Он устремил на Луиса мрачный взгляд, потом снял пальто и расстелил его на земле. После этого тролль повернулся к Вэл:

– Если ты возьмешься за хвост, мы сможем переложить ее на ткань. Мне нужно унести ее к себе в кабинет.

– Ее отравили? – спросил Луис. – Ты знаешь, что ее убило?

– У меня есть теория, – ответил Равус. Влажной рукой он убрал с лица волосы, а потом зашел в воды Истривер.

– Я помогу, – предложил Луис, делая шаг к нему.

Равус покачал головой.

– Тебе нельзя. Все это железо, которое ты так упрямо носишь, может обжечь ей кожу. Я не хочу, чтобы улики были загрязнены больше необходимого.

– Железо дает мне безопасность, – сказал Луис, дотрагиваясь до кольца в губе. – По крайней мере относительную.

Равус улыбнулся.

– Самое малое – оно спасло тебя от тяжелой обязанности.

Вэл зашла в воду и подняла скользкий хвост. Его края расползались, как ветхая ткань. Рыбья чешуя, отваливаясь и налипая Вэл на руки, блестела в лунных лучах, как расплавленное серебро. На боку русалки обнажилась бледная плоть: в этом месте рыбы уже начали ее объедать.

– Что за жалкий спектакль тут играют?! – произнес чей-то голос, донесшийся из ложбины между двумя дюнами.

Равус посмотрел в темноту.

– Грейан…

Вэл узнала существо, которое вышло оттуда: изготовитель манекенов с позеленевшей бородой. Но за ним показались и другие создания, которых она не знала, – фейри с длинными руками и почерневшими пальцами, с птичьими глазами и кошачьими мордами, с потрепанными крыльями, прозрачными, как дым, или яркими, как неоновые вывески в баре.

– Еще одна смерть, – сказал один из пришедших, и ему откликнулся тихий ропот.

– Не это ли ты рассылаешь? – спросил Грейан.

Раздался взрыв смущенного смеха.

– Я пришел, чтобы выяснить все, что возможно, – ответил Равус.

Он кивнул Вэл. Вдвоем они переложили тело на пальто. Вэл затошнило, когда она поняла, что рыбный запах исходит от плоти, до которой она дотрагивается.

Грейан сделал шаг вперед. В свете уличных фонарей его рога казались белыми.

– И чтобы увидеть, что выяснилось.

– На что ты намекаешь? – требовательно спросил Равус.

В своем человеческом обличье он был худым и высоким, но рядом с массивным Грейаном выглядел совсем не внушительно.

– Ты отрицаешь, что ты убийца?

– Стой! – сказал один из толпы, с телом таким длинным и тонким, что Вэл даже не смогла его назвать. – Мы его знаем. Он делал полезные снадобья для всех.

– Знаем ли мы его? – Грейан подошел ближе и из складок растрескавшегося плаща из коричневой кожи извлек два коротких изогнутых серпа с лезвиями из темной бронзы. – Он был отправлен в изгнание за убийство.

– Осторожнее, – сказало какое-то крошечное существо. – Ты ведь не хочешь, чтобы нас всех сейчас судили по тому, какова причина нашего изгнания.

– Ты знаешь, что я не могу отказаться именоваться убийцей, – сказал Равус. – Так же как я знаю, что только трус угрожает мечом тому, кто принес клятву больше не поднимать клинка.

– Красивые слова. Ты по-прежнему считаешь себя придворным, – заявил Грейан. – Но здесь тебе хитрый язык не поможет.

Одно из существ ухмыльнулось Вэл. Глаза у него были как у попугая, а пасть полна похожих на пилу зубов. Вэл наклонилась и подняла кусок трубы, который валялся среди камней. Он оказался таким холодным, что обжег ей пальцы.

Равус протянул Грейану раскрытые ладони.

– Я не хочу с тобой воевать.

– Тогда ты погиб.

Он замахнулся одним из серпов на Равуса.

Тролль увернулся от серпа и вырвал меч из руки другого фейри, зажав в кулаке острый клинок. Алая кровь потекла из его ладони. Губы тролля изогнулись в усмешке, словно от удовольствия, а ореол исчез.

– Вам нужно то, что я делаю, – бросил Равус.

Ярость исказила его лицо, сделав черты ужасающими; клыки впились в верхнюю губу. Он слизнул кровь, и его глаза вспыхнули злобой и весельем. Он крепче сжал клинок, еще глубже вонзив лезвие в ладонь.

– Я раздаю снадобье без ограничений, но даже если бы я был отравителем, вы все равно жили бы только благодаря моей милости.

– Я не буду жить по твоей милости!

Грейан снова направил на Равуса лезвия серпов.

Равус взмахнул рукоятью меча, отражая нападение. Они стали кружиться, обмениваясь ударами. Оружие Равуса было плохо уравновешено, потому что он держал меч за клинок, и стало скользким от крови. Грейан быстро наносил удары своими короткими бронзовыми серпами, но каждый раз Равус успевал их парировать.

– Хватит! – крикнул Грейан. Фейри с длинным, закрученным в петли хвостом бросился вперед и схватил Равуса за руку. Другой шагнул к ним, держа серебряный нож в форме листа.

В этот момент Грейан направил удар на запястье Равуса – и Вэл рванулась вперед, даже не осознав, что делает. Ею управлял инстинкт. Все тренировки с командой лакросса и видеоигры вдруг как-то соединились – и она ударила железной трубой Грейану в бок. Труба попала в цель с мягким, сочным шипением, на секунду лишив его равновесия. А потом Грейан развернулся к девушке, с силой опуская вниз оба бронзовых клинка. Вэл едва успела поднять трубу и упереться ногами – и клинки нанесли удар по металлу, рассыпав искры. Она повернулась – и Грейан изумленно и пристально разглядывал ее, прежде чем вонзить бронзовые лезвия ей в ногу.

Вэл ощутила жуткий холод, а все звуки извне утихли, словно у нее заложило уши. Нога даже не слишком сильно болела, хотя ее разорванные брюки уже пропитались кровью.

В прежней жизни Вэл, когда она занималась спортом и не верила в фейри, они с Томом после школы играли в видеоигры и маялись дурью в отремонтированном полуподвале его дома. Ее любимая игра называлась «Мстящие души». Главный персонаж, Акара, носила кривую саблю, которая позволяла ей сносить головы одновременно трем противникам и получать массу очков. Очки изображались в верхней части экрана как голубые шары, которые превращались в красные с громким треском, когда Акару ранили. Вот и все, что происходило. При ранениях Акара не замедляла движений, не спотыкалась, не орала и не падала в обморок. Вэл поступила именно так.

Кто-то очень сильно сжимал Вэл руку. Она чувствовала, как ногти больно впиваются ей в кожу. Боль пронизывала ее всю целиком. Вэл открыла глаза.

Какой-то молодой человек склонился над ней, и сначала она не поняла, кто это. Девушка отпрянула, стараясь отодвинуться подальше. А потом разглядела чернильно-черные волосы, опухшие губы и глаза с золотыми пятнышками. Луис стоял поодаль.