Запрыгнув в салон, Мет сложил кресла и достав из кута пару кусков мяса, позавтракал и бросив кут в кресло заднего ряда, уселся в кресло пилота, закрыл дверь и взялся за рыпп.

К его досаде, ущелье было совсем не глубоким и при желании стелт прекрасно просматривался с дороги, но видимо в ночи по ней никто не прошёл и потому он остался незамечен.

Выведя летательный аппарат из ущелья и пройдя недолго по серо-коричневой дороге, он опустил летательный аппарат и выпрыгнув наружу, вдруг вспомнил, что катрана у него нет и склонившись к самой почве принялся зубами перекусывать травинки. Более-менее напившись прохладной горьковатой воды, он вернулся в стелт и направил его в сторону чёрной блестящей дороги. Дойдя до неё, Мет направил летательный аппарат над ней в сторону от того города, где он был вчера, с удовлетворением отметив, что никто не пытается его остановить. И даже больших чёрных птиц не было, будто они тоже решили оставить его в покое.

Пейзаж, вдоль дороги был достаточно однообразным и состоял лишь из одной сине-зелёной травы. Иногда к дороге почти вплотную подступали невысокие холмы, покрытые такой же сине-зеленой травой. Нигде не было видно ни одного дерева. Ни о чём не думалось. Когда взошло местное солнце, оно начало слепить через лобовое стекло. Никакого автоматического затенения почему-то лобовое стекло не имело. Прометнувшись взглядом по пульту управления, Мет тоже не нашёл сенсор, который бы затенял лобовое стекло и ему ничего не осталось, как опустить шторку, которая имела место быть. Обзорность ухудшилась, но выбирать не приходилось К тому же, ему опять захотелось пить. Остановив стелт и открыв дверь, он выпрыгнул наружу и механически проведя рукой по поясу, вспомнил, что расплатился катраном за еду. Мысленно отправив в свой адрес несколько нелестных земных эпитетов, он попытался сорвать травинку, но это оказалось невозможным. Тогда он стал на колени и наклонившись к траве, начал, как и утром, надкусывать её зубами, быстро слизывая выступающие капли воды. Здесь трава почему-то содержала не слишком много влаги и ему пришлось надкусить достаточно много травинок, прежде, чем он почувствовал хотя бы какое-то удовлетворение в воде.

Поднявшись, Мет вдруг с тревогой осознал, что слишком долго пил и посмотрел по сторонам: дорога в обе стороны была совершенно пустынна, успокаивая его.

Усевшись в летательный аппарат, он двинулся дальше.

* * *

Мет пока не знал, имели ли жители этой планеты какое-то понятие о времени. У тех аборигенов, в чьи информационные поля он проникал, о нём ничего не упоминалось, но по ощущению времени им самим, как землянином, прошло ещё не менее двух часов его путешествия, прежде, чем планетный ландшафт начал разительно меняться: появились стелющиеся над землей кустарники и низкорослые деревья с большими сине-зелеными листьями. К тому же, вдалеке, по сторонам от дороги, на высоких холмах, просматривались ансамбли серых овальных зданий, обнесенные розовыми, скорее всего каменными, стенами. Иногда на дорогах, ведущих к этим зданиям, виднелись черные движущиеся точки, толи каких-то механизмов, толи людей. Но в тоже время дорога, над которой шёл стелт, по-прежнему оставалась пустынной, будто какой-то заколдованной. Была и ещё одна странность этой планеты — ему ни разу не встретился какой-либо водоём, хотя, насколько он уже установил: под поверхностью планеты вода была и в большом количестве.

Прошло еще не менее часа, как уже подступившие вплотную к дороге и даже нависающие над ней деревья вдруг расступились и она уперлась в ещё одну дорогу, такую же черную, но более широкую и более блестящую, будто лощеную, по которой в обе стороны проносились причудливых форм механизмы.

Мет остановил стелт неподалёку от блестящей дороги, поднялся и выйдя, принялся рассматривать дорогу перед собой: она была достаточно широкой и имела по две полосы движения в обе стороны, причем полосы движения были расположены достаточно странно, они просто-напросто чередовались. Скорее всего, это была какая-то магистраль. Хотя на полотне магистрали не было видно никакой разметки, механизмы двигались уверенно, будто заключенные в невидимые ограничители, к тому же все они были бесколёсные и скользили, буквально, по полотну магистрали, хотя никаких искр ни за ними, ни под ними не наблюдалось. Многие механизмы были настолько низкие, что в них навряд ли можно было нормально сидеть, если только лежать. Как Мет ни старался, но так и не смог рассмотреть в них ни окон, ни дверей. Механизмы скользили над полотном дороги бесшумно. Что касается их цвета, то они не отличалась разнообразием: серые и сиреневые и лишь изредка мелькал ярко-красный или розовый механизм. Что касается их форм, то с этим было все в порядке: их было столь много, что казалось среди механизмов не было двух одинаковых.

Откуда и куда вела эта транспортная магистраль было совершенно непонятно, так как её концы терялись среди густой зелени растущих вдоль неё деревьев. К тому же, Мет был в некотором замешательстве: стоит ему вливаться в этот механический поток, чтобы начать движение в какую-то сторону, либо двигаться рядом с магистралью, по неширокой серой обочине, будто специально отделенной от дороги зелёной полосой высокой травы. К тому же та дорога, на которой он сейчас стоял, определенно, не имела выхода на магистраль, так как на перекрестке полоса травы отделяющая обочину от магистрали не имела никаких изъянов, будто никогда не пересекалась, хотя, насколько он видел: по другую сторону магистрали росла такая же полоса травы, за которой будто бы просматривалась такая же чёрная дорога, как и та, по какой он подошёл к магистрали, но куда она вела тоже было непонятно, потому что она быстро терялась из вида.

Постояв ещё какое-то время, он, наконец, решился начать движение по обочине, навстречу ближнему потоку механизмов, так как решил, что двигаясь навстречу потоку, он будет хотя бы как-то контролировать обстановку на дороге и прилегающей территории и в случае опасности успеет отвернуть стелт в сторону.

* * *

Прошло наверное не менее получаса пути, а дорога не заканчивалась, петляя и петляя между невысоких холмов. Хотя была середина дня, но Мет вёл стелт очень низко и потому от растущих вдоль обочины деревьев была сносная тень и поэтому территория вдоль дороги просматривалась вполне нормально. На скользящий рядом с магистралью летательный аппарат совершенно никто не обращал внимания и Мету казалось, что он соприкоснулся с каким-то виртуальным пространством, существующим самим по себе, вне реальностей этой планеты.

Однако придорожный ландшафт постепенно менялся: становилось заметно меньше деревьев, да и травы тоже;