Но и тогда сон не шел к Джули. Выскользнув на достаточно большой балкон, где стояли два тростниковых кресла и кофейный столик со стеклянной крышкой, Джули с наслаждением вдохнула ночной воздух.

Раньше Саймон как-то сказал ей: «Не глупи, Джули. Если бы я не думал, что ты придешься здесь ко двору, я не привез бы тебя сюда. Ты должна пожить несколько недель у нас. Оставь всю эту чушь о гостиницах». И теперь по глупости она оказалась в этом отвратительном отеле, а он просто умыл руки. А вдруг она никогда больше не увидит его? В этот вечер ей с большим трудом удалось наконец-то заснуть.

На следующее утро за завтраком Гизела заявила, что должна встретиться с адвокатом, чтобы посоветоваться с ним по поводу продажи Солитэра, и предложила Джули отправиться на пляж, расположенный недалеко от отеля, что та и сделала.

Все последующие три дня Джули тоже была на пляже одна, а у Гизелы, занятой какими-то проблемами, не оставалось времени на общение с ней. В тот день, когда девушка в очередной раз предавалась мечтам на пляже, а Гизела в это время делала прическу в парикмахерской, к Джули неожиданно приблизилась дородная американская матрона в чрезмерно открытом купальнике.

– Мое имя миссис Джулиус П. Брекенридж, мисс Темпл, – представилась она. – Я приехала из Хоустона, штат Техас. Надеюсь, вы не будете возражать против того, что я заговорила с вами, но я страшно потрясена, прочтя в газете о горе, постигшем вас, и хотела бы выразить вам свое искреннее сочувствие.

– Вы сказали, что прочли об этом? – недоуменно переспросила Джули.

– Да, статьи были в «Нью-Йорк таймс» и местной газете, – пояснила миссис Брекенридж. – Разве вы не видели их? Они у меня как раз с собой. – Она порылась в пляжной сумке и показала две газетные вырезки. – Боже! Я не подумала, что это еще больше расстроит вас.

– Ничего, мне бы хотелось взглянуть на них, – сказала Джули.

В «Нью-Йорк таймс» был помещен некролог в той форме, в которой обычно дают статьи подобного рода, но, к ужасу и удивлению Джули, в «Барбадос дейли ньюс» она прочитала заметку, в которой отцу было посвящено гораздо меньше места, чем ее приключению на Урагане. Статья довольно красочно описывала, как она и Саймон провели ночь урагана вдвоем на печально знаменитом острове. Иллюстрированная фотографиями Саймона, играющего в поло, и ее собственной, в которой девушка узнала одну из тех, которые ее отец всегда носил в своем бумажнике, заметка, без сомнения, привлекала внимание обывателя.

С трудом избавившись от разговорчивой миссис Брекенридж, Джули поспешила в отель. Мачеха сидела перед туалетным столиком, изучая свою прическу.

– Гизела, как ты могла?! – воскликнула она без всякого вступления.

– Что случилось? – Гизела отложила ручное зеркальце. – Право, Джули, ты просто напугала меня, ворвавшись таким образом! В чем дело?

– Эта дурацкая история в «Дейли ньюс» – вот в чем дело! – гневно проинформировала ее Джули. – Я уверена, что Саймон придет в ярость. С какой стати ты рассказала им весь этот вздор... и дала мой снимок?

– Я не предполагала, что статья наделает столько шума, – нахмурилась Гизела. – Наверное, тебя это шокирует, но моей вины здесь нет. Если бы я знала, что из этого выйдет, я не проронила бы ни звука. Может, ты дашь мне возможность объяснить все, прежде чем обрушиваться с обвинениями?

– Хорошо. Я слушаю тебя, – холодно сказала Джули.

– Вчера днем сюда приходил репортер. Ему было интересно, почему ты вдруг оказалась у Тьернанов, когда мы были в Нью-Йорке. Я объяснила, что Саймон намеревался купить Солитэр, и, когда наше бунгало оказалось разрушенным ураганом, естественно, привез тебя с собой на Барбадос. Затем этот негодяй вытянул из меня все факты о происшествии на Урагане и настоял, чтобы я дала ему твою фотографию. Но я даже не могла предположить, что он сделает из этого такую сенсацию! Я уже звонила в газету и пожаловалась редактору. Я так надеялась, что ты не увидишь эту ужасную заметку. Мне очень жаль, Джули... в самом деле, жаль.

В этот момент зазвонил телефон, и портье сообщил Джули, что в приемной ее ожидает миссис Тьернан. Джули сказала Гизеле о приезде Шарлотты и быстро спустилась вниз.

– Я подумала, может быть, ты не будешь возражать против поездки на автомобиле, – сказала Шарлотта, когда они встретились. – Как ты, Джули? Я скучала по тебе. Я пришла бы раньше, но к нам неожиданно нагрянули гости, и я была вынуждена помогать Энн принимать их.

– Я только что прочла заметку в «Барбадос дейли ньюс», – грустно сказала Джули, когда они выехали на дорогу, ведущую вдоль побережья. – Миссис Тьернан и Саймон, должно быть, очень сердятся? – печально поинтересовалась она.

– Не стоит так беспокоиться. – Шарлотта бросила на нее быстрый взгляд. – Они знают, что ты тут ни при чем.

– Но они сердятся? – настаивала Джули.

– Саймон сначала пришел в ярость и сказал несколько ласковых слов в адрес твоей мачехи. Но сейчас он уже остыл. Думаю, что зашел бы к тебе, но последние дни очень занят: к нему приехал делец из Лондона. Послушай, не обращай внимания на весь этот шум! Это сенсация всего на несколько дней. На следующей неделе обязательно возникнет неожиданная новая статья, которая, несомненно, затмит предыдущую. А если Саймона это немного шокирует, будем надеяться, что он вскоре обо всем забудет.

Она собиралась успокоить Джули, но ее рассуждения только еще больше расстроили девушку.

Когда они пили чай в кафе, Джули вдруг обратила внимание, что люди за другими столиками украдкой рассматривают ее: они явно узнали девушку, несмотря на то что на снимке в газете она выглядела несколько моложе.

– Они з-знают, кто я, и о-обсуждают меня, – заикаясь, проговорила с отчаянием Джули.

– О боже... извини, дорогая. Я не повезла бы тебя сюда, если бы только могла предположить, что весь остров будет таращить на тебя глаза. Не обращай внимания, просто игнорируй их, – подбодрила ее Шарлотта.

Вернувшись в отель, Джули рассказала Гизеле, что ей пришлось испытать в кафе.

– Следующие несколько дней я буду есть в своей комнате. Мне противно, когда все вокруг смотрят на меня и шепчутся, – дрожащим голосом сказала она.

– Это просто смешно, Джули, – раздраженно заметила Гизела. – Естественно, люди испытывают интерес к тебе. Кроме всего прочего, ты еще и дочь Джонатана Темпла. На меня тоже смотрят. Если ты будешь так себя вести, каждый будет думать, что ты замешана в каком-то грандиозном скандале.

– Пусть думают, что хотят, но мне неприятно чувствовать на себе их взгляды, – упорно повторила Джули.

Они пообедали у Гизелы в комнате, после чего Джули хотела было уйти к себе, но мачеха остановила ее.

– Подожди, у меня есть идея, которую я хотела бы обсудить с тобой. Я пришла к выводу: деньги, которые мы получим от продажи Солитэра, вложим в недвижимость. Мы купим дом, и, что бы ни случилось впоследствии, у нас будет крыша над головой. И вместо того, чтобы мне возвращаться к профессии маникюрши, а тебе пытаться найти грошовую работу, когда наши средства иссякнут, мы откроем что-нибудь вроде гостиницы. Что ты думаешь об этом?