— Смотри, первакам за прогул отработка. Оправданий нет. Разве что в лазарет угодишь.

— А ты? — спросила я.

— Конечно. Я каждый год хожу. — Девчонка тряхнула волосами. — Не то чтобы такое уж веселье, но в этой рутине хоть что-то.

Веселье меня волновало мало, а вот количество народу… Это ж какая там соберется толпа? Все новички плюс как минимум треть остальных курсов. Зал, конечно, огромный, но чувствовать себя фасолью в банке не хотелось. А вот в лазарет — очень. Почему я раньше до этого не додумалась?

— Я пойду, — пробормотала я и попыталась протиснуться мимо, но целительница снова заступила дорогу, еще и за руку меня схватила.

— А с кем?

— Да так…

И почему отшивать наглецов вроде Кобэ-младшего мне в разы проще, чем поддерживать или пресекать вот такую девчачью болтовню?

— Ну, надеюсь, твой Да Так любит естественность и простоту. — Рыжая окинула меня многозначительным взглядом и наконец отступила. — А то, знаешь ли, на твоего Да Так много желающих…

По лестнице я спускалась злая как тысяча демонов бездны, только не понимала, с чего вдруг. Конечно, этот странный разговор не оставил сомнений, что уже каждая собака знает, с кем я иду, только никак не может в подобную нелепицу поверить, но мне-то какая разница?

Хотя я ведь говорила Леннарту, что этот глупый план лишь взбудоражит его фанаток и усилит сплетни, но нет, благородный тэр знает лучше, благородный тэр самый умный! А мне теперь терпеть нападки чокнутых девиц. И ладно если словесные, но они ведь могут и на что похуже отважиться.

Та же Выжималка — кто сказал, что это не месть какой-нибудь влюбленной идиотки, услышавшей наши с Леннартом имена в одном предложении? У них, у влюбленных, вообще мозги набекрень, и нет никого страшнее отвергнутой женщины. Да, тогда он меня еще не пригласил, а я не согласилась, но слухи ходили разные, я, наверное, и половины не слышала.

Еще этот спор дурацкий. Если он действительно существует, то Кая Валборг опять у всех на устах — тот еще раздражитель для чувствительных особ. Если какая-то…

Боль прострелила плечо раскаленной стрелой, обрывая и выбивая из головы истеричные, несвойственные мне мысли. Я вскрикнула, дернулась и, не удержав равновесие, упала… в воду.

Что за?..

Я моргнула и огляделась. Так и есть, парковое озеро. И я на берегу, точнее уже успела зайти по колено в воду, прежде чем плюхнулась на задницу. Плечо саднило, и я, распахнув пальто, уставилась на постепенно бледнеющее красное пятно на коже над линией декольте, по форме подозрительно напоминающее леннартовскую булавку.

Точно, я ведь машинально прицепила ее на подкладку…

Я с трудом поднялась и, не рискуя сушиться магией на улице, кое-как руками отжала потяжелевшую одежду и побрела вдоль озера к коттеджу Ульфа. Мысли уже прояснились, но не радовали, потому что, во-первых, я не заметила — не заметила! — ментального воздействия, а во-вторых, одна рыжая и не в меру талантливая целительница на него отважилась. Это ведь она, больше некому. Вряд ли девчонка хотела меня утопить, скорее, окунуть разок-другой, тем более если разглядела под пальто бальное платье, но утешительного все равно мало.

Слишком уж легко ей удалось завести меня до предела и отправить по нужному маршруту…

Что ж, теперь сами боги велели узнать ее имя. И поблагодарить за отрезвляющие водные процедуры.

Ульфу я соврала, что задумалась и оступилась у кромки озера, и вскоре уже наслаждалась его заботой, теплом камина и горячим чаем. И одежду без необходимости скрывать потенциал привела в порядок довольно быстро, хотя бытовые плетения отнюдь не мой конек, но у прежней Каи на такую глобальную сушку и чистку и вовсе бы не хватило сил. Полагаю, на то и был расчет. Бедная несчастная обделенная магией неудачница после купания в озере отказывается идти на бал и рыдает в углу.

Наверное, для нормальной восемнадцатилетней девчонки это и впрямь стало бы горем, да и злопыхательница наверняка сейчас мнила себя коварной интриганкой, провернувшей грандиозную пакость. А мне было почти смешно от этих надуманных проблем и трагедий.

«Почти», потому что, как я ни искала следы ментального воздействия, ничего не находила.

А ведь должно было остаться хоть что-то. Манипуляции с разумом — это магия целителей, и она тоже оставляет если не рубцы, как работа с телом, то как минимум фон. Но на мне не было ни единой искры чужой силы.

Я бы даже решила, что действительно сама себя накрутила, увлеклась и забрела в воду, и булавка Леннарта отреагировала не на чье-то плетение, а на непосредственную опасность утопления. Оберег был настроен и на подобные случаи тоже. Вот только… я могла плохо разбираться в людях, не всегда понимать их мотивы и потребности, но себя за последние годы изучила основательно.

И это были не мои мысли и не мои чувства.

Ладно, чувства, может, и мои. Самую малость. Менталист всегда берет за основу эмоции пациента. Но одно дело легкое раздражение обстоятельствами, которое я не сумела подавить, а рыжая зараза подогрела наглыми вопросами, а другое — звенящая злость, до сих пор эхом отдающаяся в висках.

Вот как надо взбеситься, чтобы случайно зайти в воду и не почувствовать этого?

Очень, очень сильно. Не мой случай.

В итоге получалось, что за неделю меня атаковал уже второй неучтенный талант. Какова вероятность? Или я слишком мало знаю о менталистике? Этот раздел целительства довольно ограничен сам по себе, и в записях родителей ему не уделялось достаточно внимания, так может, рыжая просто умело замела следы?

Голова пухла от вопросов, и за час размышлений я приняла только одно решение. С целительницей надо поговорить. А еще оценить ее реакцию, когда я все же явлюсь на бал. Мысль обратиться за помощью к Леннарту и лечившему меня аспиранту, как знатоку, я безжалостно отмела. Ни к чему вовлекать других, пока не попробовала разобраться сама. Вот если не справлюсь…

Ульф наверняка заметил мою отрешенность и не лез с вопросами, просто ненавязчиво делился впечатлениями о жизни на территории ИОВ. Работа ему нравилась, но сегодняшний вечер немного пугал: следить, чтобы веселящиеся студенты не разнесли парк и не угробились, — большая ответственность. Правда, в помощь ему выделили старшекурсников с природного, которые должны будут патрулировать все уголки, но в случае чего все шишки все равно посыплются на смотрителя.

— Я же даже не маг, — вздохнул он. — И они говорили, что для этой должности сила и не нужна, лишь внимательность. Вот только как мне успокаивать одаренных детишек?

— Точно не магией, — фыркнула я. — Это запрещено в любом случае. Тебе же выдали сигналку? — Ульф ткнула пальцем в нагрудный значок, и я кивнула: — Вот и вызовешь подмогу, если кто-то распоясается. Не переживай, сегодня все преподаватели будут настороже. Это ты новичок, а у них такие празднества дважды в год.