— Иди спать, Гера, спокойной ночи, — пожелала она уже из-за двери.

Георг поплелся к себе в двуместный номер, который делил с другим пациентом. Остальные литераторы разошлись по своим номерам еще раньше.

Быстрее всех погас свет в комнате Миши и Наташи.

Лидия Валерьевна и Олег Шитиков — оба медлительные и основательные долго копошились в своем номере, прежде чем лечь в одну постель, составленную из двух.

В комнате был полумрак, свет уличных фонарей растворял темноту.

— Иди ко мне, моя девочка, — прошептал Олег, откидывая одеяло со своей половины широкой постели.

В эту ночи оба спали как никогда крепко, хотя по отдельности страдали бессонницей.

* * *

Шел второй час ночи. Уже заснули в своих комнатах большинство приехавших в санаторий литераторов. Но Маргарите Андреевне не спалось. Она подумала, что зря согласилась на угловую комнату. Сейчас, зимней ночью, две стены были сильно проморожены, едва теплящиеся батареи не могли прогреть их. Приложив руку к стене за кроватью, женщина ощутила прохладность камня. Поскольку все равно не спалось, Маргарита Андреевна выбралась из кровати, оделась, закуталась в одеяло и устроилась с книжкой в кресле под торшером. Так было теплей и уютней, чем в постели. Читала она модный автобиографический роман современного писателя и некоторых из персонажей даже знала лично. Надеялась успокоиться, начать засыпать и снова вернуться в постель, а на деле, увлеченная событиями, описанными в книге, «разгулялась», как когда-то говорила ее бабушка.

Вдруг Маргарита Андреевна услышала тихий стук в дверь. Снова взглянула на часы — два ночи! Кто бы это мог быть? Вдруг кому из соседей по коридору стало плохо? Она вылезла из кресла и в одних носках пробежала к двери.

— Кто там? Что вы хотите?

— Марго, открой. Это я, Георг. Вышел на балкон подышать свежим воздухом, что-то не спалось. Заметил, что из твоего окна свет падает. Вот пришел…

Маргарита Андреевна открыла дверь и впустила позднего гостя.

Потом вскипятила электрочайник, заварила некрепкий чай, разлила по казенным стаканам. Вытащила из сумки привезенные с собой конфеты, больше ничего у нее не было, да и странно было бы объедаться в столь поздний час. Выставила все на журнальный столик, выдвинула его на середину комнаты.

В полумраке комнаты сидели двое. В кресле — Маргарита Андреевна в легкомысленно голубеньком пижамном брючном комплекте, а рядом, на стуле, Георг в спортивном темном костюме с почти генеральскими лампасами на штанах.

— Маргоша, почему ты меня давеча не пустила? Сразу после семинара? Боишься, что я, как инфарктник, коньки здесь откину?

— Ну причем здесь это! Мы же с тобой, Гера, просто друзья. Я тебе сто раз говорила об этом.

— Ты ведешь себя, как воспитанница института благородных девиц. Не понимаешь, Рита, что жизнь у нас одна, что она уже к закату. Я-то теперь это на себе прочувствовал.

Назвав ее Ритой, Георг пытался еще более приблизиться к этой неприступной женщине. Он давно понял, что нахрапом ее, как других женщин, не возьмешь. Но Маргарита не поддержала его откровений и только молча прихлебывала чай.

— Но девицы из Смольного института, помнится, были всегда безответно влюблены в какого-либо героя. Может, и ты в сердце чей-то образ носишь, потому там не находится места для меня?

Маргарита Андреевна покачала головой, но почему-то отвела взгляд. И это еще сильнее укрепило Георга в его подозрениях.

— Погоди, угадаю. Виктор Рубальский?

Влюбленное сердце порой бывает проницательным, Георг и себе не смог бы объяснить, почему он вспомнил о Рубальском, которого и видел-то считаные разы.

— Ну что ты выдумываешь, Георг! При чем здесь Рубальский! Он хороший семьянин: у него жена, сын-школьник.

— Хорошо, хорошо, — улыбнулся Георг. — Беру свои слова обратно, только замечу, что характеристика «хороший семьянин» порой прекрасно уживается с «хороший любовник». Ты ведь обратила внимание, что Лидия Валерьевна и Олег разместились в одном номере, хотя Лидия Валерьевна …

— Знаю, знаю, она замужем. Но у нее трагическая ситуация. Муж не просто старый и больной, но и страшный деспот. И был таким всю жизнь, она мне как-то рассказывала. В общем, я ее не осуждаю.

Упаси господи кого осуждать. Я и сам был не ангел. Я лишь так, к слову. Шел бы ты, Георг, к себе в номер. Уже полтретьего ночи. А завтра у нашей группы непростой день, выступление перед отдыхающими. Надо выспаться как следует.

Георг отодвинул от края столика пустой стакан, поднялся на ноги. Наклонился к Маргарите Андреевне и поцеловал ее в щеку.

— Доброй ночи, дорогая. Согласен, поспать нам обоим не помешает. Но завтра, после выступления, штурм крепости будет продолжен. Имей в виду, еще есть порох в пороховницах!

Георгий пошел к двери, стараясь держать спину прямо.

После его ухода Маргарита Андреевна вымыла стаканы, поставила мебель на место и легла в постель. Заснула быстро и крепко, проспав даже завтрак.

Однако ее отсутствия в столовой никто не заметил, потому что и остальные литераторы завтракать не пришли.

Ближе к полудню курсанты один за другим потянулись в уютное кафе рядом с танцевальным залом. И, выпив кофе с бутербродами, не спешили возвращаться в свои номера: одни вышли покурить, другие присели напротив теннисных столов, глядя на играющих, а кто-то и сам взял ракетку в руки и резво прыгал, азартно гася белые пластмассовые шарики.

Маргарита Андреевна сидела рядом с Георгом, наблюдая за игрой Наташи и Миши. Движения Наташи сковывала ее неизменная длинная юбка, хотя было видно, что девушка опытный игрок. Мише ничто не мешало, кроме собственной замедленной реакции, потому счет долго оставался ничейным.

Георг записывал в блокнот очередность выступления литераторов на вечерней встрече с отдыхающими, внося коррективы в заранее составленный план. Все уже решили, что на репетицию соберутся сразу после обеда, а пока просто отдыхали.

Вдруг внимание всех привлек знакомый бас:

— Привет, господа писатели! Отдыхаем?!

Все обернулись на голос: в раскрытом проеме зала стоял Виктор Игоревич Рубальский в элегантной куртке на меху со множеством молний, сейчас распахнутой. Как обычно, на нем были и строгий костюм, и белая рубашка, и галстук, затянутый крепким узлом. Аккуратно подстриженная бородка и уложенные волосы дополняли его, как всегда, щегольской облик.

Он подошел ближе к собравшимся у теннисных столов литераторов, бросил на пол объемную сумку, с которой приехал, и объявил:

— Очень удачно, что вы здесь собрались все вместе! Я не был уверен, что смогу вырваться, поэтому нагрянул так, без предупреждения. Предлагаю прямо сейчас, пока на улице светло — сами понимаете, в декабре день короток — пойти к заливу и сфотографироваться всей группой. Это будет снимок для сайта нашего учебного центра, чтобы будущие абитуриенты знали, что мы здесь не только учимся, но и вместе проводим свободное время.