Известие о том, что четыре женщины исчезли с острова без следа, вновь вселило в Мити Матаи уверенность: он знал – их враги идут тем же курсом, подгоняемые юго-восточными пассатами. Если судить по времени, прошедшему после их исчезновения, можно было сделать вывод, что «Марара» идет быстрее четырех больших пирог.

– Они не могли закончить плавание. Их пироги слишком тяжелы, – говорил он Роонуи-Роонуи в присутствии большинства членов экипажа. – И кроме всего прочего, они останавливаются то тут, то там, чтобы напасть на селение и увезти с собой женщин. – Он сделал небольшую паузу и уверенно добавил: – А это для нас означает самую большую опасность.

– Опасность?! – возмутился удивленный Роонуи-Роонуи. – О какой опасности ты говоришь? Чем быстрее мы их настигнем, тем быстрее возвратимся.

– Возвратимся? – с иронией переспросил великий навигатор. – А какой шанс у нас на победу, если придется сразиться в открытом море с четырьмя большими пирогами и вдвое превосходящим по численности противником? – Он сам ответил на свой вопрос, не дожидаясь реакции воина: – Никакого! Наша единственная надежда на успех – неожиданно напасть на них на их же собственном острове, как это они сделали с нами.

– Но этот старый мореход говорит, что их остров очень далеко! – недовольно произнес Роонуи-Роонуи. – И у нас нет ни малейшего представления, со сколькими людьми нам придется там столкнуться.

– Я много об это думал, – прервал его старый капитан. – И меня это очень беспокоит. «Марара» показала себя скоростным судном, но боюсь, что он не выдержит удара в лоб военной пироги.

Он сделал паузу. Видно, он немало размышлял на эту тему и хорошо изучил предмет своих раздумий.

– Эти звери могут позволить себе роскошь потерять один корабль, направив его тараном на нашу лодку. И у них останется еще три пироги, чтобы подобрать тех, кто окажется за бортом. Но если они сделают нам хоть маленькую пробоину, мы окажемся у них в руках. Нет… – Мити Матаи отрицательно покачал головой. – Мы не можем рисковать и сталкиваться с ними в открытом море.

– Ив чем тогда твой план?

– Воспользоваться нашим преимуществом в скорости и попытаться отыскать остров дикарей до их прибытия. – Он посмотрел на всех присутствующих, пытаясь определить, какое впечатление произвели его слова. – Если это небольшой остров, то он остался почти без защиты, так как его лучшие воины находятся на борту кораблей. В этом случае, возможно, мы сможем стать хозяевами положения и попытаемся поторговаться. Мы им предложим их женщин взамен наших.

Стало тихо. Почти вся команда размышляла над словами, сказанными только что капитаном, и все были согласны, что он во многом прав, во всяком случае, по сравнению с другими предложенными вариантами этот имел ряд преимуществ – им не нужно было встречаться лицом к лицу с хорошо вооруженным, превосходящим по численности противником, идущим на четырех судах.

Наконец Роонуи-Роонуи, поддерживаемый остальными членами экспедиции, выразил общее мнение:

– Как военачальник, я безоговорочно одобряю предложение великого навигатора. – И, посмотрев пристально на капитана, спросил: – А что мы должны делать сейчас?

– Лететь во все паруса, грести при отсутствии ветра, пока не отваляться руки, и сделать все, чтобы наша «Летучая рыба» вернулась невредимой, – ответил Мити Матаи. – Вряд ли этим мерзавцам приходит в голову, что мы их будем поджидать на их же родном острове.

– Тогда за дело!

Похоже, богам понравился этот дерзкий план – в тот же вечер марааму значительно усилился. На море поднялись высокие волны, которые, казалось, несли катамаран к победе. «Марара» скользил на северо-запад с прежней скоростью.

Чтобы ни на метр не отклониться от курса, на кормовом весле пришлось поставить двоих людей. Великий навигатор в очередной раз проявил свои превосходные знания и навыки в судоходном деле, и корабль шел строго по курсу.

Мужчины круглосуточно гребли, сменяя друг друга на веслах, а женщины откачивали воду. За семь недель катамаран, словно гигантская стрела, выпущенная всемогущим богом Оро из лука, пересек океан. Тапу Тетуануи и его друзья жили как во сне, захваченные головокружительным водоворотом событий, несущим их на самый край вселенной.

Ни шквальные ветры, ни течения, ни даже мертвый штиль в жаркую полуденную пору не могли остановить стремительную лодку, которая порой часами шла с креном, скользя по волнам на одном из корпусов. Нужно было видеть, как Мити Матаи, будто настоящий волшебник, умудрялся удерживать корабль в равновесии на протяжении десятков миль, чтобы потом неожиданно положить в дрейф, совершить головокружительный маневр и вновь стремительно помчаться вперед, невзирая на ветры и волны, но уже с креном на другой корпус. Тапу Тетуануи жадно следил за капитаном, стараясь запоминать все его действия.

В те беспокойные дни Тапу почти не спал. С открытыми глазами, покрасневшими после бессонной ночи, когда он не отводил от звезд пристального взгляда, он лежал на палубе и только перекатывался от борта к борту из-за бросаемого в стороны форштевня.

Часто он чувствовал себя абсолютно разбитым, но не собирался сдаваться, понимая, что получил уникальный шанс, и теперь он может узнать то, чего не узнал бы, проживи еще хоть сотни лет на гористом Бора-Бора.

Ощущать на лице ночной ветер и смотреть, как острые форштевни-близнецы катамарана оставляют широкий фосфоресцирующий след на черной океанской воде, знать, что миля за милей сокращается расстояние между ним и преследуемым врагом, – это ли не опыт, доселе недоступный ни одному из молодых людей его возраста?

Он не единожды говорил самому себе: если, мол, по окончании столь необыкновенного путешествия Совет и не сделает его мореплавателем, все равно стоило пуститься в путь и поучаствовать в таком захватывающем приключении, о котором он будет подолгу рассказывать до конца своих дней.

Когда после длительного изучения звездного неба у него начинало туманиться в глазах и он на время закрывал их, перед его мысленным взором непременно возникал образ очаровательной Майаны. Стоило только Тапу подумать о ней, как тут же приходила мысль – компенсацией за все перенесенные им лишения станет любовь самого необыкновенного и прекрасного создания, сотворенного великим Таароа, и не беда, что ему придется потратить еще немало сил и энергии, чтобы изучить все пути, которые звезды проложили по небосводу.

Толстый и прожорливый человек-память каждый вечер посвящал ему несколько часов, монотонно, будто молитву, перечисляя названия всех возможных авеи’а, появляющихся в северо-западной части океана. С наступлением сумерек эти знания очень помогали Тапу Тетуануи распознавать созвездия.

В одну из таких темных ночей, когда юноша изучал и запоминал расположение звезд, произошел несчастный случай, сильно потрясший его. Он неожиданно ощутил, как что-то дотронулось до его щеки, и тут же услышал звук резкого удара и последовавший затем крик боли.

Несколько человек, прибежавшие на крик с факелами в руках, с ужасом увидели, что большая летучая рыба, убегая от неведомых преследователей, врезалась в голову старшего рулевого и застряла у него в глазу.