– И ничего не нашла? – спросил Билл.

– О, там были довольно большие модели железной дороги, – ответила Люси. – Один показал свою коллекцию цветного стекла. У другого было полно антикварного огнестрельного оружия. Странный город, у его жителей богатое воображение. Я разговаривала с детьми, которые говорили, что в лесах вокруг полно приведений.

До сих пор молчавший полицейский сказал:

– Да, местные ребята любят рассказы про призраков. В их возрасте я был таким же, да, наверное, и все мы. В захолустных городках типа Ольмана это порой единственное развлечение – всё остальное очень скучное.

Райли видела, что Люси о чём-то задумалась.

– Что думаешь? – спросила Райли.

– Насколько мы уверены, что он держит жертв в подвале? – спросила Люси.

Райли подумала.

– Вовсе не уверены, – сказала она. – Официальная версия пока гласит, что Мира Киган просто придумала всю эту историю с часами и подвалом: она звучит довольно странно. Может быть, позже ей удастся вспомнить получше.

Билл с нетерпеливым видом стучал по столу костяшками пальцев.

– Кроме того, – добавил он, – Джейсон Кахилл – всё ещё наш подозреваемый.

Райли не ответила. В душе она уже давно исключила Кахилла из этого списка. Но в одном ряду с любыми уликами её интуиции было недостаточно, чтобы убедить Билла. В любом случае, Кахилл находится под надёжной охраной в камере предварительного заключения. Если он действительно убийца, рано или поздно они это обнаружат.

В этот момент открылась дверь и внутрь заглянул молодой полицейский с взволнованным видом.

– Он снова атаковал, – сказал он. – Пытался похитить женщину на сельской дороге. Только на этот раз ей удалось уйти. Мы уже везём её сюда.

Впервые за долгое время Райли почувствовала надежду.

Когда Скрэтч добрался до дома, у него болело всё тело. Как только он вошёл в дверь, дедушка начал расспрашивать его:

– Где она? Где девчонка?

– Я не привёз её, – сказал Скрэтч, с трудом переводя дух.

– Что это значит, ты её не привёз?

Скрэтч не ответил. Он просто пошёл через весь дом к задней двери.

– Я задал тебе вопрос, чёрт побери!

Не говоря ни слова, Скрэтч выбежал на задний двор и понёсся к тропе, которая вела в лес на дальнем конце двора.

– И что ты собираешься теперь делать? – спросил дедушка.

Скрэтч всё ещё ничего не говорил. Дело было в том, что он сам не представлял, что ему теперь делать. Он был вне себя от злости, что провалил похищение на сельской дороге, и теперь хотел как-то стряхнуть гнев.

Добравшись до поляны, он увидел, что вентиляция сверху выглядит точно также, как до побега девушки. Он хорошо её отремонтировал и даже снова укрыл сорняками.

Но он не остановился, чтобы насладиться творением своих рук. Он распахнул плоскую, горизонтальную дверь, которая вела в бункер. Спустившись по ступеням, он услышал, что часы бьют полночь.

– Заткнитесь! – заорал он часам, проходя через дверь в подвал. – Вы все, заткнитесь!

Но, конечно, часы не послушались его. Их лица даже, казалось, дразнят его – особенно часы в форме огромного глаза, который моргал с каждый ударом. Ухающая сова тоже выглядела ещё более мерзкой и презрительной, чем обычно. А часы в форме человека на луне, казалось, и вовсе смеялись над ним.

Он поднял хлыст и ударил себя по спине. Но на этот раз он не выкрикнул своё обычное извинение, жалкое обещание в следующий раз делать всё лучше. Он был слишком для этого зол.

Ударив себя несколько раз, он заметил ещё два лица – девушки всё ещё сидели на дальнем конце клетки. Одна из них смотрела на него пустыми глазами, как у черепа. Он перестал хлестать себя.

– Куда вы пялитесь? – закричал на них Скрэтч сквозь звон часов.

Девушка продолжала просто смотреть на него. Другая опустила голову. Она вела себя так, будто её здесь не было.

– Ты! – заорал он. – Я тебе задал вопрос!

Но она не подняла глаз. Он подошёл к клетке, открыл её и зашёл внутрь. Та, что смотрела на него, сделала движение к двери в клетку. Он резко ударил её кнутом по лицу. Она отпрянула и отвернулась от него, а он запер за собой дверь.

Затем он встал над той, что опустила голову.

– Эй ты! – снова закричал он. – Что с тобой?

Она не ответила и даже не взглянула на него. Он схватил её за волосы и повернул к себе. У неё, как и у второй девушки, было пустое выражение лица.

– Отвечай на мой вопрос! – закричал Скрэтч.

– Мира ушла, – еле слышно сказала девушка. – Она пошла за помощью. Полиция приедет и спасёт нас.

От напоминания о побеге девчонки, Скрэтч почувствовал приступ тревоги.

– Идиотка, – сказал Скрэтч девушке, которую держал за волосы. – Никто не придёт. Никто не спасёт вас.

Тут вторая девушка пробормотала жёстким, полным решимости голосом:

– Мира выбралась. Они скоро нас найдут.

Вне себя от ярости, Скрэтч схватил девушку, которую держал, за голову и сломал ей шею.

*

Райли сидела рядом с Биллом в комнате для допросов в местном отделении полиции, и смотрела на Шерри Симпсон, сидевшую напротив. Здорового вида брюнетка была шокирована, но не ранена. Райли понимала, что ей просто нереально повезло, раз она выбралась из лап убийцы.

– Ты можешь описать нам машину? – спросила Райли.

– Субару Аутбэк, вроде, – сказала Шерри Симпсон. – Довольно старая.

– Отлично, – сказала Райли, записывая. – Ты просто молодец.

– А номера? – спросил Билл.

Шерри закрыла глаза.

– Это были номера Делавэра, – сказала она. – Я видела номер. Посмотрим, смогу ли я вспомнить.

Она медленно вспомнила четыре цифры.

– Это всё, что я видела, – сказала она. – Или по крайней мере всё, что я могу вспомнить.

Райли посмотрела на Билла, а он с улыбкой посмотрел на неё в ответ. Она знала, что он думает о том же, о чём и она. Первые четыре цифра номеров Делавэра, вполне возможно, были последним кусочком пазла.

– Я дам задание начать поиск, – сказал Билл.

Он встал из-за стола и вышел из комнаты.

Райли сказала Шерри:

– Ты хорошо его рассмотрела?

Шерри нахмурилась, задумавшись.

– К сожалению, было темно. Я только раз увидела его в свете фар на несколько секунд, он был довольно вымотанным, но я не смогла запомнить деталей. Не знаю, какого цвета у него волосы, и всё в таком духе. Потом, когда он смотрел ко мне в окно, я подумала, что у него приятная улыбка. У него почти получилось обмануть меня.