и услышала мягкий шум — как будто напор струйки воды менялся вслед за ритмом визуального потока.

Девушка сощурилась — так она лучше видела Серебряного Воробья, сидевшего напротив, и вдруг поняла, что это за странный звук. Серебряный Воробей мог открывать и закрывать глаза, но не уши — для таких, как он, чрезмерная сенсорная стимуляция бывает совершенно физически невыносимой.

— Ты это сам сделал? Потрясающе!

Нижняя губа Серебряного Воробья дрогнула несколько раз — наверное, это была улыбка, и в ухе Сун раздался четкий звуковой сигнал.

— Это была Солярис.

Сун на мгновение онемела — даже ей порой почти невозможно понять этих современных детей с их ИИ-друзьями.

— А почему бы тебе не поделиться своими работами с другими детьми?

— Поделиться? Ты имеешь в виду подарить? — Серебряный Воробей моргнул.

— Не обязательно подарить, можно поделиться другим способом. Но и подарить тоже можно — в знак дружбы или на память. Помнишь, как Томми дарил фигурки-оригами разных животных, внутри которых написал имена?

Серебряный Воробей молчал. Сун подумала, что совершила ошибку и исчерпала свое везение в общении с этим непростым ребенком. Однако через неделю на ее мейл пришел видеострим. Сун открыла послание и увидела свое лицо, которое стало трансформироваться — сначала превратилось в прекрасные цветы, потом в облака, в волны, а закончился цикл опять ее лицом. Над изображением завораживающе-ритмично, гипнотизирующе пульсировали буквы:

И тогда дверь клетки открылась… И тогда дверь клетки открылась… И тогда дверь клетки открылась.

Поток эмоций — радость, облегчение, смутный страх — накрыл Сун. Она переслала видеострим Маме Ким — что директор скажет по этому поводу? Та откликнулась почти немедленно.

— Персонализированную версию этого стрима получили все в школе, и я в том числе, — сообщила Мама Ким. — Все получили — кроме… Угадай, кого?

— Золотого Воробья?

— Точно! Надеюсь, он не решит, что брат намеренно его игнорирует, но придется держать ухо востро и не упускать близнецов из виду.

— Я уговорила Серебряного Воробья поучаствовать в сеульском конкурсе «Художники будущего», он в группе U-6, у него есть реальный шанс.

— И в этом конкурсе безумно хочет победить Золотой Воробей? Н-да, кажется, намечается шоу.

Сун еще раз запустила послание от Серебряного Воробья. Она могла оценить как профи — видео почти волшебное, непередаваемо высокого технического качества. Оно почти вводило в транс. Программистке потребовалось минут десять, чтобы, собрав волю в кулак, оторваться от стрима и заняться работой.

Прошло полгода, как Паки усыновили Золотого Воробья. В «Источник» опять прибыли гости. Дети играли на зеленой лужайке кампуса, гонялись друг за дружкой и совершенно не обратили внимания на прибывших.

Мама Ким заметила их автомобиль издалека и вышла на крыльцо. Двух мужчин она поджидала с вежливой улыбкой. Директор знала — в отличие от Паков, их направил в школу не фонд Delta Foundation, а служба по усыновлению. На ее сайте были представлены анкеты детей-сирот из разных образовательных учреждений. Клиенты службы проходили «квалификацию» — обязательную проверку биографических данных, а потом могли выбрать ребенка и встретиться с ним.

— Добро пожаловать, Андрес и Рей, — Мама Ким прямо-таки лучилась дружелюбием и любезностью. — С радостью расскажу вам о нашей школе.

Служба по усыновлению известила ее заранее: едет пара трансгендеров. По статистике, в 17,5 процента приемных семей есть хотя бы один трансгендер или гендерно-вариативный потенциальный родитель, а физическое и психическое здоровье детей совершенно не зависит от того, усыновлены они трансгендерами или цисгендерами[32].

— Отлично, большое спасибо, — поблагодарил директрису Андрес. — Но мы хотели бы поскорее увидеть мальчика. Я имею в виду…

— …Серебряного Воробья, — закончил за партнера Рей.

Надо сказать, у Мамы Ким вызвала некоторые сомнения одежда необычной пары. Оба мужчины были странновато одеты — не в костюмы или во что-то традиционное. Они обернули себя кусками ткани с ярким геометрическим узором, как на картинах авангардиста Кандинского. Материал на вид напоминал синтетическую пленку с острыми неровными краями.

— Возможно, вы знакомы с биографией мальчика, но я бы хотела еще раз напомнить, — Мама Ким посуровела. — Серебряный Воробей особенный и чувствительный ребенок, его очень легко перевозбудить.

Рей снял ярко-желтые солнцезащитные очки; его серьезность соответствовала серьезности тона педагога.

— Директор Ким, вы, возможно, привыкли к другим родителям, но, поверьте, мы никогда не поставим свои интересы выше безопасности нашего ребенка. Правда, Андрес?

Андрес кивнул и отбил пальцами четкий ритм на запястье другой руки. И мужчины внезапно начали как бы таять, словно мороженое на солнце. Острые геометрические края одеяний на глазах смягчились до текстуры шерстки пушистой зверушки. Яркие насыщенные цвета поблекли, сменились природными пастельными тонами.

— Надо признать, это весьма… предусмотрительно, — Мама Ким довольно кивнула и провела мужчин в приемную.

Серебряный Воробей сидел на диване, раскачивался взад-вперед и не обратил на вошедших никого внимания.

— Здравствуй, ты, должно быть, Серебряный Воробей? — гость сразу попытался взять быка за рога. — Я Андрес, а это Рей. Для нас большая честь встретиться с тобой.

Мама Ким прокашлялась: «Я оставлю тебя наедине с Андресом и Реем, Серебряный Воробей. Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, как меня позвать», — и вышла.

В комнате остались трое — двое мужчин и мальчик.

— Полагаю, в формальностях нет необходимости, — начал Андрес. — Ты знаешь, зачем мы здесь. Мы хотим пригласить тебя жить с нами.

— Мы узнали о тебе не через службу усыновления, — продолжил Рей. — Мы обращались туда только для формальностей — верификации биографических данных. Но мы с самого начала знали, что хотим познакомиться именно с тобой, Серебряный Воробей. И мы должны сразу сказать тебе, что мы не совсем обычные, традиционные родители…

— Мы думаем, что ты невероятно талантливый мальчик! — перебил Андрес. — Мы видели твои работы на конкурсе «Художники будущего». Мы просто не могли поверить, что это сделал шестилетний ребенок. Конечно, физиологический возраст — давно устаревшее понятие, но это необычно и для работ художников другого возраста, и даже других эпох! Да, Рей?

— Безусловно! Я специализируюсь на цифровом искусстве XX и XXI веков, так что некоторый опыт у меня имеется. Вообще-то это мы анонимно купили твое произведение на благотворительном аукционе вашей школы. То, что случилось с оригиналом, конечно, трагично, однако новая версия нам понравилась еще больше.

Серебряный Воробей, не проронивший до сих пор ни слова, шевельнулся и безразлично уставился на мужчин.

— Ваша стратегия ставок на том аукционе не была оптимальной, — вдруг заявил он. — Солярис сказала, что вы слишком рано раскрыли свое намерение, из-за чего покупатель-конкурент за три следующих раунда успел поднять цену.

Андрес и Рей переглянулись, просияв от восторга.

— Все потраченное стоило того, чтобы познакомиться с тобой поближе и получить шанс: