И, словно показывая, насколько широкая у нее эта самая душа, леди повторно качнула грудью.

Велидор глубоко вздохнул и принялся играть предписанную обстоятельствами роль. Выбора королю не оставили.

Лаврентию было просто необходимо срочно и со скандалом выслать за пределы Пятого Радужного!

Этим утром я встала злая. Без причины. Злая. В большей степени на саму себя. Даже объяснить толком не могла, почему именно, но злилась я конкретно и от души. А красующийся на столе в вазе гладиолус стал для меня едва ли не памятником, только усиливающим эту злобу.

Цветок вчера вместе с запиской приволок Мурз от Глеба. Сначала я обрадовалась, после всех приключений с герцогом Эриданом от больничного крыла до Великих гор именно светлый подарок от зельевара стал для меня успокоительной путеводной звездой.

Но вот потом, прочитав записку, я озверела.

Всего две фразы за почти четыре дня молчания.

«Нет, ну а чего ты хотела? Какой вопрос, такой получила и ответ», — пробурчала моя шиза вместо того, чтобы оказать поддержку и понимание.

Я же сама не знала, чего хотела. Дифирамбов? Развернутого повествования о том, где он и что с ним?

В общем, вчера я вела себя как законченная истеричка. Лежала на кровати. Дулась на весь мир. Кристина и Анфиса пытались меня разговорить, я же отмахивалась от подруг и зарывалась поглубже в одеяло.

Тем временем допросы Эридана добрались и до первого курса. Точнее, они на нем сосредоточились.

Поведанная герцогу история о загадочных стражниках не осталась без внимания, и теперь Тарфолд очень хотел узнать, кто они и что делали возле нашего блока.

Допросами герцог решил заняться старательно и вчера практически весь день расспрашивал Мелису, Зарину и Нату. Уже ближе к вечеру девчонки, уставшие, вымотанные, еле доползли до блока, выронив по пути пару десятков проклятий в сторону белобрысого изверга.

Чья будет очередь идти завтра, на тот момент никто не знал, но мы своей иномирской тройкой подозревали, что конкретно до нас она дойдет в самом конце.

Вот и сейчас, встав с утра в отвратном настроении, точнее ни фига не встав, а тупо открыв глаза и лежа на подушке, я прислушивалась к звукам, доносящимся из общего коридора. Там, словно провожая в последний путь, вчерашние мученицы успокаивали Танису, Миру и Хлою.

— Ну, он сначала орал, — слышался голос Зарины, рассказывающей о вчерашних злоключениях. — Потом перестал и начал сверлить глазюкой. Потом угостил чаем и снова орал…

— Короче, чередовал кнут и пряник, — поддержала ее Мелиса.

— Спокуха, дамочки! Иголок под ногти не загонял и серной кислотой тоже не обливал, — оптимистичненько заверила дрожащую троицу Ната, после чего раздался глубокий и тоскливый вздох всех шестерых девчонок.

Пытаясь абстрагироваться от этого нытья, я смогла лишь укрыться одеялом с головой.

«Все, я в домике! Я улиточка! — решила сама для себя. — Мой дом — моя крепость!»

Вот только наглый Мурз с такими доводами решил не соглашаться и, запрыгнув на кровать, подлез в мою теплую и темную норку, чтобы устроиться под боком и замурчать.

От кота пахло валерьянкой, что означало только одно — всю ночь он лакал травяное успокоительное на пару с Горгулием. Радовало в его загулах единственное: получив полную свободу, кот начал вести себя довольно прилично. Мертвые тушки крыс перестали валяться в коридорах, а вся нужда справлялась исключительно в лотки, которые теперь были заботливо расставлены кем-то по углам Академии. Кто этот тайный доброжелатель, я не знала, но молчаливую благодарность испытывала.

— Эль, а Эль? — неожиданно раздался голос Фисы. — А я выйду замуж за крутого мужика?

Я от неожиданности вопроса аж одеяло с себя сбросила.

— На фига тебе это сейчас знать? Ты ж ближайшие пять лет будешь сидеть в Академии и плевать в потолок закрытого бункера. Какой замуж-то?

Блондинка мечтательно закатила глаза:

— Не, ну а что? Иметь подругу-провидицу и не спросить о самом главном в жизни глупо.

С таким доводом сложно не согласиться. В конце-то концов, а почему бы и нет?

«Эй, дар! — позвала я. — Ты слышала, о чем нас спросили? Что можешь сказать по этому поводу?»

Шиза нервно заворочалась, я буквально слышала, как она заерзала в моей голове. Наверное, будь она полноценным человеком, сейчас бы жеманно комкала подол платья и шаркала ножкой. Меж тем ответа не последовало.

«Ну и что это за игра в молчанку? — подобно танку напирала я. — У меня и так настроения нет, ты мне хоть его не порти!».

«А че сразу все претензии ко мне? Я, пардоньте, не справочное бюро, не передача „Что? Где? Когда?“ и уж тем более не „Хочу все знать“. Откуда мне знать, за кого твоя Анфиска замуж соберется?»

«Моя Анфиска» тем временем перетащилась со своей кровати на мою, сначала присела на краешек, а затем, окончательно обнаглев, отвоевала половину одеяла и засунула под него свои ноги. Внутри недовольно завозился Мурз. Под одеялом становилось тесновато. Фиса нетерпеливо елозила и вкрадчиво заглядывала мне в глаза, уж очень хотела поскорее узнать, кто же у нее суженый-ряженый…

«Эй, дар! Ты меня позоришь! Хоть что-нибудь выдай, а то грош тебе цена! У синоптиков прогноз погоды легче узнать, чем от тебя конкретики добиться…»

На самом деле свою шизу я решила взять на «слабо». За несколько дней сумела изучить ее своеобразное поведение, и теперь настало самое время начинать первые эксперименты по дрессировке доставшейся мне «капризной леди».

Шиза задумалась, а затем все же благосклонно выдала:

«Да! Фиса выйдет замуж за крутого мужика!»

«ИЗДЕВАЕШЬСЯ? И это все, что ты можешь мне сказать? А цвет волос? Имя? Годовая зарплата?»

«Ага, счас! Все остальные предсказания за отдельную плату! Какой был вопрос, такой получите и ответ!» — сказала она и умолкла.

Еще минуты две я пыталась дозваться эту превратность моей судьбы, но безрезультатно. Обиделась.

— Ну и что? Что там в будущем меня ожидает? — Фиска нетерпеливо ткнула меня ногой под одеялом.

Пришлось тягостно вздохнуть и признаться подруге в своем тотальном поражении перед строптивой шизой.

— И что, больше ничегошеньки она не сказала? — Белова задумчиво покусывала губу и накручивала на палец белоснежный локон. — И даже количества будущих детей не уточнила?

Мне пришлось поперхнуться от ее вопросов уже второй раз, а Мурз из-под одеяла даже голову высунул.