Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однажды Симон вернулся с верфи домой очень расстроенным. Он был даже бледен, хотя про Симона нельзя сказать, что он слишком уж впечатлительный человек.
Я допытывалась у него, что случилось и нет ли у него каких-нибудь неприятностей на службе. Он отмалчивался, потом сказал, что это не женское дело. Мне пришлось прекратить расспросы.
Прошло несколько дней, и Симон вновь вернулся со службы в таком же состоянии. И вновь отказался со мной обсудить причину этого. Но я чувствовала, что ему очень не по себе…
— Ты можешь все мне рассказать, — говорила я мужу. — Что бы ни случилось, я постараюсь понять, и мы вместе подумаем о том, что можно сделать.
— Нет, — говорил в ответ Симон: — Это — не женское дело. Я сам должен разобраться в этом, и не впутывать тебя даже в эти разговоры.
Меня это несколько досадовало, но я все же гордилась тем, что Симон поступает как настоящий мужчина. Женщина ведь может возмущаться тем, что муж что-то скрывает от нее из своих дел, но в глубине души она все равно восхищается его сдержанностью…
Оценить степень опасности мне помог телефонный звонок. В тот же вечер, когда мы сидели за ужином, позвонил телефон. Симон подошел, и я услышала, как он после некоторой паузы сказал:
— Я ведь уже твердо ответил, что не согласен. Это совершенно невозможно. Вы обратились не по адресу. Потом он помолчал еще, видимо слушая, что говорят на том конце и произнес затем:
— Все равно это неоправданно. Слишком опасно. И в любом случае я этого не сделаю. После этого он положил трубку, не попрощавшись.
Когда муж вернулся к столу он был опять очень бледен и мрачен еще больше, чем прежде.
— Ты так и не хочешь рассказать мне? — спросила я встревоженно.
— Нет, — отрезал муж, а потом помолчал и сказал:
— Что-то у меня нет сегодня аппетита. Ты извини меня, дорогая. И сразу ушел к себе в кабинет. Я пошла за ним и увидела, что он лег на кожаный диван у стола и обхватил голову руками.
— Не трогай меня сейчас, пожалуйста, — попросил он меня и отвернулся лицом к стене.
— Но я ведь хочу помочь тебе, — возразила я, чувствуя свою беспомощность и тревогу.
— Ты все равно помочь не можешь, — сказал глухим голосом Симон. — И я сам с этим делом справлюсь. Не волнуйся ни о чем. Может быть, это пройдет само собой.
Не успела я выйти из кабинета, чтобы оставить его одного, как вновь зазвонил телефон. На этот раз я оказалась умнее, да и обстоятельства мне благоприятствовали. Симон снял трубку у себя в кабинете, а я воспользовалась тем, что в гостиной можно слушать разговор по параллельному аппарату, побежала туда. Чуть дыша я сняла трубку и услышала мужской голос, который говорил Симону:
— Синьор инженер, вы напрасно отказываетесь. Не вы один с нами сотрудничаете.
— Вот и отлично, — отвечал муж. — Вот пусть эти люди и помогают вам.
— Подумайте о деньгах, — сказал голос настойчиво: — Вы недавно переехали, у вас большие затраты. Вам нужны деньги…
— Да, но не таким способом, — ответил Симон. — Независимо даже от моих взглядов. Это в любом случае слишком опасно для меня.
— Но подумайте о деньгах, — ответил мужчина на том конце провода. — Эта сумма решит многие ваши финансовые проблемы.
— Мне не понадобятся деньги в тюрьме, — сказал решительно муж. — Их скорее всего, вообще конфискуют, так что нет смысла рисковать. Оставьте меня в покое. Раз и навсегда. Я сказал вам — нет, так чего же вам еще нужно?
— Мы не оставим вас в покое, — спокойно возразил мужчина: — Тем или иным способом мы добьемся от вас своего.
— А вы не боитесь слишком настаивать? — спросил муж. — Я ведь могу сообщить о ваших предложениях куда следует. Есть такие места, где могут очень заинтересоваться вами.
— Сомнительно, что вы это сделаете, синьор инженер, — ответил голос. — У вас же есть разум и аналитические способности. Вы — разумный образованный человек.
— Ну и что? — рявкнул Симон, явно теряя терпение. — Вы мне угрожаете?
— Можно сказать и так, — согласился голос незнакомца. — Вы же сами можете просчитать последствия, синьор. Так что тут мы спокойны — вы не должны никому говорить о наших контактах.
— Каких еще контактах? — возмутился Симон и осекся. Голос в трубке хихикнул:
— Ну вот видите, вы сами все понимаете. Так что думайте, думайте и еще раз думайте. Не вы первый, кто сначала не соглашался, а потом все же стал более сговорчивым.
— Нет, — отрезал Симон нетерпеливо и замолчал.
— Ладно, — вдруг сказал мужчина. — Мы позвоним вам еще. На всякий случай.
— На какой еще случай?
— На случай, если вы все же передумаете, — ответил мужчина. — До свидания, синьор инженер. Уверен, что мы еще увидимся с вами. И вы примите правильное решение. — В трубке послышались гудки отбоя…
Тут уж меня ничто не могло удержать. Встревоженная, я бросилась в кабинет к Симону. Он лежал на диване по-прежнему, обхватив голову руками.
Я призналась ему, что подслушала разговор. И потребовала объяснений.
— Очень жаль, — спокойно и медленно проговорил в ответ муж.
— Что жаль? — не поняла я.
— Жаль, что ты подслушала, — сказал он. — Потому что объяснений не будет все равно. Так что ты только напрасно будешь беспокоиться.
На это я была категорически несогласна. Голос в телефоне мне слишком не понравился. Разговор был спокойный и вполне вежливый, но он был слишком спокойный и вежливый. В том-то и дело. Человек, который звонил, был слишком уверен в своей силе…
Невыносимо жить, зная, что тебе что-то угрожает.
— Ты обязан мне рассказать, что происходит, — настаивала я. — Ты можешь не говорить со мной о делах на службе или еще о чем-то, но я теперь знаю, что кто-то тебе угрожает. А значит — и мне. Я имею право быть в курсе событий.
— Ну, пожалуй, — пожал неохотно плечами Симон. — Дело в том, что к сожалению, я и сам плохо понимаю что происходит. Несколько дней назад меня остановили прямо на шоссе, когда я ехал домой вечером. Меня прижали к кромке и я был вынужден остановиться.
— Но у тебя же есть пистолет, — возразила я. — Тебе это не так уж страшно. У тебя есть пистолет и разрешение на его использование…
— Мы же не в