– Мы не перестарались? – с сомнением спросила Маша, глядя на то, как несчастный пытается им что-то сказать залепленным ртом. – Может быть, он знает какую-то ценную для нас информацию?

Светлана поморщилась и отлепила скотч ото рта. Жираф тут же принялся звать Шкафа на помощь.

– Ничего, – она заклеила ему рот вновь, – пусть помучается. Побудет в моей шкуре! Думаешь, – обратилась она к нему, – мне было приятно целых пятнадцать минут связанной на стуле сидеть?! Ни поесть, ни пописать! Теперь ты терпи. Вообще-то сбегать я не собираюсь. Они меня содержат, поят, кормят и охраняют, пока я веду расследование. Ты слышишь, Жираф? Я еще вернусь!

Тот испуганно вжал голову в плечи и возвел глаза к потолку.

– Куда направляемся, Свет?

– Ищем Бочкина, Маш!

– А чего его искать, он катается на лыжах.

Маша ошибалась.

Они со Светланой быстро вышли из дома, где в заложниках своего незавидного положения находился Жираф, и направились к тому месту, где Маша оставила топчущихся коллег. Их не было. Издали Маша заметила развевающийся розовый шарф Эллочки, несущейся с горы на санях в обнимку с ссутулившимся Телегиным, а потом услышала ее радостный вопль во время приземления. Сани летели так быстро, Маше казалось, что они сейчас окажутся в воздухе. Она отважная девушка, вынесла такое испытание стрессом! – подумала Маша про себя, а не про Эллочку, слишком много будет той чести, чтобы она о ней думала. Неужели заревновала Телегина? Не может этого быть.

Но то, что рядом с Эллочкой оказался Телегин, а не Бочкин, Машу обрадовало.

– Смотри, Светлана! Там орет наша модельная блондинка с ногами от ушей. И орет она не с Эдиком, а с другим.

– Вижу, – довольно подтвердила Светлана, – только вот где Эдик?

– Катается на лыжах.

И они отправились к лыжным трассам.

Для того чтобы пройти их все и отыскать нужного лыжника, понадобился бы весь день. Девушки подождали немного и повернули к озеру, где по ледяной глади скользили отдыхающие на коньках. Там не найти Бочкина оказалась проще простого. Туманова с Суконкиным сказали, что на коньках Эдуард сегодня точно не стоял. Суконкин отчего-то открыл рот, Туманова закашляла, он закрыл рот и промолчал. Маша поняла, что случилось нечто из ряда вон выходящее.

– Где Федоров? – Она прищурила глаза и посмотрела на Туманову.

– У него… – Роза Алексеевна замялась.

– Это несколько неудобно озвучивать при дамах, – нахмурился ее кавалер.

– Ничего, мы потерпим, не такое терпели.

– Ну, слушайте, сами захотели, – торжественно произнес Суконкин, отворачиваясь от Тумановой. – У него лопнула резинка на трусах, и они побежали переодеваться.

– Они?!

– Бочкин помогал ему придерживать штаны с лыжами.

– Как это?

– Одной рукой Бочкин держал лыжи Федорова, а другой – его штаны!

– А Федоров что, сам не мог справиться?!

– Федоров одной рукой держал лыжи Бочкина, а другой – свои штаны с другой стороны. Ну отчего вы такие непонятливые! Они вернулись в коттедж.

Коллектив распадался прямо на глазах. Куда только смотрел Телегин? Ах да, он же смотрел впереди себя в сугроб. Счастливого отдыха, господин начальник, хмыкнула Маша, с цепкой, словно майский энцефалитный клещ, секретаршей. В любом случае махать в окно теперь некому. Жираф вряд ли самостоятельно поднимется и оценит радостные приветствия.

– Идем в наш коттедж, – сказала Маша. – Чувствую, что Федоров с Бочкиным там.

Она правильно чувствовала.

Маша оставила Светлану у себя в комнате и пошла искать коллег-мужчин, сильно озабоченных переодеванием. Но, как ни странно, нашла их не возле гардероба. Мужчины сидели в своей комнате за импровизированным столом, главным украшением которого была почти пустая бутылка водки. Два пластиковых одноразовых стаканчика сиротливо жались к одноразовой же тарелке с мелко порезанной сосиской.

– Празднуем?! – укоризненно покачала головой Маша.

– Ск-ко-о-орбим, – заплетающимся языком возразил Федоров.

– По поводу потерянных трусов?

– И по этому т-т-то-оже.

– И по поводу потерянной невесты! Выпьем, Маша, где же кружка, сердцу станет веселей, – запел Бочкин.

– Выпили уже, достаточно, – поморщилась она и тяжело вздохнула. – До чего я докатилась?! После романтической ночи занимаюсь воспитанием пьяных мужиков, ношу телеграммы и заматываю скотчем жирафа. Надеюсь, небеса зачтут мне это в актив.

– Машуня, зачем жирафу теле-телеграм-м-м-м? А?

– Федоров, ты еще спроси, зачем жирафу шеф.

– А зачем, действительно? – заинтересовался Бочкин. – Телегин нас отпустил. И мы решили заодно расслабиться. Имеем право!

– Он лиш-ш-шит нас прем-м-мии, – всхлипнул Федоров.

– Зачем она тебе, дружище? Разве у тебя есть жена? – хлопнул его по плечу Бочкин.

– Нету! – залпом выдал тот.

– Вот и у меня нет, – вздохнул Бочкин. – Наливай!

Федоров налил себе в стакан и потряс пустой бутылкой.

– Усе. Маш-ш-шунь, сбега-ай! А?

– Я тебе сейчас так сбегаю, так сбегаю, – разозлилась Маша и рывком подняла Бочкина. – Напились среди бела дня!

– Праздничного, заметь, Мария. Имеем право.

– Ну как с тобой сейчас говорить? А другого шанса может и не быть, когда вернется травмированный Шифоньер. Эдик, ты меня слышишь, понимаешь, что я говорю?

– А то! Ты отказываешься сгонять в ресторан за бутылкой.

– Хочешь, мы пойдем за ней вместе? – схитрила Маша.

– Хо-о-оч-ч-чу! – прокричал Федоров.

– Третий лишний, – бросила ему Маша.

– Зря, реб-б-бята. Я кре-е-емень.

– Да, – спохватился уводимый Бочкин. – В хороших компаниях принято разливать на троих, Маш…

– Сейчас ты получишь третью, – прошипела ему на ухо Маша и вытолкала в дверь.

С горем пополам Бочкин поднялся на второй этаж. Маша толкнула дверь и Бочкина одновременно, Эдик не удержал равновесия и упал прямо к ногам Светланы, стоявшей в комнате.

– У-у-у-у, – застонал он, обхватив руками голову, – опять сотряслись.

– Эдичка, – простонала, всхлипывая, Светлана. – Это ты?!

Бочкин поднял взгляд, одурманенный алкоголем, и замахал руками:

– Изыйди, сатана! Прочь, наваждение! Что б ты осыпался, чертов мираж! Воды!

– Что он сказал?! – изумилась Светлана, глядя на Машу.

– Мы не успели, зато они успели напиться.

– Занятный каламбурчик, – хихикнул Эдик. – Ты еще здесь?! Цыц, дьявольское отродье! Кыш, кыш… Пошла, пошла…