Через нее проходил основной торговый путь из Синтара и Бааса в Истру и дальше на север, а также из Истры и Кадокии – на юг, в Синтар и Баас. И порой приходилось по несколько часов дожидаться, чтобы попасть на другой берег: торговцы пускались на всяческие ухищрения, чтобы первыми пройти по плотам, и лезли без очереди, давая взятки смотрителям переправы – истрийцам или баасийцам, смотря с чьего берега подходили к переправе. Впрочем, особой разницы не было: деньги брали и те, и другие.

Единственными, кто никогда не стоял в очереди и у кого никто бы не осмелился вымогать мзду за проход, были военные отряды – и не важно, что после переправы эквистерии смотрители громко вздыхали из-за разбитых копытами досок: жизнь, в любом случае, стоила гораздо дороже, а деньги на восстановление плотов все равно притекали обратно вместе с бесконечной вереницей торговых возов.

В полусотне лиг к западу, на границе с Шантией, находилась еще одна переправа, но пользовались ею гораздо реже, несмотря на то, что Первый зубец в том месте при желании можно было перейти даже вброд. И все из-за северян, частые набеги которых превратились в настоящее бедствие. Варвары ничего не платили – куда там, наоборот: они забирали последнее, беспорядочно переправлялись целой толпой, разоряя подвернувшиеся по пути повозки с товарами, грабили и бесчинствовали на другом берегу, а потом, возвращаясь обратно с добычей, часто сжигали за собой плоты – чтобы ограбленные не бросились догонять. Никто, на самом деле, и не пытался, но северяне были людьми крайне предусмотрительными.

К счастью, дальше этой переправы вглубь полуострова они заходить не осмеливались. Никогда прежде.

Но все однажды случается в первый раз.

Несколько полнолуний назад именно возле той самой переправы, к которой они сейчас направлялись, танарийский царь Искандер и встретил вождя северян Рагнара Кромхарта.

Солан проснулась ближе к полудню, когда жара усилилась и под плащом, которым ее накрыла Герика, стало слишком душно. Она села, потерла заспанные глаза и огляделась: в окружавшем ее пейзаже, в общем-то, почти ничего не изменилось. Справа и слева тянулась степь, сверху слепило яркое солнце, рядом с повозкой шагали неутомимые жрицы, впереди ехали всадники. Впрочем, некоторые из них нарочно отстали и теперь следовали за повозкой, с интересом поглядывая на девушек. Солан ничуть не удивилась, увидев, что все они – северяне.

– Эй, красавица, хочешь прокатиться? – ухмыльнулся один из них, чьи длинные белые волосы были собраны на макушке в хвост. – Залезай на моего скакуна! – И показал глазами куда-то вниз: как сперва показалось царевне, на место в седле перед собой.

– Не слушай его, – хмыкнул второй, постарше. – Давай ко мне: мой-то гораздо больше и в скачках опытнее.

И оба, переглянувшись, разразились поистине жеребячьим гоготом.

– Смешно, – процедила сквозь зубы Зелия, уставшая от их бесконечных шуток. – Хоть бы придумали что-нибудь новое.

– Почему ты такая злая? – вполне добродушно поинтересовался молодой весельчак. – У тебя нет мужчины?

– Мне не нужен мужчина, – отрезала старшая из воительниц.

– Когда женщину любят, она не злится, – философски изрек варвар. – Она становится доброй и спокойной. И красивой.

Жрица отвернулась. Ей не хотелось поддерживать беседу с северянами, особенно на подобные темы, но они все никак не могли унять свое любопытство.

– Почему ты такая черная, словно вывалялась в золе? – спросил еще один, до сих пор молчавший.

– Мои предки были имранцами, – с трудом сдерживаясь, ответила Зелия. – Ты хоть знаешь, что такое Имран, варвар?

– Нет. – Он пожал плечами. – А что это?

– Это была великая страна. – Жрица гордо выпрямила спину. – Прекрасная страна с городами из белого камня, населенная красивыми темнокожими людьми. Богатая страна, где не знали голода и нищеты. Просвещенная страна… которую стерли с лица земли безжалостные и грубые дикари! – Она сверкнула глазами в сторону варвара. Но тот лишь равнодушно хмыкнул:

– Ну и зачем мне знать о стране, которой давно уже нет?

Зелия хотела огрызнуться в ответ, но заметила, что к ним приближается вождь северян, и промолчала.

– Роан, Хенрик! – окликнул своих воинов Рагнар, краем глаза поглядывая на сидящую в повозке Герику. – Чтоб вы провалились, я вас обыскался! Нечего тут делать, догоняйте остальных.

– Там скучно, Кромхарт, – лениво отозвался кто-то из северян. Остальные засмеялись, но Рагнар даже не улыбнулся.

– Ulf komm en flokk vohs juret geiter5, – жестко и отрывисто произнес он, развернул коня и ускакал вперед. Варвары переглянулись и досадливо поморщились.

– Провались ты, – недовольно буркнул самый старший из них и отправился за вождем. Остальные нехотя потянулись за ним.

– Хвала Великой Богине, – вздохнула с облегчением Зелия. – А то я уже готова была их убить.

Время в пути тянулось мучительно медленно. Герика помогла Солан расчесать волосы и заплести их так, чтобы они не мешали, затем сделала себе простую прическу, в глубине души немного завидуя жрицам, которым даже гребни были не нужны – разве что Тайлин с ее кудряшками, но та уже привыкла распутывать их пальцами. После этого мелья, не любившая сидеть без дела, вытащила дощечку и стило. Она долго и задумчиво выводила строку за строкой, а потом протянула написанное Зелии.

Старшая из воительниц пробежала глазами по дощечке, внимательно посмотрела на Герику, а потом на ходу запрыгнула в повозку и села рядом с девушкой, чуть оттеснив Солан.

– Сколько раз ты уже видела это? – негромко спросила она у Герики.

Мелья подняла вверх два пальца.

– И оба раза одно и то же?

Герика кивнула. Зелия снова перечитала написанное и задумалась.

– Богиня не посылает видения просто так, – наконец проговорила она, – и уж тем более не повторяет их попусту. Думаю, нам нужно быть осторожнее. Здесь – нет, но в Баасе… Я слышала, там сейчас неспокойно. Внезапная гибель царя породила множество слухов, и многие считают виновным в ней Искандера. Не удивлюсь, если на пути к столице нас встретит восставшее баасийское ополчение.

Герика пожала плечами. Она мало знала о том, что происходило в последнее время в Баасе: ее, как и большинство девушек, не посвящали в политические проблемы близлежащих государств. Танарийский царь был прав: в лучшем случае, женское образование сводилось к умению читать и писать, играть на флейте или арфе, петь – если имелся голос, танцевать, красиво одеваться и вести домашнее хозяйство. Царевны считались образованнее других: ко всему прочему, они немного изучали историю, знали, где на карте расположены соседние царства, и были неплохо осведомлены о наличии либо отсутствии в них потенциальных женихов.