Дюрозье просмотрел все записи и заметил еще одну интересную подробность.

— Если я правильно понял, Клеман-Амруш перестал быть «почетным корреспондентом» как раз тогда, когда были опубликованы «Забытые стихи». Просто потрясающе! Похоже на саботаж.

— Ошибаетесь, молодой человек, глубоко ошибаетесь! Как раз в сентябре две тысячи первого года, когда произошли теракты в Америке, Анри Леблан вышел на пенсию.

— Не улавливаю связи.

— Майор Анри Леблан как раз и «вел» Клеман-Амруша. Когда государство перестало платить за услуги писателя, Леблан начал выдавать деньги из своего кармана, чтобы Клеман-Амруш не заметил перемен. В циркуляре, конечно же, такое развитие событий не предусматривалось. Когда пришедший на смену Леблану офицер связался с Клеман-Амрушем, наш специалист по исламу наконец понял, что давно уже не является платным информатором. Он очень переживал и с тех пор отказался иметь дело с разведкой. Если тебе удастся с ним встретиться, лучше и не пытайся заговаривать с ним о его былом сотрудничестве с нами.

— Но вы ему все рассказали про подложные мемуары Камиллы, разве не так?

— Он не поверил этому объяснению. Был уверен, что с ним прекратили сотрудничать, потому что не доверяли ему.

— Наверняка его интересовали только деньги, которые платил ему Леблан.

— Опять ошибаетесь, молодой человек!

Бранкар поднял глаза к потолку, провел рукой по корпусу компьютера, словно похлопал по плечу старого друга, потом снова обернулся к Дюрозье и продолжил свой рассказ:

— Леблан выплачивал Клеман-Амрушу сто евро раз в три месяца, то есть гроши. И всякий раз, как они встречались, писатель приглашал Леблана в ресторан и сам оплачивал счет в две сотни евро. Ни Леблана, ни Клеман-Амруша не заботили деньги. Клеман-Амруш считал сотрудничество с французской разведкой честью для себя; он полагал, что выполняет патриотический долг. Он почувствовал себя униженным, когда преемник Леблана сообщил ему о том, что он больше официально не числится информатором. Эти сто евро были всего лишь знаком, символом, и ничем больше.

Дюрозье прекрасно понимал, о чем говорит его собеседник. Морван точно таким же образом оплачивал услуги одного из членов Совета управляющих ОПЕК, который мог бы купить все здание министерства за наличные.

— Расскажи мне про эти «Забытые стихи».

— Вот здесь записи Леблана о предстоящем выходе книги. Он даже предсказал, что эта публикация произведет среди мусульман эффект разорвавшейся бомбы. И конечно, оказался прав. Повсюду прошли демонстрации исламистов. На франкоязычных исламистских сайтах началась настоящая вакханалия: автора называли атеистом и лжецом. Ему пришлось уехать из города.

— И что же, в этой книге действительно есть что-то дьявольское?

Бранкар с недоумением посмотрел на своего коллегу:

— Что ты имеешь в виду?

Дюрозье почувствовал себя неловко. Он бы ни за что не решился рассказать Бранкару о разговоре с ясновидящей, с которой ему приказал встретиться Морван. Подобное признание нанесло бы удар по репутации начальника.

— Ну, как в «Сатанинских стихах» Салмана Рушди.

— Тут хуже.

— То есть?

— Рушди говорил о существующих стихах. Клеман-Амруш пишет о каких-то обрывках, о полузабытых текстах. Он подвергает сомнению слово Божье. Понимаешь?

Дюрозье кивнул. По большому счету, колдунья из Сен-Клу не так уж не права, но ответ Бранкара не вполне убедил его. В конце концов, женщина говорила о книге скорее как о предмете, о продукте, который продается во всех книжных магазинах, а вовсе не о ее содержании. Он вспомнил, как сухие руки ясновидящей прикасались к страницам.

— Ты можешь распечатать для меня донесения Леблана?

— На это уйдет время…

— Я зайду за ними попозже. Пока!

У Дюрозье появилась новая идея. Он спустился в офис Отдела секретных дел, чтобы позвонить в Межминистерскую группу по контролю.[13]Набрав номер и сообщив свой пароль, Дюрозье попросил, чтобы его связали с шефом отделения на бульваре Латур-Мобур. У Морвана с давних пор были хорошие отношения с этой службой.

— Господин Морван хотел бы получить распечатку всех разговоров Мишеля Клеман-Амруша начиная с сентября две тысячи первого года.

— Это займет время.

— Я перезвоню позже. Спасибо.

Подвальный этаж Министерства внутренних дел, 10:15

— Я никогда не видела, как выглядит игральный автомат изнутри.

— Посмотрите, все очень просто.

Камилла Субресо опустила в щель три жетона и нажала на кнопку. На быстро вращающихся барабанах замелькали символы, затем движение замедлилось и прекратилось.

— Вы опять проиграли.

— Даже не верится, что в подвалах министерства находится казино!

— Молодые офицеры из Управления осваивают здесь азы ремесла, — не без удовольствия пояснил Пивер.

— Это, должно быть, ужасно увлекательно!

Все эти профессиональные тонкости увлекали Пивера куда меньше, чем красивые бедра Камиллы, подчеркнутые ярко-красным платьем. Идея привести очаровательную специалистку по Корану в казино показалась ему весьма разумной: надо же ей немного отдохнуть и отвлечься. К тому же здесь девушке не будут докучать собравшиеся в кризисном центре мужчины.

Камилла опускала жетоны в автомат, продолжая при этом задавать вопросы. «Внешнему эксперту», приглашенному Морваном, было необходимо разобраться в том, как работает Отдел секретных дел.

— Я — заместитель Пьера Морвана. Моя основная обязанность — работа с «Бельфегором», но иногда я выхожу в свет вместе с Морваном и «малышами».

— «Малышами»? — не поняла Камилла.

— С Жан-Шарлем Дюрозье и Валери Трико, нашими молодыми сотрудниками.

— Я их еще не видела.

— Шеф отправил их добывать информацию о Клеман-Амруше.

Камилла внимательно рассматривала свое отражение в потемневшем экране автомата.

— А ваш Морван — красивый мужчина. Немного маловат ростом, но в остальном хорош. Наверняка пользуется огромным успехом у женщин: чего стоят эти его синие глаза и темные волосы!

— Он женат.

— Я знаю, он дружит с моим отцом.

— А чем именно занимается ваш отец?

— Руководит фирмой по оценке рисков. Закончив изучать арабский, я собиралась работать в Ливане, но это очень трудно для женщины, особенно в нашем деле. Тогда я вернулась в Париж и теперь составляю контракты, готовлю обзоры, перевожу документы. Занимаюсь оценкой страновых рисков. Но если честно, все это ужасно скучно.