Роза презрительно хмыкнула и хотела было уже что-то заявить, но тут поспешил вставить слово инспектор:

— Насколько я понял, труп рухнул прямо на вас?

Он с любезной улыбкой смотрел на мою Соню, которая после легкого препирательства с Розой так и не сказала ни слова, а сейчас молча пила чай, равнодушно поглядывая по сторонам.

Естественно, неожиданный вопрос инспектора, обращенный лично к ней, заставил Соню слегка нахмуриться.

— Что? А…

Она поставила чашку на стол.

— Ну да, бедняга упал прямо мне на колени. Правда, тогда я толком ничего не поняла — свет выключили, и в темноте кто-то крикнул, взвыл, раздались какие-то непонятные звуки, а под конец кто-то бухнулся со всей дури на меня. Я тут же отключилась. Дальше расспрашивайте моего приятеля.

И она небрежно кивнула в мою сторону. Можете себе представить! Разумеется, я слегка обиделся — это надо же, после всех лет нашей любви назвать меня просто и легкомысленно «приятелем»! «Приятель» Ален. И ведь, между прочим, этот «приятель» взял на себя все хлопоты по части…

— А что вы можете рассказать об этом эпизоде?

Вопрос инспектора прервал поток моих бурных размышлений на половине. Я тряхнул головой и пожал плечами:

— Рассказать? Даже не знаю, что тут рассказать…

Инспектор взглянул на меня с легким удивлением — обычно я выстраиваю целые теории, суммирую все услышанное и добавляю интересные сведения, полученные вперед полиции, а тут…

Я постарался взять себя в руки — коню понятно, что Соня своим «приятелем» постаралась отомстить мне за сорванный совместный обед.

— Послушайте, у меня просто голова кругом идет от этих замысловатых убийств! — Я покачал головой. — На самом деле — кого желает убить наш душегуб? И не проще ли сделать это где-нибудь в темном переулке? Так нет, второй раз наш Икс выбирает для убийства не просто людное место, но самый центр всеобщего внимания — спектакль со зрителями…

— Стало быть, ваш убийца — актер нашего театра, ты это хочешь сказать? — воинственно нахмурилась Роза.

Я пожал плечами.

— Как сказать! Возможно, все с точностью до наоборот: это кто-то, кого вы не приняли в свой театр и кто изо всех сил желает вам за это не просто отомстить, но попутно и доказать, что он среди всех — самый гениальный и бесстрашный актер, переносящий театральное действие в реальную жизнь.

— «Вся наша жизнь — театр, а люди в ней — актеры», — многозначительно процитировала Шекспира Роза.

— А это идея! — кивнул инспектор, переводя взгляд с меня на нахмурившуюся Розу. — Мисс Мимозин, не могли бы вы поразмышлять на эту тему, припомнить, кого в свое время вы не приняли в свой кружок?

Тут он сделал паузу и вдруг многозначительно поднял палец.

— Или кого, быть может, не принял в кружок профессор Хатвилл? Профессор принимает участие в работе кружка?

— Самое активное, — Роза продолжала хмуриться. — Собственно, он и является главным режиссером почти всех наших шекспировских постановок, и от его слова в конечном итоге зависит, возьмем мы человека в наш театр-клуб или нет.

— А вам никто не приходит на ум? — Инспектор постарался произнести эту фразу нарочито равнодушным тоном. — Из тех, кому профессор отказал?

Роза пару секунд смотрела на нас своими круглыми глазами цвета золота и, наконец, неуверенно кивнула.

— Приходит, — она еще раз кивнула, словно утверждая себя в своих догадках. — Джимм Патсон, паж профессора. Именно Джимми профессор наотрез отказался принимать в клуб примерно пару месяцев тому назад. Сказал буквально следующую фразу: «Театр не для тебя. Сначала, дорогой мой, как следует освой обязанности пажа рыцаря».

Мы все молчали, потрясено уставившись на огненно-рыжую деву Розу. В тот момент я невольно посочувствовал бедняге Джимми. После всех озвученных фактов можно было смело взять его под белы руки с классической репликой детективных сериалов: «Все сказанное вами может быть использовано против вас…»

А дело шло к ночи — со всеми допросами и протоколами мы проторчали в башне Призрака почти до восьми вечера, после чего нас наконец-то отпустили на волю.

— Что вы намереваетесь делать? — поинтересовался я, на прощанье пожимая руку инспектору.

— А что бы вы сделали? — невесело усмехнулся он. — Сейчас отправлюсь к Джимми и допрошу его со всей строгостью по второму разу. Вы сами его видели — неприятный парень. Кроме того, есть работа на всю ночь: я взял домой архив Питера Санина. Боже мой, да там компромат едва ли не на половину Уорвика!

Мы попрощались, я ободряюще улыбнулся, и в конце концов мы с Соней оказались на улице. Неторопливо направляясь по двору замка к воротам, каждый из нас упорно смотрел на собственные шагающие ноги.

Само собой, первым не выдержал я:

— Мадам, надеюсь, вы меня простили?

Соня, с облегчением вздохнув, что разговор таки начался, с усмешкой тряхнула головой.

— А мы перешли на «вы»?

— Как пожелаете.

— Желаю быть на «ты». Итак, ты спросил, я — отвечаю. Я тебя прощу, если мы немедленно отлично поужинаем.

— Согласен, — кивнул я с меланхолической усмешкой. — Вот так! Верь после этого пословицам да устойчивым выражениям! Ведь как говорится: путь к сердцу женщины лежит через ее уши, а к сердцу мужчины — через его желудок. А у нас с тобою все с точностью до наоборот. И слава богу! Меню обсудим на месте. А пока просвети меня чисто из интереса: как ты провела время до спектакля? Согласился ли милейший Ларри дотащить твои причиндалы до отеля и затем оплатить твой обед?

Соня сначала нахмурилась, тут же фыркнула, хлопнула меня ладошкой по пятой точке и, наконец, рассмеялась:

— Полагаю, ты лучше меня знаешь ответ: нет! Не разорился честный британец Ларри на обед для незнакомой девушки. Когда я, с чисто российской раскованностью, подошла к нему и без предисловий попросила помочь донести мои вещи до отеля «Корона и Роза», он бросил на меня испуганный взгляд, огляделся, как будто ожидал завидеть где-нибудь в засаде ревнивого Отелло в твоем лице, и тут же замахал на меня ручонками: «Совершенно нет времени, мадам, извините, но я столько должен успеть сделать перед вечерним представлением!»

Соня выразительно приподняла бровь.

— На этом наши переговоры завершились. Я вызвала такси, вернулась в отель, где и пообедала в гордом одиночестве. Отдельно отмечу, что специально для меня Томми организовал бесподобный ростбиф по-оксфордски. Это было что-то! Я успокоилась, подобрела и решила не пропускать замечательного шоу в башне Призрака — хотя бы для того, чтобы проверить, не врет ли твоя Мимоза насчет потрясающего шоу. Сам видишь — она оказалась более чем права!

С этим было трудно не согласиться: очередной труп рухнул прямо на колени моей Сони! Я приобнял ее за талию.