— Воровка, — промолвил Ландрекур.

— Воровка? — повторила она отвернувшись. — И это все, что вы нашли мне сказать?

Он подошел к ней и пальцем коснулся плеча.

— Вы украли это платье, верните его мне, — приказал он.

— Оно валялось в комнате, можно было подумать, что его забыли, — ответила Жюльетта.

— Верните мне его, — повторил Ландрекур.

Но она отказалась:

— Никогда, никогда, у меня нет никакого другого платья для вечера.

На рабочем столике было разбросано множество исписанных листков. Сам того не желая, он прочел: «Жюльетта. Глава первая. Чтобы научиться сочинять, более благоразумно ничего не знать».

— Верните мне это платье сию же минуту, я вам это советую, не заставляйте меня брать его у вас силой, — и при этих словах он потянул за конец пояса, который, развязавшись, упал на пол.

Жюльетта отскочила назад.

— Не настаивайте, а то я закричу, уходите, я вам советую.

После чего, перебегая от столика к столику, она задула свечи.

— Спокойной ночи, вечер окончен.

Но Ландрекур, неотступно следовавший за ней, схватил ее за талию.

— Пустите меня.

— Мне нужно это платье, отдайте его, — повторил он.

Она стала отбиваться, но, чувствуя, что проигрывает битву, не нашла ничего лучшего, как громко и пронзительно крикнуть. Ландрекур сразу же выпустил ее. Он добежал в темноте до двери, под которой виднелась полоска проникающего с лестницы света, и вынужден был уйти с пустыми руками. Рози стояла на пороге своей комнаты.

— Крик! Крик! Кто-то кричал! Вы слышали?

Ландрекуру удалось спрятать свои эмоции за улыбкой.

— Что? Что? Вы что, хотите заставить меня поверить, что вы испугались. В этой местности так много сов и они так громко кричат, что иногда будят меня ночью.

Он обнял Рози, прижал ее голову к своему плечу, и провел рукой по ее щеке.

— Какой заунывный, пугающий крик! — промолвила она.

— Да, пугающий. Крик совы вызывает страх у большинства людей, которые не привыкли жить в деревне.

— Но почему она кричала, эта сова?

Поколебавшись, он ответил:

— О! Наверное, она увидела крысу.

— Что? Крысу, крысу, здесь есть крысы? — и, воздев руки к небу, она убежала, бросилась на кровать и, схватив подушку, спрятала в ней лицо. Ландрекур последовал за ней, сел у изголовья и попытался ее урезонить.

— Уберите подушку, моя дорогая. Крысу, крысу, я хотел сказать мышь, может быть, летучую мышь, какой-нибудь свет или просто звезду.

Но г-жа Фасибе, еще лицом в подушке, перечисляла:

— Крысы, мыши, летучие мыши, водосточные трубы, грозы, собаки, столяр, крик — все это ужасно.

Наверху, в своей прекрасной комнате, Жюльетта вновь зажгла свечи в канделябрах и, почти не чувствуя за собой никаких прегрешений, мирно ужинала, сидя перед своим альковом, в то время как Рози, устав всегда оказываться неправой, искала теперь случая ранить Ландрекура.

— Теперь я понимаю, — сказала она, — почему цивилизованные люди не хотят жить в деревне.

— Какое плохое воспоминание останется у вас об этом доме, Рози. Я чувствую себя виноватым, сильно виноватым.

— Этот дом? — продолжала она. — О! Вы знаете, что я о нем думаю: со светлой мебелью и с ванными в современном стиле я бы быстро превратила его в самое очаровательное жилище, подобное многим другим. Это доставило бы мне удовольствие, но такой, какой он есть, Андре, я признаюсь, он мне не подходит.

— Ну а я, — ответил он, как бы декламируя, — я мечтаю о большой комнате, в которой возвышается ночная стена, покрытая ломоносами и другими вьющимися растениями. Напротив этой стены среди цветов я вижу бюсты на золоченых цоколях. Белый ковер, усеянный камешками лашес-лазури. Букеты из листьев обрамляют дверь, букеты из цветов стоят на окнах. Отблеск свечей увеличивает глубину теней и помещает шезлонг, задрапированный темно-красным, в островок света и…

— В какой книге вы это прочли? — прервала его г-жа Фасибе, глаза которой все больше и больше округлялись, по мере того как Ландрекур говорил. — Ни за что на свете я не хотела бы жить в подобном месте. Ночная стена! И свечи, увеличивающие глубину теней! Свечи — это прекрасно, когда весело, но, когда грустно, когда холодно и льет дождь, особенно в деревне, я предпочитаю электрический свет.

Он погладил ей ладошки и поцеловал их одну за другой.

— До свидания, любовь моя, — произнес он. — Вчера вы меня прогнали, а сегодня я благоразумно удаляюсь сам. Подумаем о завтрашнем дне. Не забудьте, что мы уезжаем утром рано.

— Давайте встанем завтра попозже и побудьте со мной еще немного. Ладно?

— Нет. Ваши нервы возбуждены, а я устал. Прекрасные вечера нас ждут во время путешествия. До свидания, любовь моя, отдыхайте. Приятных вам снов.

Он отнес на кухню пустые подносы и привел там все в порядок. Когда он поднимался, у него появилось искушение зайти на несколько минут к Жюльетте. Он поднял вверх глаза, сделал три шага к лестнице, ведущей в ее прекрасную комнату, потом глубоко вздохнул, развернулся и пошел к себе.

Ландрекур успел уже сколько-то поспать, как вдруг его разбудили какие-то возгласы. Он не спеша встал, надел халат, взял одеяло, подушку, и в этот момент вошла Рози.

— Андре, я слышала тик… тик… тик… и так… так… так…, гул и шум колесиков, — начала было она.

— Сейчас дует ветер и это, вероятно, флюгер. Но не будем доискиваться, и ничего мне не объясняйте. Вы видите, моя дорогая, я полностью экипирован, чтобы спать у ваших ног.

— Но…

— Но, — прервал он ее, — у вас уже выработалась привычка пугаться, вот и все. Вы просто ничего не можете с этим поделать.

Рози, задетая этой холодностью, легла, не произнеся больше ни слова. Он прилег на софе, после чего она потушила свет и тихим язвительным голосом принялась перечислять:

— Привидение, гром, водосточная труба, собака, птицы, столяр, сова, крысы, мыши, флюгер, все ли я вспомнила? С меня достаточно. Даже более чем достаточно.

Ландрекур вновь заснул лишь на рассвете и проснулся, когда они уже должны были собираться в путь. Тем не менее он поостерегся будить Рози, вышел из ее комнаты на цыпочках, вошел в свою комнату, открыл настежь окна и полной грудью вдохнул воздух этого дождливого утра. Затем, совершив свой туалет, опять вернулся к окну. Султан грыз что-то посреди двора.

— Султан, Султан, — позвал он тихо. Собака посмотрела на него. — Славный пес, ты на меня смотришь, — добавил он, но Султан отвернулся, чтобы подобрать куриный скелет, только что упавший в нескольких шагах от него. Ландрекур покачал головой, закрыл окно и поднялся к Жюльетте.