И знаю ведь – она действительно верит. И это хорошо. Хорошо.

Только тогда почему мне так неспокойно?

Варя

Денис довозит меня до общаги и уезжает. Это хорошо, потому что мне нужно немного подумать, плюс устала с дороги, вещи разобрать, поесть приготовить…

У меня ещё два выходных, а потом опять надо встраиваться в рабочий и учебный ритм. И вот эти дни я планирую провести с Денисом. Нам и правда нужно время, чтобы узнать друг друга, и какое счастье, что Денис это понимает. Я так боялась, что он отстранится или решит, что это загоны, после того, что между нами было – казалось бы, чего скромничать. Но я слишком разогналась, определенно, не стоило так себя вести.

До вечера занимаюсь делами, а потом звонит Денис, предлагает кое-куда съездить.

– А куда? – спрашиваю с любопытством.

– Это сюрприз, – я чувствую, как он улыбается.

И правда, до самого места назначения молчит, как партизан. В плане, куда мы едем. А так, кажется, у него хорошее настроение. Утром он был хмурым. Опять же, деньги эти… Конечно, широкий жест, но всё-таки странно. Отдать такую сумму и сказать забей. Тем более что там действительно было больше, чем нужно.

Часть денег я оставила брату с мамой, решив, что сама отдам этот долг, а теперь выходит, отдавать нечего. И все же лучше я отложу эти деньги.

Денис подаёт мне руку, помогая вылезти из машины, притягивает к себе и коротко целует.

– Ты так вкусно пахнешь, – говорит мне, я улыбаюсь. Те духи, что подарил Слава, классные. И запах прямо мой.

Смотрю на высотные здания Москва-сити и ахаю.

– Ты серьёзно?

Денис только молча тянет меня в ту сторону. Пока мы поднимаемся наверх, чувствую лёгкую дрожь. Такая высота ведь! Выходим в коридор, где кроме нас прилично людей. У окна я зажмуриваюсь на мгновенье, сжимая руку Дениса. Боже, как красиво и высоко – просто дух захватывает.

Вечер уже упал на город, затопил тёмным, и теперь среди этой черноты повсюду горят огни. С неба падает снег, медленно, большими хлопьями, почти стеной опускается на землю.

– Красота какая, Дэн, – шепчу, не отрывая взгляда от картинки за окном.

Он обнимает меня, стоя сзади, и в стекле отражается его улыбка. Мы почти не говорим, так и стоим, но мне хорошо, спокойно. Появляется ощущение, что я в детстве, когда веришь в волшебство, и даже самое обыденное кажется необычным.

– Знаешь, о чем я мечтала в детстве? – говорю вдруг. Денис напрягается, потом спрашивает:

– О чем?

– Летать хотела.

– Летать? – он усмехается, отстранившись, встаёт лицом ко мне, прислоняясь к ограждению. Я киваю.

– Просила маму подарить мне крылья. Но только настоящие, чтобы можно было летать, как птице.

Я улыбаюсь, Денис тоже, качает головой, рассматривая меня.

– Что? Глупо, да?

– Почему глупо? Хорошая мечта.

Он снова притягивает меня к себе, обнимает, продолжая разглядывать.

– А ты о чём мечтал? – спрашиваю его. Денис хмурится, смотрит в сторону, размышляя.

– Даже не знаю, – говорит наконец. – Мне не до мечтаний было. Отец хотел вырастить гения, видимо, потому все детство я провёл в секциях и кружках. Хотя знаешь… – он замолкает, а я спрашиваю:

– Что?

Денис отмахивается, я тереблю воротник его куртки.

– Ну расскажи.

Он устремляет на меня взгляд, и я замираю. Порой кажется, мы чувствуем друг друга, а порой, когда он смотрит вот так внимательно исподлобья, что я совсем не знаю этого парня.

– Тебе это, правда, интересно? – спрашивает, как будто не веря.

– Конечно.

Он ещё меня рассматривает, усмехнувшись, качает головой.

– Знаешь, отец всегда работал. Я его почти не видел. И даже на мой день рождения он не появлялся…Мне, наверное, тогда лет шесть было… Мы с мамой поехали гулять в парк, а потом была встреча в кафе с гостями… Короче, в парке я увидел дракона, – Денис снова усмехается, – здоровый такой, трехголовый. Я очень его хотел, но он не продавался, можно было выиграть в тире. Мама попробовала несколько раз, но не попала. И мы ушли, потому что уже опаздывали. Я разревелся и просил купить мне этого дракона. И до самого кафе успокоиться не мог. Мама сказала, вот если бы тут был папа, он бы наверняка попал в цель. Но папы не было… – Денис задумчиво смотрит куда-то в стену. – Никогда не было.

По-дурацки, наверное, звучит, но я чувствую его обиду.

Ту детскую, за дракона, и ещё на отца, которая, кажется, живёт в нём до сих пор. У меня не было папы, и я знаю, каково это – расти без него. Совсем без него. А каково расти без него, когда он есть?

– У вас с отцом сложные отношения, да? – спрашиваю несмело. Денис переводит на меня хмурый взгляд.

– Сложные – это мягко сказано. Но не вникай, Варь, не будем портить вечер.

Я утыкаюсь ему в грудь. Хочу сказать, что для меня – это вовсе не портить вечер, что я хочу знать о Денисе всё, хочу разделить с ним не только такие прекрасные минуты, когда мы вместе и нам хорошо, но и грустные, тяжёлые. Как-то помочь, понять, облегчить.

Он вдруг крепко сжимает меня в объятьях, даже дыхание перехватывает.

– Ты хорошая, Варь, – шепчет мне в волосы. – Слишком хорошая.

Остаток вечера Денис пребывает с задумчивости, которая меня немного пугает. Но спрашивать о чём-то боюсь, он не готов пока делиться личным, это я поняла. Мужчинам в этом плане всегда сложнее открыться. Расстаёмся мы быстро, поцеловав меня, Денис уезжает, а я растерянно иду в общежитие.

Вот вроде бы и хорошо все, а на душе как-то грустно.

Дэн

– О чём думаешь, Денис?

Поднимаю глаза на маму, выдаю улыбку, не зная, что сказать.

– Ты даже к завтраку не притронулся. И вчера не ужинал, когда пришёл.

– Аппетита нет.

– Ты не заболел? – встревоженно вглядывается в меня мама.

– Всё в порядке, мам.

– Папа просил тебе напомнить о мероприятии…

– Я помню, – бросаю резче, чем хотел. – Какого числа? – она называет дату, киваю. Несколько дней осталось. И до мероприятия, и до конца спора. Вот поэтому у меня и нет аппетита.

– Я пойду к себе, ладно, мам? – отложив в сторону вилку, встаю. Она ничего не говорит, но уверен, провожает взволнованным взглядом.

В комнате, ударив по груше, сажусь на кровать. Потираю лоб. Надо ехать к Варе, мы договорились провести день вместе, раз уж у неё выходной. На хрена вот она затеяла эти разговоры по душам? И на хрена я начал рассказывать про своё сопливое детство? Никому это не надо.