Мы были совершенно нормальной парой. Да и вообще, последние несколько недель Уэса было не узнать: ни грубости, ни вспышек раздражения. Передо мной снова был тот мужчина, которого я любила. Просто у него бывали плохие моменты. Я пыталась убедить себя в этом, хотя все еще сомневалась.

Уэс припарковал машину на противоположной стороне улицы. Когда грузчики загнали грузовик на подъездную дорожку, я посмотрела на наш дом. Хотя уже середина декабря, погода, похоже, на нашей стороне, на небе ни единого облачка. Чтобы согреться, я застегнула молнию на куртке под самое горло и надела черную вязаную шапочку. Уэс был одет мне под стать. Впервые за долгое время я увидела его без костюма и галстука.

Он улыбнулся мне и протянул руку.

– Добро пожаловать домой, миссис Донован.

С трудом верилось, что желанный день, наконец, настал. Мимо проехала машина, взметая на дороге ворох опавших листьев. Те выныривали из-под машины и, прежде чем медленно упасть на землю, взлетали в воздух.

– Ты готова к сегодняшнему дню?

– Абсолютно.

Взявшись за руки, мы быстро перешли и принялись за работу. Уэс помогал грузчикам, и, когда я тоже попыталась помочь, он улыбнулся и велел мне ничего не делать, лишь говорить грузчикам, куда что поставить. Чем я и занялась. Я стояла посреди фойе со свежевыкрашенными стенами. Окна сверкали чистотой, и в них светило солнце. Входная дверь стояла нараспашку. Грузчики входили и выходили, таская разобранную мебель, коробки, ковры. На моих глазах первый этаж медленно заполнялся вещами. По моей спине прокатилась волна возбуждения. Мне не терпелось поскорее вскрыть все коробки и сделать этот дом своим.

Во второй половине дня мы устроили перерыв, и вот тогда приехал Синклер. Не успел он припарковать машину позади нашей, как по моей коже как будто пробежал разряд тока. Когда он вышел из машины, я встала и, прислонившись к дверному косяку, впилась в него взглядом. Сегодня он был в джинсах и черной рубашке поло. Темные очки скрывали его глаза, делая похожим на тайного агента. Уэс пожал ему руку и, коротко поговорив с ним, жестом указал в мою сторону.

Как только Синклер заметил меня, его губы растянулись в улыбке. Он помахал мне. Я помахала в ответ и тотчас покосилась на Уэса. Тот показался мне слегка озадаченным, как будто он не знал, что ему думать про меня и Синклера.

– Наконец-то наступил день переезда, – сказал Синклер, подходя ко мне быстрым, уверенным шагом.

– Наконец-то, – сказала я с улыбкой.

– Дайте угадаю… вы говорите грузчикам, куда все складывать.

– Откуда вы знаете?

– Вы – королева этого дворца. Разве вы делали бы что-то другое?

Мы несколько мгновений стояли молча. Не зная, что сказать, я прочистила горло и отступила в сторону, давая ему пройти. Синклер снял солнечные очки и повесил их за ворот рубашки. Мне был виден выступ его ключицы и оливковая кожа до самого плеча.

Мой пульс не просто участился. Он как будто взлетел до небес. Он колотился о мое горло, умоляя выпустить его на свободу. И все из-за чертовой ключицы.

Я поспешила отвернуться. Синклер ничего не заметил. Он обошел фойе, критически оглядывая стены и пол.

– Что скажете? – спросил он.

– Красиво, – ответила я. Совершенно искренне. Этот дом действительно был домом моей мечты.

Синклер двинулся по коридору к кухне, я же как будто приросла к месту. Я хотела последовать за ним, но боялась, что Уэс увидит нас вместе.

Я вернулась на свое место у входной двери. Через несколько минут Синклер вновь шагал по коридору. Он вышел на крыльцо и огляделся.

– Как дела? – небрежно спросил он, не решаясь посмотреть мне в глаза.

– Нормально.

– И это все? – улыбнулся он.

Всякий раз, разговаривая с Синклером, я чувствовала, что он как будто что-то ищет. Напряжение не отпускало меня, и это при том, что мне жутко хотелось расслабиться и начать непринужденный разговор.

– Что вы будете делать в выходные? – спросила я у него.

– Наверно, устрою себе отдых.

– Какой же это отдых, если вы приедете к клиенту, – возразила я.

– Поскольку дом закончен, вы больше не клиент. – Он приподнял бровь. – Теперь мы друзья.

Друзья.

Нет, это слово явно не подходит. Друзья не смотрят друг на друга так, как смотрим мы. Между нами не было ничего дружеского, но я кивнула и слабо улыбнулась ему.

– Разве у вас нет семьи?

– Нет. Никакой семьи, – улыбнулся он.

Я уже это знала, но хотела услышать от него самого.

С тех пор как я узнала, что он брат Рене, я частенько как бы невзначай спрашивала ее о нем. Хотела узнать как можно больше. Это было нехорошо, но мое любопытство было сильнее меня. Он был средним ребенком из трех. Холост. Никаких бывших жен. Никаких детей. Никого.

Мне же не давал покоя вопрос: как такое может быть? Почему этот невероятный человек до сих пор один?

– Почему нет? – вырвалось у меня.

– Почему у меня нет семьи?

Я кивнула.

Синклер усмехнулся и пожал плечами.

– Наверно, я еще не нашел свою единственную.

– Обязательно найдете.

– Вы так думаете?

– Конечно.

А потом он посмотрел мне прямо в глаза. Его лицо было серьезным.

– Может, я уже нашел ее.

От его взгляда у меня перехватило дыхание.

– Может быть.

Гнетущая пауза. Мы оба застыли как статуи. Между нами повисла горстка невысказанных слов.

– Мне пора, – наконец сказал Синклер. – Я рад, что вам нравится ваш дом.

– Да, я в полном восторге.

– Увидимся позже.

Он даже не пытался скрыть намек. Тот прозвучал громко и отчетливо. Это был мой шанс все прояснить. Достаточно покачать головой, и все соблазны, все искусы вмиг исчезли бы. Но вместо этого я кивнула. Я его услышала, услышала его мольбу и согласилась.

В конце дня к нам заехала моя мать. Мы все вместе поужинали, а потом мы с ней приступили к распаковке вещей.

У моей матери явно чесались руки. Она мгновенно превратилась в ту милую маму, которая растила меня. Когда кухня была распакована, она тотчас взялась за гостиную. Она несколько раз просила Уэса выйти к нам и помочь. И хотя он валился с ног от усталости, он не сказал ни слова.

– Мам, уже поздно.

Она встала руки в боки и громко выдохнула:

– Который час?

Я взглянула на часы и простонала:

– Без четверти двенадцать.

– Ой, я понятия не имела, что уже так поздно. – Она оглядела гостиную. Диван и мягкое кресло стояли под углом к телевизору. Перед диваном был расстелен ковер. Лампы включены в розетки, а на столиках стояли фотографии. Осталось лишь повесить занавески и картины.