Тобольский историк потратил много труда на то, чтобы собрать и литературно обработать многочисленные притчи о подвигах ермаковцев, казачьи «сказы», татарские предания. В конце концов ему удалось составить на редкость подробный отчет об экспедиции Ермака. Казалось бы, тобольский историк знает все: точный год и число прибытия казаков в разные пункты, численность отряда в тот или иной момент, время постов и молитв.

Поддавшись обаянию всех этих подробностей, некоторые историки решили заново переписать всю историю Ермака. Результаты оказались впечатляющими.

Казаки будто бы прибыли с Волги на Чусовую в 1577 году. После 1 сентября 1578 года атаман с дружиной отправился на Сылву и там зазимовал. В 1579 году казаки вышли на Урал и основали зимовье на тагильском перевале. На реку Тагил Ермак прибыл с тремя тысячами человек, но вскоре больные и раненые покинули его и в отряде осталось 1638 человек. 1 мая 1580 года казаки одолели князя Епанчу, 1 августа взяли Чинги-Туру. 9 мая 1581 года атаман покинул Чинги-Туру, имея при себе 1060 бойцов. Вскоре казаки подошли к устью Тобола, но не решились штурмовать татарскую столицу и предприняли попытку вернуться на Русь через Тавду. Затем казаки изменили свой план и повернули в низовья Тобола, где провели в полной бездеятельности еще один год. В течение своего трехлетнего перехода казаки шли по сибирским рекам «неспешно», «с искусом». Они выдержали несколько трехдневных сражений с татарами и одно пятидневное, во время которого их кони «бродили по чрево в крови».

Ученым приходится иметь дело с отрывочным и противоречивым материалом, дающим простор для взаимоисключающих толкований. Искусство исследователя состоит в том, чтобы опереться на ранние и достоверные источники и отбросить поздние и легендарные.

Историк уподобляется археологу во время раскопок. Он выделяет среди документов отдельные «слои» и датирует их: древний слой, очищенный от поздних напластований, представляет наибольший интерес, После этого ему предстоит найти зерно вымысла в поздних слоях и проследить за развитием легенды.

Документы о Ермаке отложились в архивах и книгохранилищах тремя слоями. К первому относятся источники, составленные непосредственно в период «сибирского взятия». Прошло 40–50 лет, прежде чем тобольские книжники составили ранние летописные повести о Ермаке. При этом они опирались на воспоминания оставшихся в живых ермаковцев. Минуло более века, прежде чем за перо взялся историк и картограф Семен Ремезов, современник Петра I. «История» Ремезова принадлежит к самому позднему пласту известий о Ермаке. Поэтому исследователь должен подвергнуть ремезовские данные троекратной проверке, прежде чем использовать их.

В тексте «Истории» многословно описаны чудеса, будто бы сопутствовавшие походу. Так, на Тоболе казаки приняли решение идти вперед «по явлению светителя Николы чудотворца». Согласно другой версии, в трудный момент казачье знамя с ликом Спасителя поднялось из струга и само собой пошло вперед по левому берегу Тобола, увлекая за собой отряд. Потом сам Бог с небесным воинством явился в облаках и не дал басурманам стрелять в ермаковцев и так далее.

Точные факты и данные, которыми пестрит «История», призваны были убедить читателя в реальности описанных чудес. Невозможно отбросить описание чудес, а прочие сведения признать достоверными. Обращение к ранним документам по истории Ермака обнаруживает, что сведения о трехтысячном отряде Ермака, о времени начала экспедиции носят фантастический характер. Чего стоит один рассказ о том, как Ермак убил на Туре самого Чингисхана!

Нет сомнения, что предания, собранные С. Ремезовым в конце XVII — начале XVIII века, были в значительной мере легендарными. Начало сибирского похода описано в «Истории» Ремезова следующим образом. Ермак и казаки вышли из чусовских городков и пошли вверх по Чусовой к уральским перевалам. Но почти сразу же они ошиблись («обмишенились»), «не попали по Чусовой в Сибирь», ибо свернули не на Серебрянку, а раньше — на Сылву. С опозданием обнаружив свою ошибку, казаки зазимовали на Сылве. Если верить Ремезову, Ермак заблудился на Сылве, иначе говоря, в пределах строгановской вотчины. Согласно писцовым книгам 1579 года, местность по Сылве принадлежала Максиму Строганову. По берегам реки располагались укрепленный острог, деревни и мельница. Как могли казаки проплыть мимо и не заметить их, остается загадкой. Этого мало. Максим Строганов дал Ермаку проводников. Как они могли заплутаться на Сылве, и вовсе необъяснимо. Легенда о зимовке Ермака на Сылве возникла в Кунгуре в конце XVII века. Ее сочинили местные церковники, чтобы обосновать предание о постройке Ермаком в окрестностях Кунгура часовни, сохранившейся до их времени.

Достоверная хронология экспедиции Ермака может опираться не на поздние и легендарные, а на ранние и достоверные источники. К числу их относятся прежде всего посольские записи и грамоты 80-х годов XVI века.

Сохранилась царская грамота от 7 января 1584 года, из которой следует, что царь Иван IV узнал о «сибирском взятии» от гонцов Ермака не позднее лета — осени 1583 года и тогда же велел готовить «зимний поход» в Сибирь. Отсюда следует, что «сибирское взятие» совершилось в промежуток времени между 1 сентября 1582 года и весной 1583 года, когда Ермак послал гонцов в Москву с вестью о победе. Воспоминания тобольских ветеранов совпадают с документальными свидетельствами. Ветераны помнили, что вступили в Кашлык в день святого Димитрия Солунского. Указанный праздник приходится на 26 октября. Конечно, воспоминания — не столь надежный источник, как подлинные грамоты. Казаки могли ошибиться на несколько дней или недель. Но они едва ли забыли о том, что одержали победу осенью.

Итак, ермаковцы проделали путь с Чусовой на Иртыш не за два-три года, а за два-три месяца.

Возникает вопрос: могли ли казаки физически преодолеть расстояние с Чусовой до Иртыша за столь малый срок?

Студенты Пермского университета провели эксперимент. Они повторили на лодках путь Ермака, и на это у них ушло четыре месяца. Их пример, увы, подтвердил, сколь ограниченны возможности проведения эксперимента в истории. Оценивая их опыт, надо учесть, что за прошедшие четыреста лет уральские и сибирские реки сильно обмелели. Лодки студентов — не быстроходные казачьи струги, да и студенты — не казаки.

Несложный расчет показывает, что флотилии Ермака пришлось идти против течения приблизительно 300 километров. Зато 1200 километров пути казацкие струги плыли вниз по течению сибирских рек. Именно поэтому Ермак и смог преодолеть расстояние до Иртыша за два месяца.

Уточнение хронологии неизбежно приводит к пересмотру всей истории первой сибирской экспедиции.

Приходится отбросить как недостоверные представления о трехлетних кровавых боях, якобы выдержанных Ермаком на пути к Кашлыку. На самом деле столица Сибирского ханства была занята не в итоге длительного кровавого завоевания, а в результате казачьего набега, скоротечного и неодолимого.

Ремезов был первым сибирским историком, припавшим к роднику народного творчества. Родник не иссяк после смерти историка.