Таким образом, впервые в истории Чили пролетарские партии выдвинули собственного кандидата в президенты, а не поддержали, как раньше, прогрессивного, но все же буржуазного политика.

Правящие радикалы выдвинули своим кандидатом Педро Энрике Альфонсо, который не имел шансов, поскольку рассматривался как последователь крайне непопулярного в стране Виделы. Правые партии сошлись на кандидатуре Артуро Матте Ларрайна, обещавшего улучшение экономического положения на основе укрепления частного предпринимательства.

Альенде прекрасно понимал, что в условиях жесткого антикоммунистического законодательства его кандидатура носит символический характер. Тем не менее кандидат Народного фронта совершил четыре предвыборных поездки по стране. Избирателей радовала и удивляла простота и доступность кандидата, который все же был уже опытным парламентарием и бывшим министром. Альенде мог посидеть вместе с пастухами у костра, выпить стаканчик вина и отведать жареного мяса[130]. После разговора с этим человеком было невозможно представить его «марионеткой Москвы».

После одного из митингов Аль енде в его предвыборный штаб пришел никому тогда не известный медик из Аргентины Эрнесто Гевара, который очень хотел поговорить с кандидатом. Но сотрудники штаба ответили, что Альенде очень занят и принять посетителя не сможет.

Сальвадор Альенде в 1952 г.

В выборах 4 сентября 1952 года приняло участие рекордное число чилийских избирателей – 957 тысяч. Ибаньес одержал убедительную победу, набрав 466 тысяч голосов. В очередной раз после 1938 года президентом был избран человек, называвший себя левым кандидатом. Сальвадор Альенде набрал всего лишь 51 тысячу голосов.

Выборы стали концом гегемонии Радикальной партии на политической сцене Чили, и винить в таком развитии событий следует только Виделу, предавшего интересы своих избирателей в 1947 году. Правда, в день президентских выборов Видела представил в Конгресс законопроект об амнистии всех политзаключенных, в том числе и коммунистов, и 18 сентября парламент утвердил этот законопроект. Но провала радикалов на президентских выборах избежать было уже невозможно.

7 марта 1953 года прошли парламентские выборы. Коммунисты по-прежнему формально находились в подполье и поддержали кандидатов-социалистов. Сальвадор Альенде стал сенатором и был избран вице-президентом Сената[131]. Однако в целом результаты Народного фронта были весьма скромными – 9 депутатов нижней палаты Конгресса и 2 сенатора.

«Левый кандидат» Ибаньес на посту президента приступил к приватизации нефтяной промышленности и передал в частные руки единственный металлургический завод в Чили, построенный во времена Народного фронта. Ибаньес объяснял это сложным финансовым положением страны и необходимостью привлечения в чилийскую экономику иностранных (читай – американских) инвестиций. Сложное финансовое положение было вызвано очередным падением мировых цен на медь и селитру в 1953–1954 годах: после завершения войны в Корее США уже не нуждались в большом количестве этих материалов.

Для пополнения оскудевшего бюджета правительство прибегало к испытанному средству – девальвации песо. Если в 1946 году за один доллар давали 31 чилийское песо, то в 1955 году – 300 песо. Инфляция приобрела неуправляемый характер – в 1953–1954 годах количество денежной массы в обращении выросло с 44,9 до 65,4 миллиарда песо. Однако в 1953 году Ибаньес истратил 300 миллионов долларов на покупку в США 12 истребителей.

Обнищание населения и заискивание Ибаньеса перед США, естественно, опять привели к росту влияния компартии, пусть и нелегальной. В условиях преследований и подполья коммунистам удалось сохранить относительно массовую организацию – 30 тысяч человек причисляли себя к членам и сторонникам КПЧ.

В феврале 1953 года в Сантьяго состоялся съезд профсоюзов страны, на котором была учреждена новая общенациональная профсоюзная организация – Единый профсоюзный центр трудящихся Чили (испанская аббревиатура КУТ). Впервые в профцентр вошли сельскохозяйственные рабочие и католически ориентированные профсоюзы. С самого момента основания КУТ коммунисты стали играть в нем ключевую роль. Уже к концу 1953 года в едином профцентре насчитывалось более полумиллиона членов.

Правительство поначалу игнорировало новый профцентр, но он очень скоро показал свою мощь. В 1953 году парламентарии от Народного фронта внесли законопроект об установлении минимальной заработной платы для батраков-«инкилинос» и сельскохозяйственных рабочих. Хотя в парламенте было правое большинство, депутаты не осмелились отвергнуть инициативу, и впервые в истории Чили бесправное сельское население получило гарантированный минимум зарплаты от 160 до 216 песо в день[132].

В начале 1954 года на площади Бульнес в столице состоялся митинг КУТ против роста цен. Ибаньес ответил арестом некоторых руководителей КУТ, однако профсоюз не испугался и объявил 17 мая 1954 года 24-часовую общенациональную забастовку протеста. Страна была полностью парализована – на рабочие места не вышли 700 тысяч человек, включая государственных служащих. В результате стачки властям пришлось повысить зарплату 200 тысячам госслужащих и индексировать их жалованье в зависимости от инфляции.

Летом 1954 года по Чили прокатилась волна забастовок солидарности с народом Гватемалы, где при поддержке США было свергнуто законно избранное правительство Хакобо Арбенса. Ибаньес объявил 20 сентября 1954 года чрезвычайное положение в районах забастовок и направил туда войска. Однако в ответ на это была проведена массовая демонстрация протеста в Сантьяго, и президенту пришлось отправить в отставку министров внутренних дел и экономики.

В 1954 года Сальвадор Альенде вместе с женой приехал в Москву по приглашению Всесоюзного общества культурных связей с заграницей (ВОКС)[133]. Чилийскому политику организовали обширную программу: от посещения Верховного Совета до обязательного «Лебединого озера» в Большом театре. Альенде очень интересовала советская система здравоохранения и образования, он с интересом осмотрел музеи Ленина и революции, посетил мавзолей на Красной площади. Когда ему предложили написать статью в «Правду» о ситуации в Чили, он, к неудовольствию жены, даже отказался пойти в Большой театр, чтобы в срок сдать материал (статья вышла 12 августа 1954 года).

В счет своего гонорара Альенде попросил корреспондента «Правды» Василия Чичкова купить ему советские галоши – в Чили очень слякотный и дождливый климат, а хороших прочных галош не найдешь. Чичков выполнил просьбу, и еще годы спустя можно было точно определить, находится ли депутат Альенде в задании Конгресса. Швейцару было достаточно посмотреть, стоят ли в гардеробе добротные советские галоши с малиновой подкладкой[134].