же из символа стреляет. А ядра полыми отольём или с кирпичом битым внутри. Ладно, не буду мешать тебе болеть, пойду. Нужно мне второго Чохова найти. Пушку новую придумал.

— Так сынок…

— Это понятно. Михаила привлеку. Только мне таких Михаилов сотню надо. Не пушки у нас, а посмешище. Всё. Ушёл.

Заняться было чем. Кроме Шуваловских Единорогов. Вакцинация от оспы шла не шатко не валко. Если в армии есть дисциплина (хотелось бы в это верить), и все четыре лейб-гвардии полка были полностью привиты, даже башкиры, которые взамен ушедших в поход стали прибывать в Георгиевский полк, то с гражданскими так себе успех. Объявили желающих и получили на всю стотысячную Москву сто человек. А если всех в Москве посчитать? С учетом дворовых и крепостных, живших на дворянских дворах, а также крестьян, приходивших в город на заработки осенью и зимой, надо полагать, что общая численность населения составляла примерно двести тысяч человек. И сто желающих. А что делать? Силком сгонять — бунт получишь. В газете тиснули статью про Бирона и всех офицеров рассказали. Все школы и греко-латинскую академию привили. Получили полторы тысячи человек. Нужно было, что-то придумать. Вот Иван Яковлевич и ломал голову. Налоги простить? Ну, уж, пока не пошло золото с Миасса, не до жиру. И так еле концы с концами сводятся. Анна предлагала, как и в Реале увеличить подати, но Брехт, как мог, её отговаривал.

— Потерпи, сердце моё, пару месяцев ещё, по снегу вернётся экспедиция с Урала. И заживём. Артемий Петрович Волынской говорит, там золото лопатой можно черпать. До снега потерпи.

— Армии платить надо.

— Надо — плати, давай облигации под это золото выпустим. Пару миллионов. С отсрочкой платежа год. Под, хрен с ним, пятнадцать процентов годовых и выплата золотом. Принесут князья и графья серебро.

Выпустили. Принесли.

Так про оспу. Нет, налоги трогать нельзя, их надо как-то упорядочить. Только Брехт не экономист. Вообще ни разу. Заведёт неумелыми действиями страну в яму и гиперинфляцию. Пусть кому положено занимаются. Сейчас разослали письма во все столицы Европы нашим дипломатам. Найти экономистов нормальных. Банкиров.

Придумал несколько вещей всё же Иван Яковлевич, потекли тоненькие струйку на прививку. Запретил паспорта без справки о прививке выдавать и потянулись аристократы сначала с жалобой к Анне Иоанновне, а от неё в смятении чувств к Блюметростам. Трёхэтажным матом их обложила Государыня. И пригрозила силком прилюдно на площади Красной прививать. Заголяя не руку, а зады. Креативно.

Самое главное, что на несколько тысяч привитых пока всего восемнадцать смертей. Это же меньше процента. А умирает при обычном заражении от тридцати до пятидесяти процентов. Как люди не поймут⁈

Ещё придумал, тоже для дворян, что нотариус не имеет права сделку фиксировать без справки. Ещё тысчёнку набрали, и купцов немного пришло. А чёрный люд не шёл. Его только палками загонять. Ничего в голову хорошего не приходило. Забирать в армию, прививать и отпускать по домам. Не выход. Это куча нервов и средств будет потрачена и бунтом всё одно попахивает.

Последнее осталось у Брехта действо, как ускорить процесс и сделать его массовым. Попы! Сейчас и спешил на встречу с митрополитом. Если монахи и все священники, ещё не болевшие оспой, привьются, а потом начнут на проповедях рассказывать народу, не немцы это хотят, чтобы русский народ перемёр, а бог послал откровение хорошему немцу Бирону и Государыне матушке. Айда, православные. Я-то привился и вот потрогайте — жив-здоров.

Событие тридцать четвёртое

Как только подхватываешь лихорадку путешественника, ты уже не можешь от нее излечиться и будешь заражен ей до конца жизни.

МАЙКЛ ПЕЙЛИН

Витус, он же Беринг, он же Витус Ионассен Беринг, а также Иван Иванович Беринг и (дат. Vitus Jonassen Bering) письму внял Ивана Яковлевича и в Москву из Питера прибыл. Брехт его не хотел дёргать — пять лет человек по северам в тяжелейших условиях. И с женой нужно покувыркаться и, чад уму разуму поучить, и просто в тепле на диване полежать. От начинающейся цинги отойти. Но…

Зимой двигаться по Рассее в сторону Тихого океяна смертельный и затратный номер, двигаются все по рекам сейчас. Есть уральский переволок в Тобол, там в Иртыш, потом в… Длинная дорога. Широка страна моя родная. Так Иван Яковлевич его зимой и не хотел посылать с новой экспедицией. Весной, как реки вскроются, так и пойдут. Только к экспедиции готовиться надо. Припасы, люди, маршруты.

Сейчас, глядя на Беринга, Иван Яковлевич понимал, что зря дёрнул датчанина. Во-первых, он не хотел второй раз отправляться на край света. Предыдущих ужасных холодных и голодных пяти лет хватило пожилому человеку с избытком. Во-вторых, в глазах Витуса Ивановича Брехт видел, что он знает, что Брехт знает, что не вернётся Беринг домой, сгинет там. А ещё Иван Яковлевич для себя ещё не решил, что делать со второй Камчатской экспедицией. Сам он точно знал, что Америка отделена от Азии Беринговым проливом. Он точно знал, что Беринг его прошёл в первой экспедиции и просто не понял этого, был туман, как назло, а так бы даже увидел ту Аляску, к которой почти вплотную подошёл. Из отчёта об экспедиции недавно, с древнерусского им же самим на нормальный язык переведённого, было непонятно, какого чёрта, Витус Иванович, когда решил от Аляски из тумана этого вертаться, не взял на десяток километров южнее, всё бы и открыл. Нет, он пошёл строго по своим следам, фигурально выражаясь, и опять прошёл Беринговым проливом, не поняв этого.

Только это все ерунда. В Якутском остроге восемьдесят лет уже лежит отчёт атамана Семёна Дежнёва об его экспедиции под руководством Попова из Колымы в Анадырь. Ну и лет через десять назад уже по рекам из Анадыря в Нижнеколымск. Там и описание, и карты (пусть — схемы) приложены. Брехт хотел было даже отправить специального гонца за теми документами, но передумал. Не надо их в Москву волочь. Поедет вторая экспедиция Беринга и заедет в Якутский острог и получит документы. Им нужнее. Они же и назад привезут.

А сомневался Бирон отправлять ли эту вторую экспедицию, потому что не видел в ней смысла. Если известно про Берингов пролив всем кроме Беринга, то зачем гнать человека на смерть. Алеутские острова открывать? Ну, сомнительное достижение. Куку помогать, который будет там бороздить наши воды используя карты Беринга, зачем?

Если же отправлять экспедицию, чтобы они до Форта-Росс дошли и весь запад американского континента обследовали, то малюсенького коча для этого маловато будет. А нормальный корабль там, на Камчатке, или даже в Охотске построить не легко. И в первый-то раз можно сказать, что не довезли ни якоря, ни паруса, ни снасти. Они их на части разрезали, чтобы допереть до Охотска, а потом сшили, и первая небольшая, к счастью, буря всё это мигом на клочки разорвала.

Есть другая мысль. Отправить из Охотска корабль на юг, там обследованы уже Курильские острова частично, продолжить эту работу, открыть и доказать, что Сахалин остров, найти пролив между Хоккайдо и островами. Спуститься до Кореи и там купить на пушнину нормальный корабль. И уже на нём обследовать побережье Америки.

Способен ли на это старый и больной Беринг? Там есть молодой Чириков, который выживет даже в тяжелейшей второй экспедиции в Реале. Его отправить? Подобрать ему помощников нормальных и найти несколько матросов в Англии или Голландии, что были в Корее или Китае. Если корейцы за пушнину не продадут корабль, то китайцы точно продадут.

— Иван Иванович, — говорили по-русски, Беринг почти без акцента на титульном языке шпрехал, молодец, — Я слышал, что Пётр обещал вам звание контр-адмирала по завершению экспедиции? Вы простите Анну Иоанновну, у неё там борьба с Верховниками была, не до путешествий было. Могла если не головы лишиться, то в монастырь загреметь. Сейчас, прочитав ещё раз доклад о вашем беспримерном подвиге, она присвоила вам чин контр-адмирала, о чем завтра на торжественном приёме в вашу честь всем и поведает. Так, что поздравляю, теперь вы не капитан-комондор, а настоящий адмирал. А от себя тоже небольшой подарок сделаю. Как герцог Курляндии и Семигалии присваиваю вам титул барона. Будете отныне зваться барон фон Беринг.

— Благодарствую, — начал подниматься датчанин.

—