скидывая курточку и проходя на кухню. – Ты как, нормально добралась домой?

– Ну, как тебе сказать, – усмехаюсь, накидывая поверх шорт с майкой халат и ставя чайник. – Машина заглохла. Пришлось меня спасать.

– Славка? – понимающе кивает Эля, а я только улыбаюсь в ответ.

Я вообще уже привыкла все свое вранье прятать за улыбкой. Так, наверное, проще. Люди верят, что все хорошо и не лезут в душу.

– Куда же без него. Он у тебя молодец, Лан, – улыбается подруга, а я киваю. Сколько мы с ним вместе, но толком Эля и Слава еще никогда не пересекались и не общались. Странно, наверное, да? Лучшая подруга и будущий муж – и друг с другом знакомы едва ли не заочно. Так только, виделись пару раз. Но еще на этапе начала наших отношений, я привыкла рассказывать все Эльчику и неоднократно слышала от нее:  держись за такого золотого мужика! На руках носить будет.

Он и носит. А я… изменщица.

Достаю из шкафчика кружки и из холодильника тортик, что вчера привез Слава. Мимоходом бросаю взгляд на цветы, примостившиеся на кухонном столе. Два букета в двух вазах. Розы от жениха и каллы от Рысева. И со странной иронией отмечаю, что розы-то уже начали вянуть, тогда как каллы цветут и пахнут. Да уж, как там говорят? Чем больше чувство к тебе у подарившего букет человека, тем дольше цветы стоят? Тут явно примета дала сбой.

– Что-то ты сегодня задумчивая, Ланчик, – подходит со спины Эля и кладет подбородок мне на плечо. – Что случилось?

–Да так… – отмахиваюсь и наливаю для нас, девочек, по кружечке ароматного черного чая.

– Да не “да так”, – нравоучительно выдает подруга. – Рассказывай, давай, – садится напротив меня. Да я бы и рада рассказать, поделиться, выговориться, но боюсь. Страшусь увидеть в глазах единственного поддерживающего меня здесь человека  осуждение и упрек.

– Муль, – забегает на кухню моя шпана в розовой пижаме. – А мозно взять твой телефон?

– Зачем, сладкая? – собираю буйные кудри в высокий хвостик.

– Я Лысю позвоню. Мозно? – заползает с ногами на стул Ляся, хватаясь за вилку и придвигая ближе к себе кусочек клубничного торта. А я с трудом сдерживаю вздох. Зажмуриваю глаза и пытаюсь всеми правдами и неправдами вытравить его из своей головы.

– Нет, Лясь. Уже поздно. Давай мы не будем ему звонить.

– Рысь? – удивленно выгибает бровь подруга. – Это киса такая? Хищная? – подмигивает подруга, заставляя меня покраснеть. Знала бы она, насколько хищная и как идеально ему подходит эта фамилия.

– Ага, киса, Эль.

– Это блат дяди Славы, его зовут Лысь! –  вздернув носик, вещает Ляся, уплетая за обе щеки торт. – Ну, муль, я быстло, я только сказу спокойной носи и все, – смотрят на меня умоляюще карие глазки.

– У меня нет его номера, дочурка, – делаю еще одну попытку отвертеться.

Представляю, какое будет лицо у мужчины, когда он увидит, кто ему набирает. В свете последних событий даже подумать страшно, какую причину моего звонка он себе придумает. Или, возможно, у него тоже нет моего номера?

– У меня есть, – расплывается в чумазой улыбке малышка.

– Откуда? – беру салфетку и оттираю сладкие губки от шоколада, который она умудрилась размазать до самого носа.

– Лысь мне сказал, – и когда это, интересно, он успел сказать свой номер МОЕЙ дочери?! – Он лазлишил звонить. Он зе мой длуг, муль, – как само собой разумеющееся, говорит Ляся, пожимая своими худенькими плечиками.

– Так, девоньки! – встревает в разговор до этого молчавшая Эля. – Ну-ка, поподробнее, кто такой этот Рысь? – смотрит на меня подруга. – И когда вы успели подружиться, кнопа? – переводит взгляд на свою крестницу.

– Муль, ну можно? – не отстает ребенок, – ну позалуста, я быстло-быстло, муль! – конючит Ляся, начиная уговаривать и убеждать, что ей чуть ли не жизненно важно сделать этот звонок. И в итоге я сдаюсь.

– Хорошо. Но только один раз, Ляся. Единственный! – смотрю с упреком в зеленые глазки и, дождавшись кивка, отдаю ей мобильный.

Ляся с довольным личиком уносится в детскую за номером. Секретным. Который мне она рассказать не пожелала, потому что Рысь же ее друг. А номера друзей просто так не раздают.

– Ну, так и? – возвращается к своему вопросу Эля, отхлебывая чай.

– Помнишь, я говорила про знакомство с родителями Славы?

Кивок подруги.

– Ну, так вот, там, помимо родителей, был и Алексей Рысев, – нехотя признаю и дожидаюсь, когда до подруги дойдет осознание того, кто это. И медленно-медленно, но ее и без того шикарные глаза округляются до размера пятирублевой монеты. И Эля даже отставляет тарелку с тортом и кружку с чаем:

– Ты шутишь?!

– Не-а, – говорю, примерно такой реакции и ожидая.

– Тот самый Рысев? Ну, который наша местная звезда? Хоккеист, да?

– Угу, – киваю, промочив горло чаем.

– И он брат Славы?

– Именно. Двоюродный.

– И это ему сейчас пошла звонить твоя дочь?

Ух, Эльчик. Более того, это и его дочь пошла ему звонить. Ирония судьбы прям.

– Ему. У нее вот появился новый друг.

– Так, погоди, насколько я помню, в тот момент, когда ты проходила практику в команде “Барсов”, Рысев за нее как раз играл. Или я что-то путаю?

– Нет, ты все верно помнишь.

– Он тебя узнал? – тут же растягивает губы в улыбке Эля, ставя локти на стол и укладывая подбородок на ладошки. – Ну, должен же был узнать! Такую, как ты, мужики точно не забудут!

Вот и как выкручиваться? Что говорить? Снова врать?

Да гори оно все синим пламенем!

– У нас был с ним роман, Эля, – признаюсь, понижая голос до шепота. Словно Слава тут, за спиной, и может услышать.

– Да ну?!

– Ну… да. А тут на даче он был и с Лясей познакомился. И… в общем, очаровал он мою дочь.

– Ну, судя по его фото, женщин в принципе он одним взглядом может очаровать, но не суть, – машет ладошкой Эля. – Так ты поэтому такая дерганная и расстроенная? Что бывший в твоей жизни замаячил?

– Можно и так сказать.

– Прости за странный вопрос, но ты никогда не