Вынырнув на поверхность, Алина жадно глотнула свежего воздуха и огляделась. Полицейский департамент находился в другом квартале. Далековато. К тому же полиция всегда больше интересовалась преступниками, чем их жертвами. С самого детства защиту и опору Алина, как и большинство обычных граждан, находила в двух местах: дома и в храме. Есть ли у нее еще здесь дом, Алина так и не успела узнать, да и что в нем толку, если он теперь пуст. Разве что найти какую-нибудь одежду… Она, конечно, гордилась своим телом, но это еще не повод демонстрировать его всем желающим. Да и хранитель Сергий, конечно, будет сильно расстроен, если Алина заявится в храм в коротенькой, почти прозрачной тунике. Он всегда был очень строг в вопросах церемониала. С другой стороны, кто бы там за Алиной не гонялся, он наверняка знает про дом и вполне может пожаловать туда. За каменной стеной никто даже ее криков не услышит. Оставалось надеяться на понимание хранителя и его доброе, несмотря на напускную суровость, сердце.

Согласно традиции, к дверям храма надлежало восходить, а не подплывать. Прямого подводного входа в храм не было. Опасаясь столкнуться с кем-нибудь в общественном подземном переходе – все равно с кем, в таком-то виде – Алина быстро поплыла к кольцевому тоннелю, опоясывающему храм. Глотнув в последний раз воздуха, она нырнула как раз над шлюзом. Это был один из тех крошечных шлюзов, которыми пользуются разве что ремонтники да вездесущие дети. Он располагался вдали от внутренних построек и вел не в главный переход, а в какой-нибудь отнорок, нередко заваленный техническим барахлом, которое в дело уже вряд ли пойдет, а совсем выбросить жалко. Девушка проползла через шлюз и опасливо выглянула из-за внутренней двери. Если не считать одинокой колонии люциферинов там, где кривой тоннель выходил в главный переход, внутри было пусто. Из перехода не доносилось ни звука. Алина выбралась из шлюза, аккуратно закрыла за собой дверь и на цыпочках пробежала вдоль стены.

В переходе никого не было. Шагах в двадцати, если пойти направо, начиналась большая пещера, а там и до входа в храм рукой подать. Постоянно оглядываясь через плечо, Алина добежала до входа в пещеру. Здесь было светлее, но так же тихо и пусто. Алгора определенно благоволила сегодня девушке.

Двери храма располагались в левой стене пещеры. К ним вели двенадцать широких мраморных ступеней идеальной чистоты и белизны. Двери тоже были белые, но с едва заметным серым оттенком. Чтобы скрыть низкое качество древесины, поверх нее лежал тонкий слой крашеных рыбьих чешуек, придававший ей нежно-голубоватое мерцание. Издалека казалось, что на двери выпал снег.

Слева и справа от входа стояли двое мраморных воинов с медными щитами и копьями. Хранитель Сергий рассказывал о них маленькой Алине, но Алина, повзрослевшая, не смогла вспомнить даже имен легендарных воителей. Смущенно прикрываясь руками от их суровых взглядов, она тихонько взбежала вверх по мраморным ступеням. Согласно традиции, двери храма никогда не запирались от страждущих духовного утешения. Алина навалилась на правую створку, и тяжелая деревянная панель медленно, словно нехотя, отъехала в сторону.

Внутри храма было темно. Алина тихонько проскользнула в щелочку, выпустила створку, и та, чуть задержавшись, плавно и неспешно вернулась на свое место. Стало еще темнее. Храмовый зал имел форму квадрата саженей в двадцать по каждой из сторон. У дальней от дверей стены люциферины тускло освещали мраморную статую Ледяной Эли. Прекрасная женщина стояла на треугольной льдине. Одеждой ей служили застывшие потоки воды, так мастерски выполненные из полупрозрачного кварца, что Алине от одного взгляда стало зябко. Святая мягко улыбалась, словно не чувствовала сковавшего ее льда. Ее руки были вознесены к нарисованному на потолке ночному небу. На раскрытых ладонях сидели, сжавшись, маленькие человечки, дуа'леоры, сильфы и даже краббы. Добрая святая не делала различий, спасая всех, кому могла протянуть руку помощи.

Позади статуи, как раз там, где заканчивала расползаться по стене колония люциферинов, виднелась небольшая дверца, ведущая внутрь храма. Никому, кроме священнослужителей, не дозволялось входить туда. Алина тихонько вздохнула. Статуя, как ей казалось, неодобрительно глядела на нее. Алина, привычно сложив руки в молитвенном приветствии, мысленно испросила прощения за свой вид. Эли, как никто другая, должна понять. Хранитель Сергий, вероятно, тоже. Алина на цыпочках прошла через зал. Дверца рядом со статуей беззвучно распахнулась. Хранитель Сергий с белым молитвенным жезлом в левой руке торжественно вступил в зал.

– Кто бы ты ни был, приветствую тебя, – степенно сказал он и продолжил совсем другим тоном: – Алина?!

Девушка мелко закивала, понимая, что надо как-то объясниться, но не представляя, с чего начать.

– В таком виде?! В храме?! – гневно начал было хранитель Сергий и тоже озадачился: – Что случилось, Алина?

На прямой вопрос она могла ответить.

– Меня хотели убить, – тихо сказала Алина. – Я испугалась и убежала.

То, что Алина испугалась, она сообразила только сейчас, и ее сразу начало трясти.

– Убить? Ты не преувеличиваешь?

Хранитель Сергий озабоченно заглянул ей в лицо. Увиденное побудило его к дальнейшим действиям. Он отложил жезл на ледяной пьедестал Эли, стянул с себя белый плащ и накинул его на плечи Алине. Та краем сознания отметила неподходящий размер и поспешно прогнала неподобающую мысль прочь из головы.

– Вот так вот, – строго сказал хранитель Сергий, усаживая Алину на ступеньки перед статуей. – Все-таки в храме, не в кабаке каком. Давай-ка расскажи мне все по порядку. Кто тебя хотел убить?

Алина пожала плечами.

– Тогда почему ты решила, что тебя вообще хотели убить? – спросил хранитель Сергий. – Небось, опять с целителями повздорила?

– Не думаю, что это были целители, – тихо ответила Алина. – Один ученицу убил. Другой мне пистолетом угрожал. Сказал, что он контрабандист. А потом на него напала какая-то тень и зарезала, как лосося. Меня чуть не догнала, но я в шлюзе спряталась.

– Погоди-ка, девочка. – Тон старого хранителя сразу смягчился. – У тебя, кажется, бред.

– Нет, – сказала Алина и сразу пожалела, что это не так.

За спиной хранителя беззвучно выросла серая тень.

– Сзади!!! – не своим голосом заверещала Алина.

Хранитель начал было поворачиваться. Кулак в перчатке из акульей кожи, как рыба-молот, с разгону врезался ему в затылок. Глаза хранителя закатились. Тень отпихнула его с дороги и бросилась на Алину. Та, коротко вскрикнув, вскинула руки. Тень отбила их в сторону и раскрытой ладонью ударила в лоб. Алина опрокинулась на спину, плащ слетел с ее плеч. Тень потянулась к ней, и девушка рефлекторно лягнула ее ногой. Руки в серых перчатках ловко перехватили ее за пятку и резко вывернули пойманную ступню. Алина, вскрикнув, перевернулась на живот. Тень тотчас опустилась ей на спину. Выглядела она нематериально, но весу в ней было побольше, чем в Алине.

Тень ухватила девушку за шиворот и резко дернула. Тонкая ткань туники с тихим треском разорвалась. Алина открыла рот для нового вопля, и сильные пальцы тотчас затолкали в него оторванный кусок. На вкус туника оказалась так себе. Вторая рука тени в этот момент крепко прижимала к полу обе ладони Алины. Сил ей было не занимать. Обеспечив молчание, тень легко завела руки Алины за спину и ловко связала. Снова послышался треск ткани. Тень вырвала длинную полосу, откинулась назад и крепко стянула лодыжки Алины. Следующая полоска, пошире и покороче, закрыла, как маска, нос и рот. К сожалению, в отличие от маски, дышать через плотную ткань получалось с трудом. Алина рефлекторно перешла на нечастое подводное дыхание. Тени и этого показалось мало. Сделав из тонкого пояска туники петлю, она накинула ее на шею Алине и крепко привязала концы к кистям рук. Одно неосторожное движение, и петля туго сдавила горло. Девушка захрипела. Тень наградила ее хлестким ударом по ягодицам и ослабила петлю.