– Подойдет.

Оказалось, ко всему прочему, что они земляки. Борис всю свою доизраильскую жизнь прокантовался в Орске, ну а Лева там, как известно, закончил среднюю школу. Когда он рассказал Вальскому историю про дерьмо и старушку-божий одуванчик, слетевшую с унитаза, присутствующие в ужасе заголосили, будто рядом, в десяти шагах, подорвал себя какой-нибудь шахид. А это был всего лишь борисо-левушкин хохот, только хохот…

С тех пор они стали дружить, несмотря на сокрушительную разницу в социальных статусах: Борис Вальский был «придворным» ювелиром знаменитой Бриллиантовой биржи, имел там свой маленький кабинетик и получал в месяц по шесть – восемь тысяч долларов, а Лева – ну, тут все ясно…

Если кто думает, что устроиться мастером-за-крепщиком на эту биржу очень просто, пусть примерит перед зеркалом клоунскую кепку, как у Олега Попова, пусть посмеется над собой. Бриллиантовая биржа, единственная в мире, – это государство в государстве, со своими законами и своей валютой – американским долларом. Чтобы получить возможность торговать и покупать на ней, нужно предоставить двенадцать гарантов, членов существующего при бирже товарищества. В торговом зале – уникальный в современной практике случай – сделки совершаются в основном по телефону, без всяких письменных договоров. Как раньше на Руси – под честное купеческое слово. И вот работать в этой влиятельнейшей структуре выпало счастье Боре Вальскому, обыкновенному орскому ювелиру, каких на Землю обетованную слетелось несносное количество (спасибо дяде Арону и в особенности дочке его Розанне за протекцию!).

Когда их дружба окрепла (сколько было выпито водки вместе, сколько баб на пару перемято!), Боря посвятил Леву в тайны ремесла. Ну, точнее, в свои левые дела на бирже, а чуть позже даже взял его в бизнес. Да-да, ювелир Боря Вальский приворовывал. Но – очень изысканно.

К примеру, какой-нибудь постоянный клиент приносил ему камень наивысшей чистоты и идеального цвета. Три карата, блеск, красота! У проверенных людей Боря покупал другой камень – чистоты и цвета на порядок ниже (ну и ценой ниже соответственно). Без микроскопа отличить два этих брюлика было совершенно невозможно, да и репутация у Вальского за долгие годы работы на бирже сложилась безупречная – кому придет в голову проверять? Боря аккуратно «упаковывал» более дешевый брюлик в золото и отдавал изделие клиенту. А камень заказчика продавал все тем же проверенным людям и со спокойной совестью клал в карман разницу – несколько тысяч долларов.

Бизнес шел успешно, но была нужда в оборотных средствах. И тут, как нельзя кстати, подвернулся Фрусман со своими «грязными» деньгами. Сначала Лева помаленьку давал, по пятьсот – шестьсот баксов, потом больше. Доход от камушков – две-три штуки в месяц – помог ему встать на ноги, и вскоре Лева перебрался в Холон, престижный «белый» город, без гастарбайтеров из Конго и Вьетнама.

Поселился на улице Герцог в доме с чистоплюйскими лестницами, огромными зеркалами и цветочным оазисом в холле. В окно был виден елово-пальмовый сквер и крутейшая синагога, которую посещали все жильцы, выходцы из Америки и Англии. По вечерам во дворике гуляли аккуратные старушки в серо-фиолетовых париках, с благовоспитанными мопсами и таксами. В квартире было чисто и уютно. Конечно, и стоила она соответственно – семьсот пятьдесят долларов плюс газ, электричество…

Такая беззаботная, богатая и веселая жизнь длилась около года. Но как-то у Бори случился прокол. У нового клиента, некоего Ицхака Шенхара, возникло подозрение, что ему подменили камень. Впрочем, претензий он сразу предъявлять не стал, решив провести в частном порядке «следственный эксперимент».

Он пришел к президенту Бриллиантовой биржи и рассказал ему о своих сомнениях. Президент, также являвшийся клиентом Вальского, в предчувствии грандиозного скандала стал нервно названивать маме, умершей пять лет назад. Но вскоре быстро взял себя в руки и покорно выслушал план господина Шенхара, пронизанный особым коварством.

Смысл его был в следующем. В Японии изобрели материал, по сути ничем не отличающийся от натурального алмаза. Даже ювелир со стажем не определил бы подделку без специальной экспертизы. Заговорщики – обиженный клиент и бриллиантовый президент – заказали япошкам из этого материала десятикаратный камень. Натуральный, подобной величины и чистоты (а узкоглазые выдавали фальшивку за «камень чистой воды», то есть за алмаз высшего качества: если такой бросить в стакан с водой – не увидать его в этом стакане), стоит порядка полумиллиона долларов. С этой вот роскошной туфтой Ицхак Шенхар и явился к Боре.

Боря, как и все отпетые мошенники, никак не предполагал, что его могут когда-нибудь надуть. В смысле, надуть на его же поле. Ну ладно в винной лавчонке подсунут польский «Курвуазье». Вместо настоящей виагры продадут байеровский аспирин. Беспородного щенка впарят как «собаку Сталина», выращенную в спецприемнике НКВД. Но камушки, камушки! Его вотчина!..

Клиент-заговорщик попросил поставить дорогущий бриллиант в хорошее кольцо и выполнить заказ недели за две. Вальский в этот день молился особенно истово: настал его звездный час. Дурак! Индюк!

Он купил почти копию брюлика Шенхара за триста тысяч долларов, вложив весь свой нажитый воровским путем капитал и уговорив Леву снять со счета все деньги, заработанные на изнурительной и опасной сутенерской работе. И кто говорит, что Лева не идиот? Снял!..

Итак, Вальский считал, что камень Шенхара тянет на полмиллиона долларов. От пятисот отнять двести – триста тысяч чистого дохода хотел поиметь Боря. Поэтому кольцо он сделал быстро, на неделю раньше установленного срока. А ведь мог не спешить, рискуя такой огромной суммой. Мог не полениться, отдать камень заказчика на экспертизу. Самоуверенный болван!

Короче, финал трагикомедии таков. Шенхару отдают кольцо с настоящим брюликом за триста тысяч баксов. Японскую фальшивку Вальский тут же пытается толкнуть на черном рынке в Штатах за полмиллиона долларов. Потенциальные покупатели, естественно, отдают камень на экспертизу, где выясняется, что это подделка. Боря резко седеет, но, взяв себя в руки, звонит Шенхару и просит отдать кольцо буквально на один день: ему, видите ли, пришла в голову ювелирная идея поинтересней. Разумеется, получает отказ. На следующий день в его мастерскую заявляется Шенхар и президент биржи. Слава богу, без полиции. С каменными лицами они показывают Вальскому на дверь. Его увольняют тихо, во избежание грандиозного мирового скандала.

Но ведь триста тысяч долларов – на ветер, в пустоту, к черту на рога!..

После такого страшного удара Лева долго не мог оправиться. Нет, он, конечно, искал Борю – целая свора охранников перетряхивала домишки, караванчики и махсаны от Метулы на севере страны до Эйлата на юге. Но все это была пустая затея – Боря уже мог скрываться, к примеру, в подвалах орских четырехэтажек, построенных немецкими военнопленными. Поди достань…

Проститутки, впрочем, работали исправно, и Лева кое-как выбрался из финансовой ямы, но нужна была крылатая идея, сумасшедший проект, который позволил бы с триумфом взлететь на иерусалимские холмы (Лева всегда мечтал жить в белокаменном Иерусалиме). На их вершинах покоятся звезды. Взлететь на эти холмы и остаться там навсегда.