— Есть только один способ узнать. — Джордж нежно зарычал на Уокера. — Пригласи всю эту кучу народу на одну из своих особых презентаций. Это поставит твою инопланетную конфетку и её друзей на место. Они не смогут заявить, что все эксперты в области астронавтики, проживающие в этой части Нийю, завалены работой по горло или в одно и то же время в полном составе покинули королевство.

Уокер подумал. Идея пса была здравой. И могла разрешить спор раз и навсегда.

— Так и поступлю. — Он вернулся за свой пульт. — Я выдвину требование лично Абрид-Иону.

Вначале Джордж смягчился, когда официальное лицо с готовностью согласилось с требованием Уокера организовать подобную трапезу. Потом ему пришлось взять свои слова назад, когда спустя десять дней событие действительно произошло. Подготовленное для главного научного общества всего Коджн-умма, оно не освещалось местными алчными медиа, поэтому нельзя было утверждать, что исследователи и учёные узких специализаций были о нём осведомлены.

Среди восторженных участников события было более дюжины специалистов в сфере общей астрономии и астронавтики. В число последних входили офицеры с нийюанских звездолётов. Уокер и его друзья узнали командира и помощника командира того самого корабля, который доставил их с Серематена на Нийю. Конечно, присутствующие были именно теми ниййюю, что обладали самыми обширными познаниями об этом уголке галактики.

Но, когда Джордж попробовал, словно бы неумышленно, затесаться между сидящих и внимательно наблюдающих за действом учёных и задать несколько вопросов из их профессиональной сферы, его встречали отговорки или один отказ за другим. Прежде он предполагал, что Скви слишком язвительна, а Браук крайне угрожающе выглядит для того, чтобы убедить кого-то дать приемлемый непредвзятый ответ.

— Никто ничего не знает. Или не признаёт, что знает. — Разочарование пса было очевидно, когда он в заключение трапезы и представления рассказывал своим друзьям о постигшей его неудаче.

— Ты уверен, что формулировал вопросы должным образом? — Беспрерывное движение усиков Скви выдавало её волнение.

Джордж пронзил её взглядом.

— Я спрашивал, как было отрепетировано: «Случалось ли вам когда-нибудь вступать в контакт с нижеупомянутыми мирами?» Вот так я говорил. А потом перечислял по очереди названия наших миров. Ответ всегда был отрицательным. «Случалось ли вам когда-нибудь вступать в контакт с кем-нибудь ещё из разумных видов, которые, возможно, знакомы с тремя мирами, названными в вопросе?» Та же реакция. «Прежде, до этого самого вечера, кто-нибудь из вас сталкивался с представителями каких-нибудь наделённых разумом видов, соответствующих нашему описанию, или с теми, кто мог бы сталкиваться?» Всё повторилось. Никто из них или, по крайней мере, из тех, что присутствовали здесь сегодня, никогда не слышали о людях и Земле, о туукали и их мире, о к'эрему и К'эреме. — Он переминался с лапы на лапу, медленно помахивая хвостом. — Я спросил, возможно ли, что есть другие, более осведомлённые астрономы или галактические путешественники где-нибудь ещё на Нийю, которые лучше информированы в подобных вопросах. Мне было сказано, что пока независимые королевства Нийю вовлечены в здоровый межправительственный конфликт, затрагивающий вопросы культуры и коммерции, но, когда дело доходит до отношений с остальной галактической цивилизацией, они действуют заодно. Более того, наука так же развита здесь, в Коджн-умме, как и в любом другом месте на Нийю, что засвидетельствовала экспедиция на Серематен, доставившая нас сюда.

— Обоснованное суждение, — безрадостно изрекла задумчивая Скви, — никакой ясности. Не вижу смысла спорить.

Пёс подвинулся ближе к к'эрему. Достаточно близко для того, чтобы дотянуться до неё лапой и погладить слегка выпуклую, гладкую и блестящую красно-коричневую кожу.

— Однако не это меня беспокоит. Недостаток любознательности. — Отступив назад, Джордж со значением оглядел трёх своих приятелей. — Думаете, что кучка предположительно любопытных учёных типов при первом подходящем случае заинтересуется четырьмя разумными существами, с которыми прежде не сталкивалась и которые происходят из трёх абсолютно разных миров. Но, когда бы мне ни представлялся шанс прояснить вопрос с отдельным индивидуумом, все они без исключения, казалось, были более заинтересованы в том, чтобы сменить тему разговора или поговорить о презентации Марка или о последнем сражении при Джалар-аад-биид, чем рассуждать о той части галактической руки, из которой мы, возможно, и происходим. — Он слегка склонил голову.

— Несомненно, антинаучно по духу, — с готовностью согласилась заинтригованная Скви. — Будто те, с кем ты говорил, пытались намеренно избежать продолжения темы.

Браук явно был в полном замешательстве.

— Но зачем избегать темы, интересной для всех?

— Быть может, — предположил Джордж, прищурив глаза под нависшими лохматыми бровями, — потому что им велели.

Потрясение туукали стало ещё более глубоким. Оба глаза, которые вместе были размером с самого Джорджа, наклонились на своих стержнях и внимательно посмотрели на пса.

— Ты предполагаешь, что их всеобщее неведение было неслучайным?

— Я говорю только то, — ответил Джордж, собираясь уходить, — что эти разумные существа, чьё дело задавать вопросы ради пополнения багажа знаний, — кучка чрезвычайно скрытных разумных существ.

— И в самом деле, почему им неинтересно узнать, откуда мы все происходим? — вслух выразил удивление Уокер.

— Может, — торопливо уходя, через плечо бросил Джордж, — потому, что кто-то обеспокоен тем, что мы захотим вернуться обратно.

Трое приятелей стояли, уставившись на раскачивающийся из стороны в сторону хвост пса, пока тот не исчез из вида, свернув за угол. На затянувшееся мгновение повисла тишина. Потом наконец заговорил Уокер.

— Уверен, — пробормотал он с тревогой, — я не настолько хороший повар.

— Мы для них игрушки, новые, — тихо и невнятно произнесла Скви в свою узкую покачивающуюся трубку. — Мы все — игрушки, новинки. — Серебристо-стальные глаза выразительно и внимательно смотрели на Марка. — Не обладая такой значительной ценностью, как драгоценные металлы или камни, игрушки ценятся исключительно теми, для кого имеют практическую пользу. Вероятно, твой маленький вонючий друг поистине проницателен. Бесспорно, нельзя отрицать, что наши постоянные вопросы были встречены с апатией, если не с откровенным равнодушием. Сегодня вечером неизменность этого положения предполагает не что иное, как тщательно спланированную политику.

Уокер медленно покачал головой:

— Не могу поверить, что ниййюю намереваются не допустить нашего отъезда отсюда.

— Ничто не препятствует нам в отъезде, — отметила Скви, собираясь удалиться в свои апартаменты. — Просто неоткуда ждать помощи в определении, каким путём следовать, когда мы решим отбыть. А не зная, куда держать путь, нет смысла отправляться. Можно, конечно, двинуться, опираясь на какое-нибудь приспособление, пока не станешь в тупик и не унесёшься прочь в каком-нибудь случайном направлении. В безднах космоса это самоубийство. Утаивание информации — не то же самое, что отказ от помощи, зато результат тот же.