— Андроида, — поправился Семен. — Его зовут Андор.

— Ну что же, Хоули будет рад тебя видеть, — ответил Владимир, запирая дверь медицинского отсека. То, что Семен не имеет понятия о бортовой субординации, нисколько не удивило его. «Действительно, а почему бы капитану не подождать своей очереди?» — не без удовольствия подумал он, шагая вместе с Семеном к шахте межпалубного лифта.

«Ио» имел около километра в поперечнике и почти вдвое больше в длину. Внутреннее пространство корабля было разделено на десять автономных палуб.

Семен шел по коридорам, впитывая запахи и звуки живого корабля, и ему не верилось, что он действительно тут, среди людей, и все вокруг не мираж, а самая настоящая реальность…

…На второй палубе корабля находился внутренний космодром.

Они вышли на узкий балкон, обегавший весь периметр огромного зала на высоте десяти метров. Семен невольно остановился, осматривая стартовые плиты, на которых застыли десять горбоносых АРК[6]. Малые корабли, закованные в серебристую отражающую броню, напоминали хищных птиц со сложенными крыльями, готовых в любую секунду сорваться с места. Люк одного из разведчиков был открыт, и оттуда на темное покрытие стартовой плиты падало яркое пятно света…

Владимир тронул его за плечо.

— Ты извини, у меня мало времени.

Семен неохотно кивнул и вслед за медиком свернул в боковой коридор.

В технической лаборатории было пусто.

— Хоули! — позвал Владимир. — Где ты?

Тишина. Он озадаченно огляделся.

Семен внезапно отстранил его, шагнул в глубину лаборатории и опустился на колени перед громоздким саркофагом, внутри которого в тисках амортизирующих захватов лежал робот-андроид.

Владимир понял, что совершил ошибку. Вид неподвижного робота причинил парню не меньше страданий, чем восковое тело Яны.

«Почему?! — бился в голове Семена безответный вопрос. — Что случилось с нами на корабле?!» — Его пальцы безотчетно скользили по прочному прозрачному пластику над телом Андора.

— …Ты побудь тут, а я посмотрю в соседних мастерских, — дошел до его сознания голос бортового медика. — Только ничего не трогай, ладно?

Семен машинально кивнул.

Сейчас его интересовал Андор. Стенки транспортного контейнера вмещали в себя целый комплекс аппаратуры. От многочисленных контактных разъемов к голове робота тянулись кабели интерфейсов и энерговодов. Два монитора, сияющие хаотичным мерцанием точек, отражали полную беспомощность систем тестирования и контроля. Андор был мертв…

Пальцы Семена легли на встроенный клавиатурный блок.

Активация…

Когда-то Андор заставил его выучить код доступа и программу полного перезапуска своих систем. Семен заметил, как дрожат пальцы, и мысленно приказал себе успокоиться. Не хватало еще ошибиться и запустить неправильную последовательность…

Программа работала. Мерцание точек на правом мониторе сменилось короткой надписью:

«Полная потеря активного заряда. Прошу внешний источник питания».

Это еще был не Андор, но какая-то из его аварийных программ. Семен огляделся. Отсек был пуст, но ему и в голову бы не пришло ждать. Отключив какой-то прибор, он воткнул в освободившийся разъем кабель питания транспортного контейнера.

Надпись на мониторе мгновенно сменилась:

«Ждите. Идет зарядка основного накопителя. Переключение на встроенные источники питания через 618 секунд».

Семен присел на край саркофага, наблюдая, как на мониторе бегут цифры обратного отсчета. Он чувствовал тошноту и слабость…

«И все-таки мы вернулись…» — эта мысль наполняла его восторгом, несмотря ни на что…

Семен встал и склонился над саркофагом, представляя, как Андор выкарабкивается из бездны небытия, байт за байтом обретая сознание и память…

На панели интеркома внезапно заморгал сигнал вызова. Семен вздрогнул и огляделся. Отсек был пуст.

Он отжал кнопку связи.

— Эй, Хоули, черт бы тебя побрал! — прорычал скрытый динамик голосом капитана. — У нас неприятности. Код Альфа двенадцать! Давай пулей на космодром, там Сергей со Спайтом копаются в седьмом АРК. Чтоб через секунду все были тут!

Динамик щелкнул и отключился.

Семен ничего не понял из тирады Фрайенберга, но приказ был очевиден. Он посмотрел на монитор. Осталось триста секунд.

«Успею», — решил он, выйдя на балкон космодрома. Люк одного из разведчиков по-прежнему был открыт, и он не раздумывая перемахнул через низенькие перила, одним прыжком преодолев пятиметровый спуск.

Из распахнутого люка АРК доносились голоса. Семен подошел к основанию телескопического трапа и замер. Он не собирался подслушивать, но долетевшая до него фраза буквально пригвоздила его к месту:

— …повторяю — дерьмо! Неужели капитан не понимает — мы кусок пушечного мяса!

— Так на кой черт ты сунулся на борт? — поинтересовался другой голос.

— Я хочу заработать бабки и отвалить. Во где у меня сидит эта война.

— Тогда не ной.

— Тебе хорошо рассуждать. Ты один черт загнешься, сегодня или через месяц, а у меня это — последний вылет…

— Слушай, заткнись. А то точно не доживешь до Стеллара, — в голосе говорившего прозвучала угроза.

— Ну ладно, что ты заводишься?.. Все вы какие-то психи… Слушай, а за что тебя? Говорят, ты был офицером в пятой Орбитальной. Ты правда охранял Стеллар?

— Правда… Не понимаю, — добавил этот же голос спустя секунду, — это же идиотизм — умирать за деньги!

— А что мне оставалось?! Добровольцем я имел хоть какой-то выбор! Знаешь, — внезапно признался его собеседник, — я всю жизнь боялся попасть в планетарную пехоту…

— Ладно, мудрец, заткнись. Давай работать.

Из АРК послышалось звяканье металла и сухой щелчок вставших на свои места захватов.

Семен стоял, оглушенный, словно на него обрушился непомерный, выше всяких сил, груз.

Война…

* * *

Капитан Ганс Фрайенберг ошалело смотрел в туманную сферу радара. Пять точек. Малая эскадра противника.

Гиперсфера выплюнула навстречу «Ио» его смертный приговор. Вступить в бой с пятью крейсерами — это верная смерть, но разве есть выбор? Лучше погибнуть в бою, чем попасть в штрафные батальоны форта Стеллар.

Секунды уже не решали ничего. Слишком мощной и внезапной оказалась атака.

По всему кораблю взвыли сирены. Автоматически включилась общая связь, и сотни динамиков интеркома зазвучали приятным женским голосом: