Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внезапно дверь комнаты со скрипом открывается, и на пороге мы видим Эдриана.
– Джина, можно тебя на пару минут? – говорит он.
– Конечно.
Мы оказываемся в моей комнате, Эдриан закрывает дверь и опирается на нее спиной.
– Ну и как тебе доктор Родригез?
Я сижу перед ним, его строгий взгляд врезается в меня, чувствую, как у меня начинает пересыхать во рту.
– Он… замечательный. Мне нравятся его сеансы.
– А могу я узнать, почему ты сменила врача?
– Разве Роуз не проинформировала вас?
– Разумеется, но даже она понимает, что это сущий бред.
– «Сущий бред». Разве так должен разговаривать доктор с пациенткой?
Эдриан тяжело выдыхает. Кажется, я перегнула палку, и от волнения я начинаю покрываться россыпью красных пятен.
– Что ж, я желаю тебе удачи. Доктор Родригез действительно хороший специалист, надеюсь, он тебе поможет. Я, кстати, пришел с тобой попрощаться.
– Попрощаться? – резко переспрашиваю.
– Да. Я увольняюсь. Если я не могу помочь своим пациентам, значит, мне здесь не место. Так что прощай, Джина.
Эдриан разворачивается, касается дверной ручки, и мне кажется, что я вот-вот растворюсь в этом пространстве из-за шока, в котором пребываю.
– Стойте, – выкрикиваю я.
Эдриан вновь поворачивается ко мне и на сей раз смотрит на меня таким взглядом, словно не удивлен тем, что я его остановила.
– Хотите знать истинную причину? Хорошо. Я отказалась от вас потому что… потому что мне кажется, что я начала в вас влюбляться.
Мое сердце бешено стучит, будто я только что пробежала марафон. Я боюсь поднимать взгляд на Эдриана, боюсь услышать его слова, поэтому, резко выдохнув, я продолжаю:
– Вам не нужно увольняться. Вы прекрасный врач, но, к сожалению, вы наградили меня новым диагнозом.
Эдриан в растерянности. Немного помолчав, он тихо произносит:
– Влюбленность это не диагноз.
– Да, но страдаешь из-за нее не меньше.
Я понимаю, что больше не вынесу ни единой минуты нахождения рядом с ним в этой комнате, поэтому, бросив кроткий взгляд, прошу его открыть мне дверь.
Весь оставшийся вечер я сидела у кровати Фила, закрыв лицо ладонями, которые буквально пропитались слезами.
Я провалилась в глубокий сон, но вскоре почувствовала, как кто-то теребит меня за руку. Нехотя открываю глаза, пытаюсь вглядеться в темноту и заставить разбудить свое сознание. Спустя несколько минут я разглядываю вблизи себя знакомые очертания тела.
– Карли? – говорю я хриплым голосом. – Что ты здесь делаешь?
– Я пришла сообщить тебе одну важную новость.
Я мельком смотрю на светящиеся зеленые цифры электронных часов, что стоят на комоде.
– В три часа ночи?
– Такое нельзя откладывать на потом. Джина, я решила, что мы с тобой должны отправиться в путешествие и найти то, что спрятал Джон.
Первые несколько минут я пребываю в замешательстве от того, что я только что услышала.
– Это что, шутка?
– Какие тут могут быть шутки? Я действительно решилась на это.
Я медленно приподнимаюсь и опираюсь спиной о холодную поверхность изголовья кровати.
– Карли, мне кажется, это не самая лучшая идея.
– Почему это?
– Хотя бы потому, что мы прикованы к «чудо-креслам». Ваш муж явно не рассчитывал это путешествие на двух калек.
– Если ты считаешь это единственной причиной, которая может нас остановить, то она отклоняется. Я не хочу остаток своих дней провести в этом месте. Я слишком много времени уделяю болезни. Теперь пора начать снова жить. И ты мне в этом поможешь. С завтрашнего дня я начну продумывать каждый пункт нашей поездки, а мой агент займется продажей всей моей недвижимости. Тогда у нас будет достаточно денег. Ну, теперь я могу с чистой совестью отправиться к себе в палату. Доброй ночи.
Уснула я лишь под утро, а перед этим всю оставшуюся ночь размышляла о том, что мне сказала Карли. Вначале мне показалось, что все, что сейчас произошло – лишь обрывок моего сновидения, который потерял границу с реальностью. Но потом, глядя в потолок и вспоминая каждую фразу Карли, я поняла, что это вовсе не сон, и внутри меня поселилось какое-то странное ощущение – подобное чувство испытываешь, стоя у прилавка магазина, покупая вещь, о которой очень давно мечтал, и предвкушая, что эта вещь скоро станет твоей, и только твоей.
Почему бы и не поехать? Почему бы и не рискнуть? Как много я рисковала в своей жизни? Весь мой риск сводился к тому, как незаметно сбежать из дома, чтобы пойти на свидание со Скоттом или же как списать на контрольной по истории, пока учитель наблюдает за остальными.
Конечно, трудно вот так вот взять и отбросить в сторону все страхи и сомнения, и вся эта идея пока что кажется вовсе не реалистичной – но попробовать все же стоит. Именно с такой мыслью я засыпаю в предвкушении нового дня.
Далее начались долгие, нудные дни, серость которых разбавляли лишь наши разговоры с Карли о предстоящей поездке. Мы должны посетить шесть точек планеты, конечной является Новая Зеландия. Новая Зеландия! Господи, подумать только.
Оказалось, что Карли довольно-таки влиятельная персона. У нее куча знакомых, которые с радостью согласились нам помочь. В основном это юристы, которые ежедневно нас консультируют, помогают с оформлением виз и различных документов. От такого огромного количества нотариальных актов, что нам придется собрать, кружится голова, пропадает весь энтузиазм. Но Карли успокаивает меня, говоря, что все будет хорошо, ее люди нас в беде не бросят.
Через неделю мы узнаем, что имение Карли продано и на ее счету столько денег, что нам хватит еще раз десять проехаться туда-обратно. Все эти дни мы с Карли скрывали от всех наши планы, мельком переговаривались в ее палате и лишь на нашем месте, у обрыва, мы все обсуждали со всеми подробностями, вплоть до того, какие вещи нам взять с собой. Идея с путешествием нам обеим вскружила голову, овладела нами, и мы, точно зомбированные, просыпались каждый день с мыслью о ней.
Я не могла ни о чем думать. Лишь с идиотской улыбкой на лице посещала часы приветствия, процедуры, сеансы доктора Родригеза, к которому, признаться, я уже привыкла, и он же заметил, что в последнее время мое состояние заметно улучшилось.
Также все эти дни я старалась не попадаться на глаза Эдриану. Порой на меня обрушиваются воспоминания о нашем недавнем разговоре, и мне становится безумно стыдно. При одной мысли о нем я краснею, и мне хочется быстрее уже уехать и не видеть его как можно дольше.
Однажды вечером, когда пришло время купания и Фелис помогала мне мыть голову, она спросила меня, отчего я в последнее время такая воодушевленная. И, если быть до конца честной, я уже не могла скрывать от всех нашу тайну с Карли. Аж язык чешется, как хочется с кем-нибудь поделиться этой новостью. Вот Фелис и стала первой, кто узнал о нашем путешествии. Мне стало гораздо легче, хотя за этим секундным облегчением последовало множество вопросов от Фелис в духе: как мы поедем, если мы самостоятельно даже в самолет не сядем, или же как мы будем передвигаться, ведь наши кресла довольно капризные и любят ровные дороги, а путешествие наше может выйти за пределы цивилизации. Я растерялась и не смогла дать ни одного вразумительного ответа.