Появляются Эмилия, Первый Министр, Оринтия, Аманда, Ученик Охотника.

Друзья мои…

ЭМИЛИЯ. Не надо, не говори, мы все слышали.

ХОЗЯИН. А где же охотник?

УЧЕНИК. Пошел к доктору за успокоительными каплями. Боится заболеть от беспокойства.

ЭМИЛИЯ. Это смешно, но я не в силах смеяться. Когда теряешь одного из друзей, то остальным на время прощаешь все… (Всхлипывает.)

ХОЗЯИН. Сударыня, сударыня! Будем держаться как взрослые люди. И в трагических концах есть свое величие.

ЭМИЛИЯ. Какое?

ХОЗЯИН. Они заставляют задуматься оставшихся в живых.

ЭМИЛИЯ. Что же тут величественного? Стыдно убивать героев для того, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных. Терпеть я этого не могу. Поговорим о другом.

ХОЗЯИН. Да, да, давайте. I^e же бедняга король? Плачет, небось!

ЭМИЛИЯ. В карты играет, старый попрыгун!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Сударыня, не надо браниться! Это я виноват во всем. Министр обязан докладывать государю всю правду, а я боялся огорчить его величество… Надо, надо открыть королю глаза!

ЭМИЛИЯ. ОН и так все великолепно видит.

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Нет, нет. не видит Это принц-администратор плох, а король просто прелесть что такое. Я дал себе клятву, что при первой же встрече открою государю глаза. И король спасет свою дочь, а следовательно, и всех нас!

ЭМИЛИЯ. А если не спасет?

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Тогда и я взбунтуюсь, черт возьми!

ЭМИЛИЯ. Король идет сюда. Действуйте. Я и над вами не в силах смеяться, господин первый министр.

Входит Король. Он очень весел.

КОРОЛЬ. Здравствуйте, здравствуйте! Какое прекрасное утро. Как дела, как принцесса? Впрочем, не надо мне отвечать, я и так понимаю, что все обстоит благополучно.

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Ваше величество…

КОРОЛЬ. До свидания, до свидания!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Ваше величество, выслушайте меня.

КОРОЛЬ. Я спать хочу.

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Коли вы не спасете свою дочь, то кто ее спасет? Вашу родную, вашу единственную дочь! Поглядите, что делается у нас! Мошенник, наглый деляга без сердца и разума захватил власть в королевстве. Все, все служит теперь одному — разбойничьему его кошельку. Всюду, всюду бродят его приказчики и таскают с места на место тюки с товарами, ни на что не глядя. Они врезываются в похоронные процессии, останавливают свадьбы, валят с ног детишек, толкают стариков. Прикажите прогнать принца-администратора — и принцессе легче станет дышать, и страшная свадьба не будет больше грозить бедняжке. Ваше величество!..

КОРОЛЬ. Ничего, ничего я не могу сделать!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Почему?

КОРОЛЬ. Потому что вырождаюсь, дурак ты этакий! Книжки надо читать и не требовать от короля того, что он не в силах сделать. Принцесса умрет? Ну и пусть. Едва я увижу, что этот ужас в самом деле грозит мне, как покончу самоубийством. У меня и яд давно приготовлен. Я недавно попробовал это зелье на одном карточном партнере. Прелесть что такое. Тот помер и не заметил. Чего же кричать-то? Чего беспокоиться обо мне?

ЭМИЛИЯ. Мы не о вас беспокоимся, а о принцессе.

КОРОЛЬ. Вы не беспокоитесь о своем короле?

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Да, ваше превосходительство.

КОРОЛЬ. Ох! Как вы меня назвали?

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Ваше превосходительство.

КОРОЛЬ. Меня, величайшего из королей, обозвали генеральским титулом? Да ведь это бунт!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Да! Я взбунтовался. Вы, вы, вы вовсе не величайший из королей, а просто выдающийся, да и только.

КОРОЛЬ. Ох!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Съел? Ха-ха, я пойду еще дальше. Слухи о вашей святости преувеличены, да, да! Вы вовсе не по заслугам именуетесь почетным святым. Вы простой аскет!

КОРОЛЬ. Ой!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Подвижник!

КОРОЛЬ. АЙ!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Отшельник, но отнюдь не святой.

КОРОЛЬ. Воды!

ЭМИЛИЯ. Не давайте ему воды, пусть слушает правду!

ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Почетный Папа Римский? Ха-ха! Вы не Папа Римский, не Папа, поняли? Не Папа, да и все тут!

КОРОЛЬ. Ну, это уж слишком! Палач!

ЭМИЛИЯ. Он не придет, он работает в газете министра-администратора. Пишет стихи.

КОРОЛЬ. Министр, министр-администратор! Сюда! Обижают!

Входит Министр-Администратор. Он держится теперь необыкновенно солидно. Говорит не спеша, вещает.

АДМИНИСТРАТОР. Но почему? Отчего? Кто смеет обижать нашего славного, нашего рубаху-парня, как я его называю, нашего королька?

КОРОЛЬ. Они ругают меня, велят, чтобы я вас прогнал!

АДМИНИСТРАТОР. Какие гнусные интриги, как я это называю.

КОРОЛЬ. Они меня пугают.

АДМИНИСТРАТОР. Чем?

КОРОЛЬ. Говорят, что принцесса умрет.

АДМИНИСТРАТОР. Отчего?

КОРОЛЬ. От любви, что ли.

АДМИНИСТРАТОР. Это, я бы сказал, вздор. Бред, как я это называю. Наш общий врач, мой и королька, вчера только осматривал принцессу и докладывал мне о состоянии ее здоровья. Никаких болезней, приключающихся от любви. у принцессы не обнаружено. Это первое. А во-вторых, от любви приключаются болезни потешные, для анекдотов, как я это называю, и вполне излечимые, если их не запустить, конечно. При чем же тут смерть?

КОРОЛЬ. Вот видите! Я же вам говорил. Доктору лучше знать, в опасности принцесса или нет.

АДМИНИСТРАТОР. Доктор своей головой поручился мне, что принцесса вот-вот поправится. У нее просто предсвадебная лихорадка, как я это называю.

Вбегает Охотник.

ОХОТНИК. Несчастье, несчастье! Доктор сбежал!

КОРОЛЬ. Почему?

АДМИНИСТРАТОР. Вы лжете!

ОХОТНИК. Эй ты! Я люблю министров, но только вежливых! Запамятовал? Я человек искусства, а не простой народ! Я стреляю без промаха!

АДМИНИСТРАТОР. Виноват, заработался.

КОРОЛЬ. Рассказывайте, рассказывайте, господин охотник! Прошу вас!

ОХОТНИК. Слушаюсь, ваше величество. Прихожу я к доктору за успокоительными каплями — и вдруг вижу: комнаты отперты, ящики открыты, шкафы пусты, а на столе записка. Вот она!

КОРОЛЬ. Не смейте показывать ее мне! Я не желаю! Я боюсь! Что это такое? Палача отняли, жандармов отняли, пугают. Свиньи вы, а не верноподданные. Не смейте ходить за мною! Не слушаю, не слушаю, не слушаю! (Убегает. заткнув уши.)

АДМИНИСТРАТОР. Постарел королек…

ЭМИЛИЯ. С вами постареешь.

АДМИНИСТРАТОР. Прекратим болтовню, как я это называю. Покажите, пожалуйста, записку, господин охотник.

ЭМИЛИЯ. Прочтите ее нам всем вслух, господин охотник, охотник. Извольте. Она очень проста. (Читает.) «Спасти