– Рейвен еще прекраснее, чем экзотическая бабочка, – сказал Александр. – Но упрямее верблюда.

Губы герцога тронула доверительная улыбка.

– В таком случае, молодой человек, – сказал герцог, – вас надо научить, как справляться с упрямыми женщинами.

– Отец знает, что ты помогаешь констеблю в расследовании дела маньяка?

– Ты что, собираешься меня шантажировать за твое молчание?

Рейвен и Блейз Фламбо сидели в саду отцовского дома. Паддлз носился туда-сюда, обнюхивая каждый ствол дерева, каждую травинку, каждый цветок.

Блейз напустила на себя обиженный вид.

– Думаешь, я хочу заставить тебя купить мое молчание?

– Я знаю, как устроены твои мозги, – сказала Рейвен. – Твою лояльность можно купить.

Блейз наградила сестру лукавой улыбкой.

– Обещаю хранить секрет, если ты согласна выгуливать Паддлза в течение недели.

– Но Паддлз может не захотеть, – возразила Рейвен. – Отдаст предпочтение тебе. Спроси у него.

– Паддлз, ко мне!

Пятнистый мастиф примчался и сел перед Блейз. Она наклонилась и посмотрела ему в глаза.

– Проклятие! Проклятие! Проклятие!

– Что-то не так? – спросила Рейвен.

– Паддлз предпочитает меня, – расхохоталась Блейз. Рейвен тоже засмеялась. Мастиф поднял голову и завыл, заставив их смеяться еще больше.

– Фэнси и Белл скоро станут счастливыми женами, – мечтательно вздохнула Блейз.

– И княгинями, – напомнила Рейвен.

– Как ты думаешь, к нам когда-нибудь придет настоящая любовь? – спросила Блейз.

– Все хорошее приходит к тем, кто ждет, – ответила Рейвен. – Так всегда говорила няня Смадж.

– Мне не хватает няни Смадж.

– Мне тоже.

– Мисс Рейвен! – Сестры оглянулись. По мощеной дорожке к ним спешил Тинкер. – Его светлость хочет поговорить с вами. Он у себя в кабинете.

– Спасибо, Тинкер.

Что за проступок она совершила? Почему отец вызывает ее к себе?

Блейз словно прочла мысли сестры.

– Что ты на этот раз натворила?

– Ничего такого не припомню.

– Возьми с собой Падцлза. Он тебя защитит.

Рейвен улыбнулась:

– Вряд ли в этом будет необходимость.

– Не торопись, – посоветовала Блейз.

Рейвен последовала ее совету. Прошло минут пять, прежде чем она дошла до холла. Еще пять она поднималась на второй этаж. Если даже отец не был сердит, то теперь наверняка рассердился. Приближаясь к его кабинету, Рейвен пошла еще медленнее. Она пыталась вспомнить какие-нибудь свои провинности, но на ум ничего не приходило. Куда подевалась ее способность угадывать?

Рейвен постучала в дверь и вошла, не дожидаясь разрешения.

– Вы хотели…

Она остановилась, с удивлением увидев Александра Боулда и его дедушку. Кажется, отец не собирается ее бранить. Зачем же все-таки он ее позвал?

– О, моя дорогая, – соловьем залилась герцогиня, – у нас есть замечательное…

– Рокси, прошу тебя. – Рейвен услышала в голосе отца предостерегающие нотки.

– Магнус, дорогой, не могу сдержать своего восторга.

Герцог Инверари похлопал жену по руке:

– А ты постарайся, дорогая. – Он перевел взгляд на Рейвен и сказал ей, чтобы вошла в кабинет.

Рейвен со смущенной улыбкой пошла вперед. Потом бросила нервный взгляд на двух посетителей.

Александр улыбался с глупым раболепным выражением. Его дедушка рассматривал ее так, будто решался вопрос о ее продаже.

– Сядь сюда, детка. – Герцог Эссекс показал на кресло слева от себя.

Рейвен выгнула бровь.

– Я лучше постою.

Это простое заявление вызвало у собравшихся неоднозначную реакцию. Александр хихикнул, его дедушка от удивления открыл рот, а герцогиня улыбнулась, продемонстрировав свои ямочки. Отец, смеясь, взглянул на Александра:

– Она похожа на вас.

– Несомненно, браки заключаются на небесах, – пробормотал герцог Эссекс. – Я получу свое воздаяние сполна, если мой внук произведет на свет ребенка, который будет разговаривать с ним, как он со мной.

Герцог Инверари улыбнулся.

– Дети могут быть как прокляты, так и благословлены. – Он посмотрел на Рейвен: – Мы должны обсудить вопрос, представляющий определенную важность. Присядь, пожалуйста.

Рейвен наконец села в кресло, поправила юбку и лишь после этого подняла взгляд.

– Я беспокоюсь о твоем добром имени, – без обиняков начал герцог.

О чем он? Собирается отчитать ее в присутствии Алекса? Она умрет от стыда.

– Я знаю, ты помогала констеблю Блэку и Александру в их предыдущем расследовании, – продолжал отец. – Они просят моего разрешения использовать твой дар в расследовании последнего преступления маньяка.

Рейвен вскинула взгляд на Александра и торжествующе улыбнулась. Очевидно, ее фокусы-покусы признаны полезными, в то время как его ограниченная логика потерпела поражение.

– Да, отец, знаю. Они нуждаются в моей экспертизе.

Рейвен услышала, как Александр что-то пробормотал, и состроила ему гримасу. Однако ни единый мускул не дрогнул у него на лице. Он как ни в чем не бывало попивал чай.

– Так ты хочешь помочь констеблю? – обратился к ней отец.

Рейвен едва сдерживала смех.

– Я рассматриваю свою помощь им как мой гражданский долг, – сказала Рейвен с непроницаемым лицом.

– Гм, – хмыкнул Александр, точь-в-точь как его дедушка, – гражданский долг в этой семье, видимо, передается по наследству.

Рейвен едва сдерживала раздражение. Поведение Александра выглядит странным, учитывая, что он нуждается в ее помощи.

Но то, что сказал отец, поистине сразило Рейвен.

– В таком случае объявляю вас с Александром помолвленными.

Рейвен в шоке открыла рот.

– Я… я…

– Не притворяйтесь, что вас это удивило, – выпалил Александр. – Вы добивались этого долгое время, пострел. Всеми правдами и неправдами.

Рейвен резко повернула к нему голову и прищурилась. Чаша, которую он держал в руках, разлетелась вдребезги, брызги горячего чая полетели во все стороны.

Издав возглас удивления, Александр с криком вскочил с кресла, гневно сверкая глазами.

– Это ваших рук дело, – заявил он, глядя на Рейвен.

Герцог Инверари хихикнул: