ООН не узнает ничего, что могло бы помешать этому или следующему рейсу, а русская команда не узнает ничего ненужного о Джентри и его работодателе.

* * *

– Английский? – обратился Корт к скучающему молодому полисмену и к его соседу. Те покачали головами.

– Français? – снова отрицательная реакция.

– Ладно, – сказал Корт и неохотно переключился на арабский: – Asalaam Alaykum.

– Wa Alaykum as-Salaam, – последовал вежливый, но официальный ответ.

– Мне нужно поговорить с вашим начальством, – продолжал Корт по-арабски.

– В чем проблема?

– Я с русского самолета. Там есть небольшая проблема с безопасностью.

Полисмен кивнул и тихо заговорил в переносную рацию. Корт не понимал быструю речь на суданском диалекте фарси. Потом полицейский взглянул на него.

– Подождите минутку.

Меньше чем через минуту появились двое тонкокостных бородатых мужчин в черных костюмах с галстуками.

Упс, подумал Корт. Только не эти придурки. Он не собирался поднимать такой большой шум из-за женщины.

Оба человека из НСБ[12] говорили по-английски, и Корт отвел старшего сотрудника в сторону. Тот был низкорослым и жилистым; он носил толстые очки в слишком широкой для его овального лица оправе. На вид в нем не было ничего зловещего или угрожающего, но он и его подчиненный явно командовали здесь. Охранники и сотрудники аэропорта, чиновники суданского правительства и даже военные старались держаться подальше от людей из Национальной службы безопасности.

– Женщина, белая женщина, – сказал Корт – Кто она такая?

Человек пожал плечами и пренебрежительно махнул рукой.

– Она из Канады. Мы запретили ей покидать территорию аэропорта, но не стали арестовывать ее. Она всего лишь гуманитарная сотрудница из UNAMID; ее документы в порядке, но она забыла поставить печать, которая разрешает приезд в лагерь Зам-Зам.

– Думаю, она может причинить неприятности.

– Она не имеет значения, – просто очередная кавага, которая застряла в аэропорту и дожидается рейса на Хартум.

– Кавага?

– Это значит «белая». Прошу прощения.

– Она задает вопросы о нашем самолете и о грузе.

Это привлекло внимание сотрудника НСБ. До него дошло, что если самолет «Рособоронэкспорта» официально не должен был находится в Дарфуре, то представитель Запада может заинтересоваться этим обстоятельством. Корту было не по душе сдавать эту женщину оперативникам из НСБ. Сначала он надеялся пробудить интерес у охраны аэропорта, но теперь ничего не поделаешь. Если они будут действовать на основании его информации, то ее как минимум задержат на несколько часов. Кто знает, подумал Корт, ее даже могут выдворить из страны, если они будут достаточно обеспокоены ее интересом к русским.

Тем не менее он должен был продолжать операцию: его миссия имела первостепенное значение, даже если позволит этим отморозкам из НСБ отмахнуться от этой назойливой мушки на его пути.

Сотрудник НСБ посмотрел из грязного окна на летную полосу. День быстро угасал, а «ИЛ-76», стоявший в нескольких сотнях метров слева, нельзя было увидеть отсюда.

– Нам было поручено задерживать все рейсы неправительственных организаций, пока вы находитесь здесь. Но никто не говорил о людях, которые уже находятся здесь.

Он явно беспокоился за свою шкуру. Это было на руку Джентри; мотивированные люди постараются выполнить работу.

– Предлагаю задержать ее до нашего отлета, – сказал он. – Эта женщина не видела груз и пока еще ничего не знает. Она не имеет представления, что мы из «Рособоронэкспорта».

Корт не стал упоминать о том, что она с самого начала пыталась подойти к «ИЛ-76» и едва ли не умоляла пустить ее на борт; это могло навлечь на нее серьезные неприятности. Небольшая озабоченность со стороны спецслужб – вот и все, что ему было нужно для разрядки ситуации и решения вопроса. Он склонялся к мысли, что теперь все будет нормально.

Сотрудник НСБ признательно кивнул.

– Хорошо, хорошо. Мы побеседуем с ней.

* * *

Через десять минут двое сотрудников НСБ увели крайне озабоченную, но покорную Элен Уолш в небольшой служебный кабинет, расположенный в стороне от зала ожидания. Корт Джентри и русский пилот последовали за ними. Корту хотелось просто остаться с командой и поскорее улететь ко всем чертям, но Геннадий настаивал на том, что должен присутствовать на допросе, а Джентри не мог допустить, чтобы тот торчал там один. Геннадий разозлился на суданцев, сорвавших его попытку соблазнения привлекательной женщины. Очевидно, он думал, что если поможет ей на допросе и разберется с этими неприятными типами из третьего мира, то без труда заманит ее в постель во время своего следующего рейса в Хартум.

Но Корт понимал, что русский еще больше разозлился на него. Они обменивались мрачными взглядами, пока стояли по обе стороны от Уолш. Геннадий, несомненно, догадался, что американец выдал Элен службе безопасности. Корт догадывался, что, по мнению русского пилота, это была гнусная выходка американца, позавидовавшего интересу канадки к обаятельному мужчине.

Что за поганый день, думал Корт, обмениваясь грозными взглядами с Геннадием. Только бы не стало еще хуже.

Старший сотрудник НСБ – тот, что с толстыми очками, – потратил минуту-другую на обыск рюкзака Уолш. Корт думал, что он делает это для проформы, но когда тот достал черную записную книжку на пружинах, которую Джентри уже видел раньше, когда она остановилась на подходе к самолету, ему стало не по себе. Он надеялся, что там не окажется ничего особенно подозрительного. Сотрудник перелистал страницы и остановился на рукописном рисунке с описанием самолета «ИЛ-76». Он посмотрел на женщину.

– Почему вы задаете вопросы об этом грузовом рейсе? Какой у вас интерес к этому самолету?

– Мне нравятся самолеты. Разве это преступление в вашей стране?

Сотрудник долго смотрел на нее. В стране, где немногим женщинам разрешается хотя бы работать за пределами дома, дерзкая белая женщина была слишком необычной, и он не знал, что с ней нужно делать.

* * *

Элен обнаружила, что больше не боится. Она многого добилась за последний час, и хотя ей не удалось получить фотографические доказательства, что русские нарушают санкции, действия НСБ служили дополнительным доказательством, что она находится на верном пути.

До сих пор она хорошо справлялась, и знала об этом. Действуя под прикрытием сотрудницы ООН, она очаровала пилота и убедила его пригласить ее на борт. Они поднялись на двадцать пять ярдов по заднему пандусу самолета, когда появился джип с солдатами, и ее забрали. Русский настоял, что отправится вместе с ней; ему хотелось изобразить рыцаря в сияющих доспехах, хотя разумеется, ему гораздо больше хотелось залезть ей в трусики.

Когда они вернулись в аэропорт, она увидела двух сотрудников НСБ, которые допрашивали ее три дня назад, вместе с подозрительным русским типом по имени Виктор. Он явно настучал на нее в службу безопасности, чтобы она