— Я нащупал его, — сказал он и подумал, что такого он никогда не забудет.

— Вот видишь, я не забеременею, — объяснила она.

От этих ее слов все предрассудки о безопасном сексе тут же вылетели из Костиной головы. Он был так благодарен ей за то, что она выбрала его, а не Божко, что готов был заниматься сексом без презерватива.

Этот дом был заметен издали. Он стоял на берегу реки, в окружении ив, и всякий, кто видел его, думал, что иноземная архитектура плохо вписывается в местный пейзаж, а пирамидальные тополя и плоские крыши окрестных домов не сочетаются с итальянской помпезностью.

Катер шел издалека. На нем был установлен мощный прожектор, и лейтенант Билл Реброфф стремился выполнить задание. А задание у него было весьма расплывчатое. По-русски это звучало так: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Поэтому он был раздражен, а моментами даже зол. Двое подчиненных, рядовые Майкл и Джон, старались лишний раз к нему не обращаться — только по надобности. Между собой они называли его чокнутым, потому что лейтенант был неутомим и очень старался выполнить приказ. Честно говоря, если бы не упорство лейтенанта, они давно свернули бы в ближайшую бухту и завалились спать. Вечером они наловили рыбы и мечтали об ухе. Но у Билла был приказ отсечь террористов с запада и не дать им возможность пересечь реку Кальмиус, потому что тогда ищи ветра в поле. Вот он и гнал свой катер среди ночи и выискивал малейшие отблески света, рискуя налететь на корягу или мель. Река извивались среди поросших густой зеленью берегов, и Билл отчаялся. Раза три-четыре он приказывал обследовать костры на берегу, но это оказывались местные рыбаки, ни бельмеса не понимающие по-английски. О русских террористах у него, как и у каждого американца, было самое низкое мнение: кучка бандитов, думал он. Разбегутся от одного выстрела.

Но берег был пуст, и следовало подумать о ночлеге. И вот когда он уже готов был дать команду сбавить обороты и идти на ночлег, во мраке мелькнули огни дома. Билл вздохнул с облегчением. Недаром меня обучали пять лет в Академии, с гордостью подумал он. По всем признакам выходило, что это те самые террористы, которых они разыскивали. И расстояние, и время, и вообще… — сообразил Билл Реброфф, у меня чутье. Они! Точно! Прожектор высветил отделанные итальянским туфом стены и узкие готические окна.

— К берегу! — скомандовал он.

Катер сбросил скорость, нос его осел и мягко ткнулся в ил.

Как раз в этот момент Костя распахнул окно. В ванную ворвался свежий, ночной воздух. Костя вздохнул полной грудью. Он стоял в чем мать родила и смотрел на реку, над которой висела полная луна. По реке скользил катер с ярким прожектором.

— Милый, — сказала Завета как-то очень по-домашнему, — ты простудишься.

— Иди сюда, — ответил он, испытывая чувство единения с этой странной женщиной, в которой он не мог разобраться точно так же, как и в самом себе.

Она накинула розовый халат и подошла, отбросив со лба густые черные волосы, которые блестели как вороново крыло.

— Поехали со мной вон туда, — сказал Костя, находя прореху в халате и обнимая ее за талию.

Кожа на животе была гладкой и на бедрах тоже как шелк.

— Стой, стой, стой! Мы так не договаривались, я волнуюсь. — Она выскользнула из его объятий. — А что там? — Она кивнула в темноту.

— Там мой дом, Россия, Москва.

— А-а-а… — протянула она. — Я живу здесь. Что я буду там делать?

Он едва не ляпнул о том, что они поженятся. Что-то удержало его язык, но он знал точно, что ни одна из женщин не нравилась ему так, как Завета, даже Ирка. А с Иркой у них было очень серьезно. По крайней мере, Костя так считал, и ноги у нее были обалденными. Однако он подумал, что не может взять и просто так сдаться на милость победителя, для этого у него были все основания и прежде всего опыт, который говорил ему, что нельзя первым выбрасывать белый флаг. Женщинам это не нравится, они потом вьют из тебя веревки.

В этот момент прожектор осветил дом. Костя невольно закрыл глаза рукой.

— Какой наглец! — удивился он. — Что ему надо?!

— Милый, — встревоженно произнесла Завета, — это они!

— Кто? — Костя удивленно посмотрел на нее.

Розовый цвет ей очень шел, и черные брови и черные волосы только подчеркивали ее необычную красоту.

— Это они! — снова воскликнула она.

— Кто?.. — Костя высунулся в окно.

Луч прожектора уполз в сторону, и стало видно людей, стоящих на палубе. Костя различил характерный американский шлем.

— Быстро!

Одеваясь на ходу, они бросились в коридор. Игорь и Сашка спали беспробудным сном. Пришлось приложить немало усилий, чтобы втолковать им новость об американцах. Первым пришел в себя Игорь Божко и спросил:

— А почему вы неодетые?

— Так спали же! — упрекнула его Завета, влезая в джинсы.

— А-а-а… — туго соображал он.

Сашка выглядел хуже — его тошнило. Он блевал в ванной и лил на стриженую голову воду из-под крана.

Костя схватил автомат и выскочил на лестницу. Внизу трезвонил звонок. Сторож, матерясь, метался в поисках ключа. Похоже, он на радостях выпил, от него пахло водкой.

— Сначала спроси, кто там, — сказал Костя.

— Кто там? — спросил сторож, воинственно сжимая берданку.

— Дом окружен! — раздался голос, усиленный мегафоном. — Предлагаю всем террористам сдаться!

Свет прожектора упирался прямо во входную дверь, и яркие голубоватые лучи проникали во все щели.

— Это ты, что ли, террорист? — покосился сторож на Костю.

— Может, и я, — ответил Костя. — Откуда я знаю? Ты что, не видишь, что это американцы?!

— Американцы?! — безмерно удивился сторож. — Дожили! Приперлись, сволочи!

И, прежде чем Костя успел его остановить, пальнул из берданки в тени за окном: «Бах!» На пол полетели стекла, и сизый дым повис в прихожей.

— Что ты делаешь?! — крикнул Костя. — Ложись!

И, навалившись на сторожа, упал вместе с ним на пол — весьма вовремя, потому что после секундной паузы коротко ударил крупнокалиберный пулемет, а потом еще раз и еще, и в двери появились огромные дыры, в которые проникал все тот же голубой свет, только теперь его стало гораздо больше. В ушах еще стоял грохот, когда в вестибюль полетели дымовые шашки.

— Давай! Давай, дед! — подталкивал Костя сторожа к черному ходу.

Но оказалось, что сторож куда-то засунул ключ и после перестрелки ничего сообразить не мог.

Дверь с грохотом вылетела, какие-то люди ворвались в дом. Костя поднял руки.

* * *

У Билла был строгий приказ генерала Джефферсона передать террористов бандеровцам или этномутантам, что было практически одно и то же.