Нет. Я не буду думать о нём сейчас. Просто не могу.

Пробираться в наше убежище под старым кладбищем было слишком рискованно: мы могли привести за собой погоню. Мы с Вепрем разделились, перед этим трижды убедившись, что за нами не следят.

Единственным укрытием, о котором не знал никто, кроме меня и Конте, оставался старый чердак, куда я бежала после первой встречи с Тенью. Но там не было вербены. Не было чёртового снотворного.

Я тихо выругалась, привалившись к стене.

Конте и Тень с этой минуты были смертельными врагами. И я не могла, не имела права заснуть без защиты.

Хотя я не была уверена, что мне хотелось пить вербену. Я не помнила своих снов, но что-то пробивалось через невидимый барьер. Руки, звёзды, тихий смех… откровенный разговор. И часть меня хотела его продолжить.

Я сжала виски. Нельзя. Конте прав. В убежище через весь город я сейчас пойти не рискну, но к тайнику отправлюсь немедленно — и зальюсь вербеновой настойкой по уши. Потому что заснуть просто так после того, что я видела и слышала, будет чудовищной глупостью. А не спать всю ночь — настолько я себе не доверяла.

Я поправила клинок на бедре, надвинула капюшон ниже — и тронулась в путь по грязной аллее. Ночь была лунной и ясной: не самое лучшее время для прогулок, когда не хочешь, чтобы тебя видели. Но я не боялась стражи. Что до демонов, зелья были при мне, и я была очень не прочь кого-нибудь вздуть. Чёрт подери, я была в ярости этой ночью, и обрадовалась бы любой возможности спустить пар. Потому что Конте, возможно, в это мгновение был уже мёртв.

Конте, Конте, Конте…

У него был младший брат, который остался в Подземье, и Конте не сказал мне. Должно быть, вспоминать о нём было слишком тяжело, поэтому Конте выражал свою тоску тем, что особенно опекал меня. Он потерял семью, брата, жену, но продолжал жить с гордо поднятой головой, встречая каждый бой с насмешливой улыбкой. Мне стоило взять с него пример.

Мои пальцы сжались на рукоятях клинков. Что ж, я окажусь достойной ученицей. Конте будет мной гордиться. Обязательно.

Тем более что мне было для чего жить. Проклятый Церон был прав: маски Триумвирата оказались трусливыми и самодовольными садистами и бездельниками. Эреб был жалок, мерзок и отвратителен. И мы не могли позволить ему безнаказанно пытать и убивать и дальше.

Триумвират всё же держал демонов в узде. Торжественные жертвоприношения были редки, да и одобренных масками жертвоприношений было куда меньше, чем могло бы быть: бунтов среди людей маски не хотели. Но, раз уж Эреб так легко обходил закон, нетрудно было представить, что десятки демонов делали то же самое за закрытыми дверями. Даже окровавленные маски Триумвирата блёкли рядом с демонессами Рин Дредена, которые мечтали о вечной юности.

Приверженцы, чтоб их, традиций. Какого дьявола мы живём в таком мире, а?

Я всё сильнее убеждалась, что Конте был прав. Мы не можем просто гоняться за демонами — это капля в море по сравнению с тем, что мы могли бы сделать. Мы должны нацелиться на Триумвират. И попытаться победить.

Интересно, смогла бы я перетащить Тень на свою сторону? Я невесело усмехнулась. Вряд ли, особенно если эти слухи о проклятии — правда. Но ведь Тень наверняка презирал Эреба не меньше меня. Может быть, у меня всё-таки была надежда обрести союзника?

Я вздохнула. Конте бы высмеял меня за детскую наивность. И был бы прав.

Я добралась до тайника без приключений. Всего лишь тщательно замаскированная ниша, которую можно было открыть, лишь нажав на незаметный рычаг. Внутри была полость размером в пару-тройку кирпичей, не больше, но здесь всегда хранился запас боевых зелий, пара хороших ножей, серебро…

…И вербена.

Я сняла с пояса фляжку с водой и быстро засыпала туда толчёных листьев. Взболтала. Вербену обычно не имело смысл принимать внутрь — но Конте знал, что советовать. К тому же у меня не осталось другого выхода.

Я закрыла глаза и отхлебнула. Поморщилась, сжала зубы, глубоко вдохнула — и выпила не меньше трети фляжки.

Всё. Теперь у меня есть защита от навязанных снов.

Я тщательно закрыла тайник, отряхнула руки и зевнула. Ночка выпала та ещё, а я в придачу ещё и здорово хотела есть. Жаль, что Янтарный квартал навестить не удастся: кормили там хорошо, а у девчонок-хейко всегда было припасено для меня что-нибудь вкусное. Кажется, они втайне жалели меня не меньше, чем я жалела их.

«Женщине нужен мужчина, Дара. А ты остаёшься девочкой».

«Знаешь, Лиса, демонам как-то всё равно, девочка я или мальчик».

«И в этом твоя жизнь? Убивать демонов?»

«Пока — да».

Я вздохнула, вспоминая давний разговор.

Хотела бы я жить по-другому? Быть хозяйкой красивого дома, воспитывать сына, пропадать вечерами в библиотеке и валяться в саду с книгой? Смотреть по ночам на звёзды?

…На звёзды…

…Я лежала на скале, обнажённая, и смотрела в каменное небо.

Как? Когда?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я закусила губу до крови. Я не помнила, и это было хуже всего.

Раздались тяжёлые шаги, и я быстро спряталась за угол. Стража.

— …Восемь человек, — донеслось до меня. — Зачернённая сталь, представь себе. Ну уж нет, я не стал спрашивать: «Кто идёт?», — благодарю покорно. Я не для того принимал присягу, чтобы ночные разбойники утыкали меня стрелами, как ежа.

— Так, может, это и вовсе не разбойники были?

— Угу, и крались по крышам в капюшонах и с зачернённой сталью? Какого чёрта таиться, если их послали маски?

— И куда они отправились?

— Почём я знаю. Но помяни моё слово, кому-то сегодня не повезёт.

Я хмыкнула. Восемь вооружённых людей отправлялись куда-то. Для грабежа — слишком много, для убийства — тем более. Интересно, кто их послал и куда?

Крались по крышам, значит…

Впрочем, это не моё дело. У меня и без того было полно забот. Теперь, после рейда на дом Эреба, за мной будет охотиться каждый мало-мальски готовый рискнуть наёмник. Похоже, нам с Конте придётся затаиться надолго.