«Если бы ты знал, дорогой Сережа, с каким удовольствием я бы выполнила твою рекомендацию! – думала я, заканчивая разговор со Жгутовым. – Но как-то, видимо, пока не судьба».

Я не испытывала никакой радости от того, что прояснилось, с кем имею дело. Мало мне было больных на всю голову святых братьев, так нет, нужно было еще и бандитам тут привязаться. Для полноты ощущений.

Переваривая новую информацию, я вспомнила разговор с юным следователем Ракитиным, поведавшим мне, что «Святой источник» не слишком разборчив в контактах и не брезгует никакими видами деятельности, если они приносят прибыль. Сопоставив это с тем, что впервые я увидела черный «мерс» не где-нибудь, а именно во дворе молитвенного собора, я пришла к выводу, что группировка Теплого – одна из тех дружественных организаций, которые с помощью секты отмывали деньги.

«Ясно, что у них могут быть общие интересы, – размышляла я. – Если у Теплого имеются общие дела с братьями, то у него вполне могут быть причины охотиться за мальчиком. Только почему он хочет выудить что-то у пацана, хотя братьям, по-видимому, вполне достаточно просто его убрать?»

Вспомнив, как уверенно, ни секунды не колеблясь, Ник уложил стража, я подумала, что, возможно, в каком-то пункте интересы сектантов и бандитов разошлись. Вполне вероятно, что именно по этому пункту может что-то сообщить Никита.

«Пора уже, наконец, выяснить, что же это там такое он рассказывал папе, – думала я, краем уха слушая, как во время еды Наталья перекидывалась фразами с сыном, кажется, и не подозревая, что именно из-за него поднялся весь этот сыр-бор. – Интересно, сам-то он понимает, о чем может идти речь? И помнит ли вообще то, что Толя так жаждет от него услышать и за что отцы торопятся его убить?»

Сидя на водительском месте, я находилась между двух огней, а еще в полнейшем недоумении, куда ехать. Возвращаться в сторону Тарасова, где неминуемо натолкнусь на беспощадный «мерс», или продолжать движение в противоположную сторону, где, без сомнения, за одним из поворотов будет поджидать меня неукротимая «Мазда»?

Соскучившись от таких безрадостных перспектив, я решила набрать Славика в надежде, что хотя бы он, тоже в свое время испытавший на своей шкуре преследования и побывавший в почти безвыходном положении, развеет мое уныние и оживит во мне боевой дух.

– О, Женька! Наконец-то! А мы уж тут…

– Федеральный розыск хотели объявлять? – поинтересовалась я.

– Почти, да. Куда вы запропастились-то? Я звоню, звоню…

– А как ты хотел? Это ж твои люди. А у тебя, похоже, простых задач не бывает. Что сам меня в тот раз до полусмерти измучил, что клиенты эти твои… На нас тут со всех сторон наседают, ни вздохнуть, ни выдохнуть не дают. Мало сектантов этих, так еще бандиты какие-то примешались, совсем вздохнуть не дают.

– Дела!.. Но хоть выяснилось, что им всем надо?

– Да как тебе сказать. Мальчик этот, похоже, информацию какую-то имеет, всем очень нужную, но какую, кажется, и сам не знает. Я пока вплотную не приступала, все некогда как-то. Не знаю, может, сегодня попробую с ним поговорить. Покою нам, видишь ли, нет. Только угнездимся где-нибудь, только расслабимся, глядишь – уже друзья наши тут как тут. Как, оказывается, все-таки тесен мир.

– А где вы сейчас?

– Почти из области выехали, все убегаем.

– Да, неслабо. И что, ни одного укромного местечка?

– Везде находят. Тебе ли не знать, как это бывает?

– Да, воспоминания впечатляющие. До сих пор кричу во сне. Послушай-ка, ты, говоришь, на границе? Почти из области выехали?

– Ага.

– Слушай, у меня дружбан один, Леха, у него там что-то вроде дачи. Или коттедж. Словом, что-то такое жилое. Мы туда ездили как-то раз, так я думал, у меня шарики за ролики закатятся. Такое место!

– Какое?

– Загадочное. Там, во-первых, сразу несколько территориальных подразделений друг у друга на голове расположены. Коттеджный поселок, деревня какая-то, даже частный пляж, по-моему, где-то недалеко. А во-вторых, чтобы до всего этого добраться, спутниковая карта нужна как минимум.

– Сложные маршруты?

– Это если очень мягко сказать. Мы пока до этого дома доехали, я через каждые пять минут думал, что заблудились. Едешь-едешь – бац, тупик. Просто тупиковый из тупиков. А он, Леха-то, немного правее возьмет – глядишь, и дорожка. Там местность пересеченная. И леса много, и овраги, и озеро. В деревья заедешь – ничего не видать, думаешь, в лесу заблудился. А на открытое пространство выедешь – кругом горы какие-то, буераки, все это вниз к воде спускается, да как круто еще. Смотришь на все это и думаешь: где же тот лес, в котором ты только что блуждал? В общем, если кто не местный, ни за что ему никакой конкретный адрес в этих лабиринтах не отыскать. Тем более если он этого адреса знать не будет. А я точно никому не скажу. Что, позвонить Лехе?

– А вдруг они сейчас сами там живут? На дворе лето, самое время на даче отдохнуть.

– Да у него этих дач! Он, Леха-то, парень упакованный, ты не думай. У него в городе две квартиры и дом – такая дура трехуровневая, смотреть страшно. И так, по мелочи. Дачка вот эта, под Тарасовом еще пара домиков коттеджного типа. Да и дача эта неслабая, не какой-нибудь там курятник, сама увидишь. Леха строительством занимается, так что…

– …ему и карты в руки.

– Вот именно. Звонить?

– Звони.

В ожидании, пока Славик договорится со своим упакованным Лехой, я пересела на заднее сиденье, где Наталья и Никита уже закончили завтрак туриста, и, доброжелательно улыбнувшись, начала дознание:

– Послушай, Никита. Помнишь, там, в доме, откуда мы потом убежали. Ты еще в саду прятался…

Я заметила, что эти воспоминания не доставляют мальчику никакого удовольствия – брови его нахмурились, лицо стало грустным. Не представляя, каким еще способом смогу вывести его на нужную тему, я продолжала:

– Ты не переживай, это ведь уже прошло, теперь никто за нами не гонится, никто не нападает. Есть время сосредоточиться и кое-что вспомнить.

– Что? – вопросительно взглянул Никита.

– А вот та тетя, что была там, она тебя все расспрашивала. О чем?

– Она? – рассеянно глядя, переспрашивал мальчик. – Она хотела, чтобы я рассказал, о чем говорил с папой на празднике.

– Ты – рассказал?

– Да! – радостно ответил Никита, по-видимому, окончательно отвлекшись от грустных воспоминаний и решив, что разговор будет о чем-о хорошем. – Я рассказал, что мы проходили в школе, как меня спрашивали, хотели, чтобы я пересказал отрывок из произведения, и хвалили. Я хорошо пересказал.

– Пятерку поставили?

– Да! Меня часто хвалят.

– Он отлично все запоминает, – вступила Наталья. – Учителя даже удивляются. Может, даже…