкомнеприятная компания, о которой наверняка начнут писать наши газеты.