— Зачем вы везете меня к леди Беннинг? — спросила Миранда и была рада, что, несмотря на сомнения, ей удалось произнести это равнодушным тоном.

Она постаралась сосредоточиться на цели их поездки. Графиня была известной представительницей литературной элиты Лондона. Говорили, что у нее есть экземпляр каждой редкой книги, когда-либо вышедшей из печати.

Графиня придерживалась строгих правил и, как говорили, не приветствовала тех, кто нарушал ее частные владения.

Если бы Миранде кто-то еще вчера сказал о предстоящем визите, она восприняла бы это как шутку. Но виконт, казалось, давал отчет своим словам даже больше, чем признавал это.

Она нервно сжала руки, когда кучер отдал команду и карета тронулась. Виконт небрежно развалился на сиденье, поднял шторы, позволяя лучам солнца просочиться внутрь. Она слегка расслабилась, слушая шум колес.

— Зачем я везу вас туда? Как я сказал, хочу приобрести несколько книг.

Лошади миновали ворота, двигаясь в неторопливом умеренном темпе. Ни толчков, ни внезапных остановок, которые доставляли ей беспокойство в наемном экипаже.

— Но вы сами отлично разбираетесь в литературе, милорд. Вы доказали это.

— Если я способен отличить Руссо от Гомера, это не значит, что могу с тем же успехом сделать правильный выбор, покупая книги.

Виконт, конечно, лукавил, прикидываясь невеждой. Она сидела, стараясь расслабиться и наслаждаться дорогой, пока карета катила, управляемая опытной рукой. Много лучше, чем трястись в расшатанной коляске по булыжной мостовой, что порой ей приходилось делать и что иногда доводило ее до тошноты.

Но… где гарантия, что авария не может случиться и с дорогим экипажем?

Она сконцентрировала внимание на своем спутнике. Его глаза не отрывались от ее глаз. Когда карета подпрыгивала, он придерживал колено рукой.

Ей нужно побороть свои негативные ассоциации, связанные с поездками, если она действительно хочет осуществить свою мечту и продолжать семейную традицию путешествий на континент. Короткие остановки в интересных местах — то, что ей нужно. Это не так уж плохо для скромной девушки.

Она думала, во что ей может обойтись аренда такой кареты, как эта.

Карета замедлила движение, и Мйранда снова заволновалась. Они действительно остановились около особняка леди Беннинг. Она погладила мягкую, материю.

— Чем мне заняться, пока вы будете разговаривать с леди Беннинг?

Она не его прислуга. Но конечно, и не принадлежит к тому кругу людей, которые могут наносить визиты такой даме. Она могла притворяться наедине с виконтом, но стоило ей очутиться в другой обстановке, как может повториться история с Золушкой и карета превратится в тыкву…

Миранда чувствовала себя совершенно не в своей стихии. Она должна вести себя как горничная леди или как своего рода «камердинер»? И то и другое заставило бы ее рассмеяться в другой ситуации, в этот момент она скорее чувствовала себя как рыба, выброшенная на берег. Но виконт вряд ли мог понять ее сомнения.

— С кем бы вы ни говорили в этом доме, это не мое дело. Да это, собственно, и не важно. — Она подобрала юбки. — Вы… вы не собираетесь представить меня гостям?

— Конечно, нет. Милая девушка из книжной лавки? Ни за что!

Она не могла понять по его легкомысленному тону, шутит он или говорит серьезно, и снова рассердилась. Какой абсурд! Флиртуя с ним, она выглядела куда смелее.

Когда они вошли в холл, все, что рисовало ее воображение, подтвердилось. Дом леди Беннинг отпугивал своей чопорностью. Даже слуги расхаживали здесь с неприступным видом. Слуги виконта были более покладистые.

У входа было больше гостей, чем она ожидала, почти как в кофейне во время часа пик, где люди собирались, чтобы поговорить.

Виконт указал на уединенный уголок в конце длинной комнаты, и она заняла место за колонной. Это была достаточно большая комната, чтобы сначала осмотреться в ней, а потом уже как-то проявлять себя. Виконт проследил за ней и усмехнулся, когда она попыталась спрятаться.

Женщина в синем, важная и самоуверенная, подошла к виконту и дотронулась до его рукава, прерывая его мысли. Каждое движение сопровождалось колыханием перьев, украшавших ее прическу.

— Даунинг, целую вечность не видела вас.

— Милая леди, мое почтение.

Он склонился к ее руке, и Миранда заметила, как его пальцы прошлись по запястью дамы. Интимное прикосновение, нота не бледнеет, надо же! Ей-то казалось, что каждое его движение — это соблазн.

Миранда стояла, не шевелясь в своем укромном уголке, леди мельком взглянула на девушку и тут же потеряла к ней интерес.

Она тихонько ударила виконта веером.

— Дорогой, вы лишаете нас своей компании!

— Стал слишком целомудренным.

— Заметно.

Она бросила на него хитрый взгляд.

Молодой человек подошел к виконту с другой стороны, но так, что она могла видеть его.

— Даунинг.

— Колин.

Вдруг все замолчали, еще более усугубляя неловкое положение Миранды. Она даже подумала, не ускользнуть ли ей, растворившись в тумане?

Женщина переводила любопытный взгляд с одного на другого. Блеск этого взгляда был сродни тому, что появлялся в глазах Жоржетт, когда какая-то сплетня доходила до нее. Виконт казался непроницаемым. Колин засуетился, затем многозначительно взглянул на леди. Ее губы приоткрылись.

— Позже, милорд.

Леди в синем платье отошла, и тогда виконт оглянулся на Колина. Глаза того даже не задержались на Миранде, спрятавшейся наполовину за колонной. Она подумала, что, видимо, выглядит как одна из служанок, обслуживающих гостей. Колин помедлил немного, пока их собеседница не отошла на приличное расстояние.

— Маркиза спрашивала о тебе.

— Да? — небрежно спросил виконт, но Миранда видела, как его пальцы напряглись, сжимая трость.

— Она просила твоего участия.

— Неужели!

— Мать по-прежнему верна себе, — резко добавил Колин.

Глаза Миранды резко двинулись назад к мужчинам. О чем они говорят? Колин? Жоржетт, наверное, читала о нем в светских колонках. Миранда вглядывалась в его черты. Голубые глаза и светло-каштановые волосы.

Но затем рассмотрела его тщательнее. Одежда обоих мужчин была похожа, как будто один пытался подражать другому, хотя и бессознательно. И было очевидно, кто есть кто в этой игре. Костюм виконта подчеркивал его достоинства, а во всей фигуре Колина чувствовалась скованность, он был грубо скроен, словно задумка осталась незаконченной. Ему было на вид лет двадцать.

— А мы разве нет? — Слова виконта были небрежны, но в его голосе чувствовалась твердость. — В наши дни так мало забавного.