Неограниченный гедонизм является этическим идеалом чарваки. Все доброе, возвышенное, милосердное, чистое, совершенное, всякая мысль жалости и сострадания объявляются уловками бедных, богатой немощи или лицемерием власти, стремящейся наслаждаться в одиночку. Счастье — только здесь и только у сильных, и сильные должны охранять его от слабых. (Привет Ницше.)

Из записей Лиды. Если бы пракрити, природа, принадлежала самой себе всецело и не знала бы высшего над собой, то она бы, наверное, не допускала страдания, ее сущностью должно было быть тогда вечное счастье — ведь только удовольствием, только наслаждением, только блаженством она привязывает к себе — не болью, не страданием. Значит, именно дуккха (страдание) в ней — от Бога, и любовь к страданию — это любовь к Богу и высшему в Нем.

Или, может, страдание — ее лучшее наслаждение? И тогда природа лишь еще сильнее привязывает нас к наслаждению (то есть к себе) через боль, давая нам передохнуть, не утомляя нас ни тем ни другим, и единственным выходом было бы выпасть из круга — не знать ни того ни другого? Соединимость (единство) добра и зла — самое загадочное в природе и Боге.

МЕДИТАЦИЯ ЛИДЫ: АРИЯСАЧЧА. Четыре Благородные Истины (Ариясачча): Благородная Истина о существовании страдания (дуккха-ариясачча), Благородная Истина о происхождении страдания (самудая-ариясачча), Благородная Истина о прекращении страдания (ниродха-ариясачча), Благородная Истина о Пути, ведущем к прекращению страдания (магга-ариясачча), — составляют фундамент буддийской этики и философии, и все учение Будды разворачивается вокруг этих четырех истин. Благородные Истины были постигнуты Буддой в момент Просветления и провозглашены им затем в первой проповеди Дхаммы пяти брахманам, с которыми он практиковал ранее, до своего Просветления, строжайший тапас (аскетизм) в лесу Урувела и которые отреклись от него из-за того, что, как им казалось, Учитель изменил своему предназначению. Будда же отказывался лишь от крайностей неблагородного, изнурительного аскетизма и потворства страстям, крайностям мирской жизни. Это и есть Срединный Путь (маджджхима-патипада) Будды. Темой первой проповеди были эти Четыре Благородные Истины, зафиксированные затем в «Дхаммачаккаппаваттана-сутте» — «Приведении в движение Колеса Дхаммы». Истины называются «благородными» потому, что полностью они понимаются только «ариями», или «благородными» (учениками).

Значение Благородных Истин трудно переоценить. В течение всех 45 лет своего учительства Будда неустанно возвращается к ним, убеждая своих последователей никогда не забывать о них. Даже на смертном одре его последними словами были: «И раньше, и даже теперь я говорю вам: страдание и освобождение от страдания. Все обусловленные вещи преходящи. Трудитесь усердно над своим спасением». И Просветленный учил: «Тот, кто видит страдание, видит также и причину страдания и видит также и Путь, ведущий к прекращению страдания» (Самьютта-Никая). В этих простых и вечных словах Учителя сосредоточен огромный смысл: мир страдает именно потому, что не видит, не распознает страдание как универсальный принцип бытия, а не видя зла, он не видит и Пути, на котором он может быть избавлен от зла. Со смирением и кротостью Учитель напоминает нам об этом, и мир внимает ему:

«И где бы он ни шел в мире, он знает, он видит Четыре Благородные Истины — Благородную Истину о страдании; Благородную Истину о происхождении страдания; Благородную Истину о прекращении страдания; Благородную истину о Пути, ведущем к прекращению страдания. Он знает, он видит: „Это — страдание“. Он знает, он видит: „Это — происхождение страдания“. Он знает, он видит: „Это — прекращение страдания“. Он знает, он видит: „Это — Путь, ведущий к прекращению страдания“.

И так он идет, свободный, не привязанный ни к чему в мире, и мир не касается его.

И вот, о бхиккху, Благородная Истина о страдании: рождение — страдание; старость — страдание; болезнь — страдание; смерть — страдание; отделение от приятного — страдание; соединение с неприятным — страдание; неполучение чего-либо желаемого — страдание; короче говоря, пять кхандх (агрегатов) схватывания (привязанности): рупа (кхандха формы, материи), ведана (кхандха ощущения), санкхара (кхандха ментальных склонностей и воли), саньня (кхандха восприятия), виньняна (кхандха сознания) — связаны со страданием. Это, о бхиккху. Благородная Истина о страдании.

И вот, о бхиккху, Благородная Истина о происхождении страдания. Это — страстная жажда (танха), ведущая к перерождению, соединенная с вожделением и страстью, ищущая удовлетворения там и тут, то есть жажда чувственных удовольствий, жажда существования (перерождения), жажда не-существования.

Но где, о бхиккху, эта жажда берет свое начало, где она обитает? В вещах этого мира, о бхиккху, которые являются приятными для нас, которые являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Какие вещи этого мира являются приятными для нас, какие вещи являются дорогими? Чувство зрения, чувство слуха, чувство обоняния, вкуса, осязания, представления — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Вещи видимые, вещи слышимые, вещи обоняемые, вкушаемые, осязаемые, вещи, разумом представляемые, — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Мысли, которые возникают через чувство зрения, мысли, которые возникают через чувство слуха, мысли, которые возникают через чувство обоняния, вкуса, осязания, представления, — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Соприкосновение чувства зрения, соприкосновение чувства слуха, соприкосновение чувства обоняния, вкуса, осязания, представления — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Ощущение, возникающее от соприкосновения чувства зрения, ощущение, возникающее от соприкосновения чувства слуха, ощущение, возникающее от соприкосновения чувства обоняния, вкуса, осязания, представления, — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Восприятие вещей видимых, восприятие вещей слышимых, восприятие вещей обоняемых, вкушаемых, осязаемых, вещей, разумом представляемых, — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Размышление о вещах видимых, размышление о вещах слышимых, размышление о вещах обоняемых, вкушаемых, осязаемых, вещах, разумом представляемых, — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.

Озабоченность вещами видимыми, озабоченность вещами слышимыми, озабоченность вещами обоняемыми, вкушаемыми, осязаемыми, вещами, разумом представляемыми, — они являются приятными для нас, они являются дорогими. Здесь эта жажда берет свое начало, здесь она обитает.