Или привкус сахара не от пирожных???

Алеся попала в магнетическое притяжение синих ярких глаз своего врага. Хальер склонился к ней с бесшабашной улыбкой, всматриваясь в каждую ее черточку, медовым голосом протянул:

– Але-е-еся...

Это странно искривленное улыбкой полумертвое лицо показалось ей вдруг нестерпимо красивым. Именно так – нестерпимо, когда все тело тянется вперед в желании коснуться, а разум замирает от восторга и отчаянно жаждет этого прикосновения. Мужчина напротив внезапно представился ей самым лучшим, самым желанным мужчиной во Вселенной, к которому стремится ее сердце и которого восторженными визгами «Да, да, наконец-то!» приветствует ее интуиция, ее сознательное и подсознательное. В этот краткий миг Алеся преисполнилась убежденности, что она опрометчиво шагнула в межмировой портал только ради этой встречи – встречи со своей судьбой.

Вдруг захотелось окунуться в волшебную сказку: сказку, в которой они любят друг друга и помнят друг о друге, заботятся и берегут. В которой ненавистный враг, хладнокровный кукловод всея империи, на самом деле – милейший парень, защищающий от мерзавцев мирное население страны, спасающий страждущих и всячески улучшающий жизнь иномирных рабов на далеком острове.

Мысль о рабах встряхнула затуманенный разум. Он же сам превращает похищенных людей в рабов! А с ней сейчас поступает, как с самой распоследней... Нахлынула ярость.

– Нехорошо пользоваться магией, пробуждая в женщине страстное неудержимое влечение к себе, не по-мужски, – процедила Алеся сквозь зубы, отодвигаясь от Хальера. – Я в курсе особенностей вашего ментального воздействия и завораживающего голоса.

Хальер изумленно моргнул, тоже отодвинулся, недоверчиво прислушался к себе и... расплылся в улыбке Чеширского кота, объевшегося сметаны.

– Я не пользовался сейчас магией, это абсолютно точно, – невыносимо довольно сказал он и добил Алесю окончательно, любезно сообщив: – Я вообще никогда не пользуюсь магией с целью склонить женщин... к неприличному поведению. Даже все мои любовницы в обязательном порядке носили защитные амулеты.

Багровый румянец залил щеки Алеси. Получается, она только что открыто призналась ему, что чувствует страстное влечение? Чувствует его сама, без магического принуждения с его стороны? Быть того не может!

«Этот гад нагло врёт, что магией не пользуется!» – уверилась Алеся.

Она выпрямилась, застыв в своем креслице и непримиримо сложив руки на груди. Все, больше никаких чувств, только холодный разум.

– Так зачем же тебе понадобилось остаться со мной наедине? – Видно, этот вопрос никак не давал ему покоя.

– На счет наедине я не настаивала, это была ваша инициатива. Я хотела просто задержаться рядом.

– Насколько долго?

– На полчаса.

Они одновременно перевели взгляды на настенные часы. С момента, как они покинули зал, прошел почти час. В Алесе окрепла уверенность, что второй акт у ребят прошел в соответствии с планом и Рис с друзьями уже на свободе.

– Почему у меня такое чувство, что меня обыграли не только за шахматной доской? – иронично произнес Хальер. – Скоро я узнаю, ради чего ты рискнула прийти во дворец и спровоцировать грандиозный скандал на балу?

Алеся мило улыбнулась и похлопала ресничками. К ней вернулась убежденность в непреодолимой силе своего проклятья.

– Какой скандал? – невинно поинтересовалась она.

Ее поняли, но не поверили. Прям недооценили! Аж обидно, честное слово.

Хальер вытащил амулет связи и Алеся порадовалась, что ее шарфик блокирует только входящие сигналы.

– Адис? Ты еще на балу?

Ого, как по-простецки он обращается к императору. Из амулета донесся голос его собеседника:

– Да, я раскрыл звукопоглощающий полог, можешь говорить спокойно. Ты куда пропал? Понимаю, что скукотища смертная, никаких новых лиц, даже маломальского скандала не случилось, рейт Марис и то исчез в самом начале бала, не став нервировать возлюбленную моего сына, но долг есть долг. Ты должен был открывать бал со своей партнершей, а пришлось Имиру с Карилиной за тебя отдуваться.

– Ты помнишь, о чем я просил тебя в начале бала?

– А, изо всех сил постараться запомнить спутницу Дираса? Помню, но он пришел без спутницы. Коул, возвращайся немедленно, а то Клари на тебя всерьез рассердится.

– Позже, – глухо ответил Хальер, выключая амулет.

Он уставился на насмешливо улыбающуюся Алесю.

«Очень хорошо, что он считает меня сильным магом-менталистом, не захочет прибить сразу, бездарно профукав такой «огромный магический резерв». Есть отличный шанс попасть в столичные казематы тайной канцелярии в живом виде», – думала Алеся.

– Потрясающий потенциал, никогда ранее с таким не сталкивался. Ты уверена, что смогла бы остановить мои домогательства, если бы я принял всерьез твое заманчивое предложение о любовной связи? Стереть память толпе пустышек – это одно, а заставить сильного мага плясать под свою дудку – это совсем другое, – предупреждающе сказал Хальер.

Алеся перестала улыбаться.

– Я адекватно оцениваю свои возможности, потому и не пытаюсь воздействовать на вас ментальной магией, – честно ответила она. В самом деле, где магия и где она – обычный проклятый человечек.

– Тогда как бы ты действовала в случае моего упорства в достижении желаемого?

Вновь побагровевшая Алеся упорно не отводила взгляда от стрелок часов.

– Полагаю, в этом случае больше бы действовали вы, – тихо ответила она.

Хальер судорожно глубоко вдохнул, пораженно замер и шумно выдохнул, укоризненно качая головой и проводя рукой по своим темным растрепавшимся волосам:

– У тебя не было ни одной задумки, как избежать моих поползновений?! Ты  благородная дурочка, Алеся! Наши законы никак не защищают иномирных магов, поскольку те не являются гражданами империи, запомни это и никогда не подвергай себя такой опасности! Любой мерзавец может сделать с тобой что угодно и его невозможно будет привлечь к ответственности по закону!

– И вы тоже можете сделать, что угодно. Собственно, вы так и делаете, даже с гражданами империи, – намекнула Алеся на историю с арестованными подпольщиками.

Ее наградили хмурым взглядом, спросили сумрачно:

– Я получу ответ, чего ради ты рисковала своей девичьей добродетелью и свободой? Что такого произошло за этот час и зачем тебе потребовалось мое общество?

Алеся еще раздумывала, с чего бы это ей отвечать на расспросы врага, когда в дверь постучали. Хальер вскинул брови, удивленный, что его рискнули потревожить без соизволения, и распахнул дверь воздушным вихрем.

За дверью стоял нервный Лоурес. При виде раскрасневшейся нарядной Алеси он вспыхнул, поспешно отвел взгляд, на его щеках румянец то и дело сменял бледность, пока он говорил: