На одеяле застыло пять восьмилапых, на полу – несколько десятков.

– Ого! – воскликнул Леонид. – У них здесь ночная тусовка?

Лиира дернула за звонок, и в спальню вбежали гвардейцы.

– Вызывали?

– Уберите эту гадость. Быстро!

– Они ядовитые? – поинтересовался Царьков.

– Нет, – замотала головой женщина. – Ими даже лечат от разных недугов. Но мы с тобой точно ничем не больны и терпеть кровопускание не обязаны.

Высокий лорд вспомнил свой разговор с советником и его слова о лечебных снадобьях.

«Ну и уборщиц здесь в штат набирают. То продукты портят, то спать не дают. Надо срочно переговорить с Лургадо».

Привлеченная громкими голосами, в комнату вошла леди Каара.

– Сестрица, что за шум? У вас вечеринка?

– Ага. Решила вот пир устроить для краснобрюхих. Ума не приложу, как их занесло в мою спальню?

– Похоже, я знаю, – задумчиво произнесла младшая из высочеств.

– Я тоже догадался, – кивнул Леонид.

– Может, и мне расскажете? – Лиира переводила взгляд с сестры на мужа.

– Обязательно, но сначала вы переберетесь ко мне.

– Это еще зачем? Думаешь, меня напугали паучки?!

– Сестренка, дело не в них самих. Мы тут недавно кое-что обнаружили в поварской соли. Не факт, что оно уже в нашей крови, но лучше перестраховаться.

– Каара права, – поддержал Царьков. – Давай эту ночь переночуем у нее, пока всех краснобрюхих не уничтожат.

– Ладно, раз уж вы спелись, не буду спорить, пойдем. – Лиира решительно отбросила одеяло.

«Ё-мейл вашу… Это что, меня выставляют напоказ Кааре или демонстрируют себя гвардейцам?»

– Дорогая, ты бы накинула халатик, что ли? Ночная рубашка практически прозрачная.

– Проверь сначала, нет ли там этой мерзости. – Лиире было не до стеснения.

– Не стоит, лучше я. – Каара подошла к сестре и встряхнула ее одежду.

Правитель тем временем быстро облачился в свою, не забыв хорошенько ее осмотреть. По дороге в новые покои дамы рассказали, что краснобрюхие ведут ночной образ жизни и при резком включении света впадают в шок на несколько секунд, затем практически вслепую пытаются найти укрытие.

– Так, может, мы их всех уже и прикончили? – высказал предположение Царьков.

– Полной уверенности нет, ваше величие. Вдруг кто-то уцелел. К тому же в комнате могла оказаться не одна кладка с более поздними сроками выводка. Вам лучше переждать дней пять.

– Леди Каара, мне неловко вас стеснять.

– Лео, она же моя сестра, – прервала мужа Лиира. – Я всегда спала в ее кровати, когда в моих покоях делали ремонт.

– Ей тоже где-то нужно спать. Или ты предлагаешь…

– Я не потесню вас на супружеском ложе, – поспешила заверить младшая, – найду место, где скоротать ночь.

– Думал, вы меня выселите на диванчик.

– Хочешь сказать, что я замучила тебя своими приставаниями? – возмутилась жена.

– Претензий не имею, – поднял руки правитель.

– Еще б ты посмел!

Гео прибыл на захваченный остров ранним утром и сразу направился к резиденции прежнего владыки. В городе еще не убрали трупы, но главарь заговорщиков не обращал на это никакого внимания. Его сейчас больше интересовали последние новости о взятии дворца Цруззов.

Новый вождь ризенцев не справился с заданием истребить род, посмевший оказать сопротивление. Мало того, имея значительный перевес в бойцах и челноках, он умудрился выпустить из западни полсотни элитных бойцов погибшего лорда, потерять все воздушные корабли и лишиться большей части личного состава.

За это негодяя следовало жестоко наказать, однако обстоятельства заставляли, наоборот, осыпать горе-победителя наградами и подарками, да еще уговаривать на некую авантюру.

«Ладно, казнить дикаря всегда успею, пусть пока потешится. Все равно его придется менять на одного из тех, кто придет следом. Заодно и награды достанутся новому вождю ризенцев».

Строго говоря, доля вины за провал операции ложилась и на лорда Гшуо, который находился в стороне от главной битвы, поскольку ему изначально предписывалось вступать в бой лишь в самом крайнем случае, когда главарь дикарей запросит помощи. Амбициозный вождь не хотел разделять славу победителя с кем бы то ни было, в результате бойцы лорда в дело так и не вступили, и получилось то, что получилось.

«Кучка безмозглых идиотов! Только и думают, как бы опорочить в моих глазах ближнего своего, чтобы потом лучше выглядеть на его фоне. Я что, должен каждому быть нянькой и указывать, когда и что делать? Хотя… – Главный заговорщик решил посмотреть на проблему с другой стороны. – Пока они разобщены, можно не ждать сговора. Да, работы больше, не избежать промахов, но и вероятность получить нож в спину не так велика. Взять хотя бы этого дикаря – наверняка душа в пятках, однако убежать и не пытается. Соратники быстро найдут и покарают».

Гариз встретил командира, держа на подносе отрубленную голову бывшего владыки острова. Остроносый даже не поморщился. Кивнув в знак того, что подарок принят, он прошел в центр зала и занял большое кресло.

В помещении на скорую руку произвели уборку. Кровавые пятна еще не отмыли, но тел не было. Командир заговорщиков окинул взглядом собравшихся. Вождя сопровождали полсотни ризенцев. Похоже, тот опасался, что такая победа может выйти боком.

– Доблестные воины, – начал Гео, – вчера вы в который раз доказали, что являетесь отважными и искусными бойцами. Я это высоко ценю, а потому половина богатств завоеванного города по праву принадлежит вам. Все из того, что добудете до завтрашнего утра.

Зал заполнили возгласы одобрения, и ризенцы начали спешно расходиться – им давали еще сутки на разграбление. Вождю и личным телохранителям покинуть помещение не удалось, Гео жестом приказал им остаться.

– Гариз, не уподобляйся простым воинам. Тебя ждет особая награда.

Вождь заподозрил, что награда станет последней в его жизни, однако ума хватило не кинуться наутек. Таким поступком он подписал бы смертный приговор, который исполнят соплеменники.

– Поздравляю с победой! – продолжил Гео. – Мне сказали, в разгар боя кто-то вмешался. Хотелось бы узнать подробности.

– Высокий лорд, это было коварное нападение со спины. Нас даже не предупредили, – возмущался вождь, пытаясь скрыть страх.

Остроносый знал, какие «своевременные» предупреждения обычно отправляли ризенцы. Они выпускали впереди наступавшего войска стрелу с посланием, которая иногда могла угодить в одного из тех, кого атаковали. Тем не менее в племенах это считалось предупреждением о боевых действиях. Пусть даже за секунду до начала наступления.