Он неторопливо докурил трубку, выбил ее о ствол ближайшего дерева и поглядел на своих воинов, кольцом окружавших поляну, на которой шла ритуальная пляска. Похоже, она произвела на них большое впечатление.

Отлично. Это ему как раз и нужно.

Шондибан снова взглянул на вещих стариков.

Все они, за исключением самого старого, уже валялись на земле, корчились и вопили по-звериному. Похоже, ритуальная пляска близилась к концу. Еще немного, и вещие старики потеряют сознание, самый старый из них сядет к костру и, выпив чашу крука, приготовленного из свежего молока игуанодонихи, объявит, что пляска закончена. И начнет возвращать вещих стариков в сознание. Именно поэтому он соединяется с богами не до конца. Кто-то должен следить за тем, чтобы старики не ушли к богам навсегда. Конечно, в любое другое время – скатертью дорожка. Но только не во время ритуальной пляски.

Шондибан вздрогнул. Ему послышалось тихое бормотание, причем так, словно говоривший сидел прямо у него в голове.

Да нет, так не бывает. Это ему всего лишь показалось. Хотя... Говорят, многим великим воинам, перед тем как они совершали всякие подвиги, были видения. Может, и он удостоился?

«Ты похож на большого глупого диплодока, – сказал себе Шондибан Уховерт. – Все эти бредни о видениях и пророчествах придумывают сказители, для того чтобы завлечь доверчивых слушателей и сшибить с них монету. На самом деле все проще. Большой, сильный парень типа тебя идет и режет горло ничтожным горожанам. Он забирает у них все, что пожелает, трахает их дочерей, а также жен, сжигает их дома и с победой возвращается обратно в горы. И если ему очень везет, то он захватывает столько добычи, что даже может подкинуть кое-что подвернувшемуся под руку сказителю. Конечно, в благодарность тот сочиняет песнь, в которой расписывает победителя могучим, отважным и жутко благородным. Естественно, другие сказители, озабоченные обновлением репертуара, сейчас же начинают это сказание распевать, что-то в нем меняют и переделывают. Через пару лет его невозможно узнать. Крой ведет себя как умалишенный, его буквально осаждают всяческие предчувствия, предсказания и голоса. А враги у него этакие кровожадные бестии, мечтающие только о том, чтобы искупаться в крови невинных людей и сделать герою как можно большее количество пакостей. Нет, то, что якобы звучит у тебя в голове, всего лишь следствие солидной порции крука».

Подумав так, он успокоился. Да и бормотание стихло. На пару минут. По истечении этого срока оно снова появилось. Причем на этот раз голос слышался громче, так что Уховерт смог различить даже отдельные слова.

– Оружие... мгмгммм... враги... мгмгммм... богатство... гмгмггг... слава....

Шондибан чертыхнулся.

Нет, так просто он не дастся. Происходящее с ним можно было объяснить двумя причинами. Либо все эти духи, время от времени снисходящие до разговоров со смертными, существуют, либо причиной слуховой галлюцинации послужил крак. В самом деле, некоторые из его воинов, достигнув определенной стадии опьянения, начинали слышать какие-то голоса и даже видели призрачные существа.

«Какие, к дьяволу, духи? – подумал Шондибан. – Конечно, всему виной крак».

Он попытался вспомнить, что рассказывал о своих видениях тот самый любитель крака. Вроде бы, они появляются после третьей чашки и исчезают после пятой. По крайней мере, у него.

«Надо попробовать, – решил Шондибан. – Сколько я выпил? Как раз три. Стало быть, надо хлобыстнуть еще парочку».

Он неторопливо огляделся. Ритуальная пляска, собственно, уже закончилась. Самый старый вещий старик сидел рядом и с совершенно безмятежным видом рассматривал бадью с краком. Вот он зачерпнул из нее здоровенной глиняной чашкой и, сделав глоток, крякнул от удовольствия.

«Ишь, старый хрыч, – подумал Шондибан. – Лакает, словно ничего вкуснее за всю жизнь не пробовал. А ведь про него рассказывают, что в свое время он был неплохим воином. И отрядами попредводительствовал, и кровушки полил, и много чего награбил. Должен он был, должен попробовать и городских вин, и их разносолов. Неужели не напробовался всласть? Хотя когда все это было! Теперь ему и в самом деле осталась только одна радость – ритуальная пляска да чашка простого крака».

Он тряхнул головой. Не о том сейчас нужно было думать, не о том. Если с ним и в самом деле происходит что-то неладное, воины это узнают быстро. Почувствуют по его поведению, по тому, как он отдает приказы. И тоща – все. Можно забыть о набеге. Если воины не уверены в своем командире – удачи не жди. Значит, прямо сейчас надо сделать все, чтобы избавиться от этих проклятых голосов.

Шондибан неторопливо выбил трубку, сунул ее в карман и тоже придвинулся к бадье.

Самый старый из вещих стариков вытер рот рукавом и, оскалив почерневшие клыки, сказал:

– Хороший будет поход. В благодарность притащишь мне горожанку. Белую, мягкую, не очень старую, и чтобы волосы у нее были длинные.

Шондибан фыркнул.

Ишь чего захотел, старый лис! Горожанку! Да ее здесь, наверху, хватит всего лишь на пару месяцев. А потом, когда подуют зимние ветры, она уйдет в страну теней. Однако обычай требовал, чтобы желание отвечавшего за ритуальную пляску было исполнено точь-в-точь.

– Ладно, будет тебе горожанка, – сказал Шондибан.

Про себя он подумал, что проследит, чтобы женщину для вещего старика подобрали потолще. Толстые, они живут дольше. Пока не похудеют. А там все равно помирают.

Наполнив чашку краком, он выцедил ее и зачерпнул из бадьи следующую. Самый старый вещий старик удивленно поднял бровь. Уж он-то знал, что Шондибан никогда на крак сильно не налегал. Впрочем, ритуалом священной пляски это не возбранялось. Да и в бадье еще оставалось немало.

Они выпили еще по чашке. Помолчали. Наконец самый старый вещий старик не выдержал и сказал:

– А духам ты пожертвуешь отрез красивой материи, три золотые монеты и какую-нибудь диковинку, на твое усмотрение.

– Ладно, – промолвил Шондибан. Бормотание у него в голове вроде бы стихло. И то хорошо. Может, и в самом деле обойдется. А с краком надо поосторожнее. В следующую ритуальную пляску он выпьет всего лишь одну чашку. ТУ, которую должен выпить обязательно. И не больше.

– А еще ты не забудешь про тех, кто так славно сегодня разговаривал с духами, – гугнил самый старый вещий старик. – Каждому привезешь по хорошей вещи. Да смотри, чтобы были прочные. В прошлый раз кривому Хмыру досталась цветная коробка. Красивая она была – ужас. да только стоило на нее один раз сесть, как она и развалилась. Выбери уж, чтобы подарки были прочными.

Шондибан мысленно чертыхнулся.

– Ладно, прослежу, – покорно сказал он. – Будут подарки прочными и красивыми.

– То-то, уж погляди, – самый старый вещий старик вновь продемонстрировал клыки и поспешно припал к чашке.

– Все? – спросил Шондибан.

– Вроде все, – оторвавшись от чашки, сказал старик.