Этот план основывался на маминых текстовках. У нее были всякие листочки с разными текстами, которые говорят дикторши по телевизору. Образцы такие - всякие новости, сообщения и комментарии. И мама по этим текстам отрабатывала свою интонацию, дикцию и выражение.

Мы быстренько набросали нужный текст и побежали к лодочнику. Нужно было, чтобы этот текст был написан взрослой и незнакомой маме рукой. И желательно без особых ошибок.

Лодочник ничего не стал спрашивать, только немного подредактировал - у него здорово получилось, очень достоверно - и переписал текст аккуратными, почти печатными буквами.

То, что эта бумажка написана от руки, нас не смущало. В маминых текстовках были и распечатанные, и рукописные сообщения.

Мы вернулись как раз вовремя: мама собиралась заниматься. Мы без всяких сложностей вложили этот листок в мамины бумаги и стали ждать результата. За дверью, подслушивая.

И вот мама что-то написала, что-то полистала, а потом стала вслух читать с выражением разные сообщения:

– Вчера в Московском дворце молодежи на Комсомольском проспекте с большим успехом открылись гастроли…

– По сообщению ЦСУ, за последние пять месяцев производство промышленной продукции…

– Премьер-министр РФ совершил ознакомительную поездку…

Здесь наступила пауза, после которой мама пробормотала своим голосом:

– Как же я это пропустила? - И стала зачитывать наш текст.

Так, теперь наш выход.

Мы стукнули в дверь и вошли без спроса.

Мама недовольно обернулась из-за стола.

– Ой! Извини! - сказал Алешка. - Мы думали, ты телевизор включила.

Маме это понравилось и она похвалилась:

– Здорово, да? Это я сама!

– Здорово! - польстил Алешка. - Жаль, что ты сама не слышишь.

Мама покивала головой, мол, мне тоже очень жаль.

А тут я напомнил:

– Зря ты диктофон забросила. Который с французом на танцульках выиграла. Лешка, тащи!

– Забросила! - фыркнула мама. - Я всего-то два раза его и видела, Лешка в него так вцепился…

Алешка сбегал за диктофоном, положил его перед мамой на стол и, сказав: «Сосредоточились! Начали!», включил запись.

Мама стала ровным и красивым голосом читать наше творение:

– Как информирует пресс-центр регионального управления по борьбе с организованной преступностью…

И так далее…

Потом, когда мама закончила читку и перевела дыхание, Алешка включил воспроизведение.

Получилось здорово, профессионально.

– Спасибо, ребята, - сказала мама. - Вы это хорошо придумали. Я теперь все свои ошибки прекрасно слышу. Брысь отсюда! Буду работать с диктофоном.

Довольные, что все так гладко вышло, мы умотали в свою комнату.

– Теперь надо чистенькую видеокассету найти и записать на нее какую-нибудь дикторшу. Не очень известную, - сказал Алешка, гордый своей военной хитростью.

Этим вечером группа захвата при поддержке местной милиции совершила задержание и арест крупного главаря организованной преступной группы Федора Ивановича Гуся и всех соучастников его преступлений. Но Гусь не собирался так просто сдаваться. Он тоже предпринял кое-какие меры…

На следующее утро к нашему дому подъехала милицейская машина, из нее вышел оперативный работник и нерешительно направился к нам.

Мы только что позавтракали и еще не разбрелись по своим делам. Поэтому все дальнейшее происходило в нашем присутствии. И при нашем участии.

Оперативник поздоровался и как-то неуверенно сказал папе:

– Товарищ полковник, задержанный по подозрению в ряде тяжких преступлений гражданин Гусь сделал официальное заявление о том, что вы получили от него в качестве взятки крупную сумму денег в валюте США.

– Умнее он ничего не придумал? - усмехнулся папа. - Чай будешь?

Оперативник помялся, переминаясь с ноги на ногу, и смущенно продолжил:

– Он уверяет, что передал вам деньги через вашего младшего сына Алексея.

Мама побледнела, а папа медленно поднялся из кресла.

– Алексей! - Он так рявкнул, что в серванте от страха задребезжали бокалы.

Но Лешка не «задребезжал». Он так безмятежно взглянул на папу, что тот сразу успокоился:

– В чем дело, Леша?

– Врет он все как сивый мерин.

Все в комнате, в том числе и оперативник, вздохнули с облегчением.

– Товарищ полковник, - сказал он, - все равно придется проводить очную ставку… А вы бы с ним побеседовали, а?

– А где он?

– Да я его привез, на всякий случай.

– Давайте его сюда.

Оперативник вышел и вернулся вместе с Гусем. Тот был без всегдашней своей сигары, но в наручниках.

– Садитесь, гражданин Гусь, - сказал папа. - Вы утверждаете, что передали мне деньги через моего сына…

– Утверждаю, - кивнул Гусь и двумя руками указал на Алешку. - Вот он, Алексей, взял у меня эти деньги. Ты ведь, Леша, не станешь отрицать? Ты сын полковника милиции, ты должен быть честным…

– Не брал я ваших денег, - твердо сказал Алешка. - И папе не передавал.

– Может, и не передавал, - зло согласился Гусь. - Может, себе оставил. Я настаиваю на проведении обыска в вашем доме. И сообщаю, что записал номера многих купюр, а остальные пометил тайным знаком.

Федор Гусь говорил очень уверенно. Он был убежден, что Лешка взял деньги. И мне даже стало страшно за него. Неужели?…

На папу я тоже боялся взглянуть.

Алешка же был совершенно спокоен.

– Вы, дядя Федя, - сказал он (а Гусь на это обращение сильно поморщился), - вы давали мне деньги…

– Вот! Сознался! - вскочил «наш дядюшка».

И все вскочили тоже. Кроме оперативника. Потому что он и так стоял за спиной Гуся.

– Вы давали мне деньги, - спокойно продолжил Алешка. - И наврали, что должны их передать папе по каким-то делам. Но деньги я не взял. Они остались у вас.

– Где? - Федя Гусь даже рванул рубашку на груди. - Где они у меня? Обыщите!

– Они в вашем доме. Под собакой.

– Как под собакой? - удивился папа. - Под какой собакой?

– Под такой, игрушечной. Возле камина. У нее внизу, под хвостом, дырка. Я туда их и засунул.

Ай да молодец! Ах и умница! Мне захотелось ему поаплодировать. Ведь сообразил: если возьмет деньги - подставит папу. Значит, следствие по делу Гуся сначала отложат, а потом могут и вовсе прекратить. А если не возьмет, то Гусь его самого возьмет, в заложники. И это для папы еще хуже.