Маша согласилась, и скоро они уже пили странный невкусный кофе, который почему-то пах жестяными банками.

— Здесь такая атмосфера… — Андрей развел руками. — Мне кажется, если хочешь поправить настроение, надо ехать в аэропорт. Здесь все на подъеме, суета, все в предвкушении…

— А мне больше нравятся вокзалы, — ответила Маша. — Там поездами пахнет.

— О да! — поддержал ее Андрей. — Запах горячей резины… Запах отъезда… Слушай, а полетели на Кипр! — воскликнул Андрей. — Туда виза не нужна! Полетели прямо сейчас!

— У меня вообще-то работа, — сухо ответила Маша.

— Я Тине позвоню, скажу — командировка за мой счет!

— У меня с собой нет загранпаспорта.

— Поехали к тебе! Сейчас город пустой, мы туда-сюда за полчаса смотаемся, здесь же по прямой!

Маша отвела глаза. С одной стороны, это было бы восхитительно! Пляж, море… Но! Это его тактика, да? В общем-то ничего страшного в том, что она станет еще одной девушкой Андрея Зорина на ночь, не было… Кроме того, что в любом романе, в любом одноразовом сексе есть все же хоть какая-то импровизация, и ничто не мешает тебе надеяться. Но ведь она-то заранее знает, что послезавтра они прилетят — и все. Она устроит эту вечеринку — в лучшем случае, и больше его не увидит. То есть, возможно, увидит — на людях, а он будет с новой девушкой. Все заранее известно — вот в чем дело.

— Я не хочу. Извини.

— Точно? — Андрей, казалось, искренне расстроился.

— Точно, — кивнула Маша.

— Н-да… Жаль… — он скис.

Он подвез ее до дома, чмокнул в щеку — Маша даже отшатнулась, с ревом завел мотоцикл, а через секунду ушел в точку.

В это время Зоя и ее подруга-блондинка прыгали, обнимались, трясли кулаками — праздновали победу. А Тина и Лика мрачно переглядывались и пожимали плечами.

«И вообще! — сердито думала Маша. — Всякие эти Андреи — жертвы феминизма! А что? Жениться ради секса не нужно, женщины работают, водят машины, нанимают домработниц, гвозди забивают — никаких обязательств… Разболтались! Пользуются тем, что девушки разучились манипулировать ими с помощью секса!»

С мыслью о том, что с завтрашнего дня начинает новую, нравственную жизнь, в которой нет места однодневным романам, быстрому сексу и запоздалым сожалениям, Маша погрелась в ванной, ознаменовала начало новой эры, заварив чайник эхинацеи, отыскала «Анну Каренину», прочитала две главы и заснула богатырским сном.

— Ну? — спросила Тина, встретив ее в коридоре.

— Вот! — Маша помахала бумажками.

— Это что?

— Вешалки.

— При чем тут вешалки? — рассердилась Тина. — Что Андрей?

Маша в некотором недоумении посмотрела на Тину. Король вешалок платил намного больше Андрея, так что бурный интерес Тины к какой-то вечеринке в честь малобюджетного кино был не очень понятен.

— Ну… Просто… Я же уже вешалками занимаюсь…

— Послушай меня! — рявкнула Тина. — Твоя задача как креативного менеджера все это… — она ткнула пальцем в бумаги. — Придумать! У нас есть специально обученные люди, которые воплотят все это в жизнь, а ты должна появиться там пару раз, на всех накричать, а в свободное время заниматься другими проектами! Например, Андреем!

— Извините, я не знала, что это так важно! — прошипела Маша.

— Важно! Потому что, если мы все сделаем правильно, на этой вечеринке будут наши потенциальные клиенты! — негодовала Тина.

— Хорошо, — Маша пожала плечами. — Я немедленно свяжусь с ним.

Тина сверкнула глазами и пошла дальше по коридору, а Маша посмотрела ей вслед, фыркнула, развернулась и напоролась на Сашу.

— Что? — усмехнулась Саша.

— Что «что»?

— Тина в плохом настроении? Бывает… — та потрепала ее по плечу.

— Да что она привязалась ко мне с этим Андреем! — Маша всплеснула руками. Кому ведь пожаловаться, как не коллеге?

— Зориным? — Саша сделала большие глаза.

Маша кивнула.

— А ты не хочешь свой проект мне отдать? — оживилась Саша.

— В смысле? — недоумевала Маша.

— В том смысле, что я с бо-оольшим удовольствием поработаю с Зориным! — подмигнула Саша.

— Так! — Маша выставила вперед ладонь. — Я многого не понимаю, но сейчас ты мне все расскажешь во всех драматических подробностях. Ко мне?

Саша кивнула, и они пошли к Маше в кабинет, заказали кофе, закурили, и Маша заявила:

— Если ты немедленно не объяснишь мне, что за суета вокруг этого Андрея, клянусь, я тебя задушу!

— Андрей Зорин, мальчик из отличной семьи: папа — член правительства, мама раньше работала в мэрии, а сейчас руководит фирмой Андрея, которая занимается строительством, а сам Андрей погрузился в кино как в перспективный бизнес. У мамы и папы дом на Николиной Горе — от дедушки ученого, у Андрея — дом в Переделкине — от дедушки-писателя, сам Андрей — красивый, интеллигентный, богатый, мечта любой девушки, — Саша развела руками.

— А то, что он перетрахал всю Москву и с ним ни одна приличная девушка не того?..

Саша уставилась на Машу:

— Где ты этого нахваталась?

— Так, услышала…

— Бред! — заверила Саша. — Никого он не перетрахал, наоборот — он довольно долго общается с девушками, с последней встречался года два. Сейчас он свободен, так что если тебя этот проект не интересует…

— Какой проект — фильм или Андрей? — уточнила Маша.

— Конечно, Андрей! Кого волнует какой-то дурацкий фильм?

— Слушай, а он меня вчера на Кипр приглашал… — вырвалось у Маши. Она уже пожалела, что сказала, но пришлось выложить все детали — раз уж начала.

— Ну ты и дура! — воскликнула Саша. — До свидания! После всего сказанного я тебя видеть не могу! Это надо же!..

Швырнув в Сашу ручкой, Маша помассировала голову, которая трещала от впечатлений, подумала и набрала номер Андрея. Тот говорил сухо, попросил прислать сценарий вечеринки по электронной почте и даже не заикнулся о личной встрече.

Правда, перезвонил в четыре. И сказал, что хочет пригласить Машу на шашлык к себе в Переделкино. Маша погрызла ручку, после чего пошла к Тине и сказала, что Андрей назначил переговоры на пять, так что она уйдет пораньше.

Андрей заехал за ней — слава богу, на машине, и в шесть они уже были у него. Маша валялась в шезлонге, а он раскладывал рыбу на решетке. Солнце еще грело, Маша устроилась на полянке — так, чтобы сосны не бросали тень, и любовалась красивым домом, красивым садом, красивой жизнью, которой окружил себя «мальчик из отличной семьи». Дом был белый, с широкими темно-коричневыми балками — в английском стиле, сад — большой, с высокими соснами, елями, липами, кустами орешника и даже черноплодкой. У забора росла невразумительная малина — жалкие дикие кусты, но Андрей сказал, что в сезон на ней ягоды висят гроздьями — поэтому он не стал ее вырубать, в отличие от смородины, которая требовала заботы и усиленного внимания.