Поэтому было решено по одному из рукавов Днепра ввести ладьи в Дулебское озеро, а уже оттуда тащить их волоком до речки Золочи. Затем по ней спуститься вниз по течению и снова войти в Днепр. Смысл маневра был в том, что это самое озеро располагалось на левом берегу напротив Киева. Там же протекала и Золоча. И теперь Изяслав при всем желании не мог помешать Юрию, поскольку все его технические нововведения здесь были бесполезны.

Воины Юрия Долгорукого перетаскивают ладьи из Дулебского озера в речку Золочу. Миниатюра Радзивилловской летописи

Маневр блестяще удался, рать и флот Долгорукого благополучно миновали опасное место на Днепре у Киева. После этого, ладьи Юрия плыли близко от берега, а конные гридни и половецкая орда шли лугом. Точно таким же порядком на противоположной стороне Днепра двигалось воинство Изяслава. Противники остановились около Витичевского брода. Здесь Юрий снова предпринял ряд попыток форсировать Днепр, но опять потерпел неудачу. В развернувшихся ожесточённых сражениях преимущество на воде по-прежнему оставалось за Изяславом, его суда вновь отогнали ладьи и насады Долгорукого к левому берегу. В этой критической ситуации суздальский князь в очередной раз собрал военный совет.

Согласно Ипатьевской летописи, Юрий с сыновьями предложил следующий план — отвлекать противника у Витичева, а главный удар нанести у Зарубинского брода. Обсудив предложение, союзники решили, что все старшие князья останутся в лагере и весь следующий день будут на виду у врага организовывать отвлекающий маневр. А Святослав Всеволодович с Андреем Юрьевичем ночью выступят с половецкой ордой и, выйдя к броду у Зарубина, сделают попытку прорыва через Днепр.

Однако и Изяслав Мстиславич предвидел подобный поворот событий, а потому и оставил у города-крепости Заруба, прикрывающего переправу, отряд воинов под командованием воеводы Шварна. Того самого, кто когда-то вместе с Изяславом Давидовичем охотился за Святославом Ольговичем. Однако воевода и в тот раз с заданием не справился и теперь дело провалил. Но, с другой стороны, и киевский князь допустил здесь ошибку, поскольку выделил для охраны столь важного направления незначительные силы. Когда половецкая орда подошла к броду, Святослав Всеволодович послал на противоположный берег небольшой отряд, чтобы произвел разведку боем. Когда же он узнал, что численность противостоящих ему войск незначительна, то сразу распорядился начинать переправу. Вода вскипела в Днепре, когда тысячи половецких всадников в полном вооружении въехали в реку и двинулись к правому берегу. Прикрываясь щитами от летевших в них стрел, степняки переправились через Днепр и с ходу ринулись в атаку. Шварн попытался было построить своих ратников в боевой порядок и отразить атаку, но какое там! Воеводу никто не слушал, и в итоге киевское воинство обратилось в бегство. Видя, что всё пропало, убежал и Шварн.

Закрепившись на правом берегу, Святослав Всеволодович быстро послал гонца к Юрию, призывая срочно вести войска к Зарубу, пока сюда не подошли полки Изяслава Мстиславича. Князь был не уверен, что сумеет длительное время удерживать брод до подхода главных сил, если вдруг появятся киевские полки. Долгорукий быстро сообразил, как ему повезло, и велел выступать вниз по Днепру.

Впрочем, и Изяслав уже успел оценить весь масштаб катастрофы. Едва перед князем предстал чуть живой Шварн, как он сразу понял, что случилась беда. Прикинув, что к чему, Изяслав Мстиславич принял решение отступить к Киеву. Конечно, можно было выступить с войском к Зарубу и попробовать выбить Святослава с захваченного плацдарма, но в этом случае Юрий стал бы переправляться у Витичева. Суздальский князь цепко прихватил князя Киевского, и тот это прекрасно понимал. Поэтому и увел полки к столице. Однако перед этим Изяславу пришлось решать одну проблему. Дело в том, что черные клобуки — торки, ковуи, берендеи и печенеги — были напуганы неожиданным вражеским прорывом. Они резонно опасались, что Юрий может вторгнуться в Поросье и подвергнуть разгрому их оставшиеся без защиты земли. Переживая за свои семьи, они обратились к Изяславу Мстиславичу с необычной просьбой — пусть он отпустит их по домам, а они заберут своих близких и придут в Киев. Великий князь прекрасно понимал, что если он сейчас сам не отпустит свою конницу, то она уйдёт без спросу. Поэтому он вместе с ней отправил своего брата Владимира, который должен был проконтролировать ситуацию и привести черных клобуков обратно к Киеву.

Между тем огромная рать Юрия наконец-то перешла через Днепр у Заруба и двинулась на столицу.

* * *

Успешное форсирование Днепра явилось крупнейшим успехом Долгорукого в этой кампании. План Изяслава не пустить врага на правобережье рухнул, хотя изначально ничто не предвещало такого поворота событий. Однако виноват в этом только сам киевский князь, и более никто. Можно, конечно, во всём обвинить воеводу Шварна, только вот командующим являлся именно Изяслав Мстиславич, а потому и весь спрос с него. Здесь князь допустил две грубейшие ошибки. Во-первых, для прикрытия Зарубинского брода он выделил недостаточно сил: «Оже мало их есть» (Ипатьевская летопись). А во-вторых, командование на столь ответственном участке было поручено простому воеводе, а не князю. Что имело самые печальные последствия, поскольку в решающий момент войска отказались повиноваться своему начальнику: «Зане не бяшетъ ту князя, а боярина не вси слушають» (Ипатьевская летопись).

Что же касается Святослава Всеволодовича, под чьим командованием было осуществлено форсирование Днепра у Заруба, то он действовал выше всяких похвал. Грамотно оценив обстановку, он по ходу дела принимал абсолютно правильные и взвешенные решения. Успешная массированная атака половецкой конницы в полном вооружении через водную преграду дорогого стоила! И летописец тщательно сей факт удивительный зафиксировал: «И тако въбредоша на не на конехъ за щиты и с копьи и въ броняхъях якоже битися, и покрыта Днепръ от множества вой» (Ипатьевская летопись).

Хотя в целом надо признать, что план Изяслава не допустить прорыва войск Юрия на правый берег Днепра был хорош. Особенно сильное впечатление на современников произвели военно-технические изыскания киевского князя. Причем летописец все эти усовершенствования на боевых ладьях напрямую связывает именно с именем Изяслава Мстиславича, а не кого-то из его бояр и воевод: «Бе бо исхитрилъ Изяславъ лодьи дивно» (Ипатьевская летопись). Как видим, сын Мстислава предстает перед нами не только талантливым полководцем и блестящим организатором, но и новатором в военном деле. Летописец пишет об этом в самых восторженных тонах: «Беша бо в нихъ гребци невидимо токмо весла видити, а человекъ бяшетъ не видити. бяхить бо лодьи покрыта досками, и борци стояще горе въ броняхъ и стреляюще, а кормъника два беста, единъ на носе, а другыи на корме, аможе хотяхутъ тамо поидяхуть не обращающе лодии» (Ипатьевская летопись).

Сражение на Днепре стало уникальным явлением в военной истории Древней Руси. Одни только технические разработки князя Изяслава заслуживают самого пристального внимания. Масштабы же битвы были грандиозны. Упорные бои развернулись на большой территории, сначала от устья Десны и до Киева, а затем в районе Витичева. Ни до него, ни после такие громадные флоты уже не вступали в противоборство на реках, протекающих по территории Руси.