И затем он сделал то, что она никогда раньше не позволяла ему делать. Невыносимо интимное и такое волнующее, что она полностью растворилась в наслаждении. Раздвинув сжатые бедра, он погрузился ртом в ее секретное место. Лавины примитивного, дикого чувства волна за волной накрывали ее, и взрыв наслаждения, будто землетрясение, раскалывал ее на части. И потом наступил пик страсти…

— Ты моя. Абсолютно, непререкаемо моя. Эшли не совсем понимала, вернулось к ней сознание или нет. Она остановила взгляд на Вито, а он, стоя на коленях у ее ног, с триумфом наблюдал за ней. Крепкие руки обхватили бедра, и он подтянул ее к себе. Она не сопротивлялась. И он вошел в нее властно и глубоко. От его дикого ритма сердце у нее застучало, словно в безумной гонке. Кожа, скользкая и влажная, восхитительно терлась об него. И вдруг совершенно неправдоподобно лихорадка желания снова вспыхнула в ней, пальцы царапали атласную влажную кожу у него на спине. И в этот момент, точно удар током, наслаждение пронзило ее.

Прошло очень много времени, прежде чем он освободил ее от тяжести своего тела. Но ей и не хотелось, чтобы он двигался. Ей хотелось, чтобы он навсегда остался там, где был. Эшли чувствовала себя великолепно и в глубине своего затуманенного сознания понимала, что это чувство вряд ли будет долго продолжаться.

Он перекатился на спину и несколько коротких мгновений лежал, отдыхая, на другой стороне кровати. Эшли уперлась подбородком в ладонь, а локтем в подушку и неосмотрительно взглянула на него. Не говоря ни слова, он соскочил с кровати и схватил халат.

Эшли не могла поверить, что после пережитого он просто так уйдет. И она позволила ему дойти до двери, прежде чем выговорила:

— Простите, сэр. Я разочаровала вас?

— Это не смешно. — Он повернулся, и взгляд словно кинжалом пронзил ее.

Эшли вытаращила глаза, чтобы удержать обжигающие слезы, и выдавила еще несколько слов:

— Я и не предполагала смешить тебя. Но ведь не мне говорить мужчине с таким опытом, как у тебя, что для подобных случаев есть определенная форма…

— И ты прекрасно все изучила… — Ноздри раздулись от отвращения. — Сколько других перебывало в твоей постели?

Эшли побледнела. Гордость требовала: не позволяй ему так обращаться с собой. Он говорил, что она его жена. Муж не поступает так. Получив то, что хочет, он не уходит спать в другое место, не обронив ни слова.

— Скажи мне, — настаивал он. — Я хочу знать.

— Не думаю, что сейчас подходящее время, — пробормотала она, глотая унизительные рыдания, клокотавшие в горле.

— У меня разыгралось любопытство, — прошипел он.

— Я не позволю тебе так обращаться со мной. Ты говорил… Ты говорил, что прошлое осталось в прошлом…

— Как, черт возьми, оно может остаться в прошлом, если всякий раз, как я касаюсь тебя, оно вновь оживает? — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Думаешь, мне приятно это чувство? Думаешь, я радуюсь, когда унижаюсь до таких позорных и низких вопросов?

— Чего ты хочешь? Список имен, мест и дат? М-м-может быть, ты хочешь, чтобы я проставила в этом списке против имен очки и баллы? — запинаясь, спросила она, от отвращения едва сдерживая тошноту.

Сердитый румянец будто смыло с его лица.

— А как же насчет доверия? Ты вроде бы говорил, что я могу доверять тебе, — продолжала Эшли. — Но сам ты никогда мне не доверял. — Она заставила себя посмотреть прямо ему в глаза. — И знаешь почему? Я сделала колоссальную ошибку — я была, как ты называл меня, потрясающе импульсивной. И как я это называю, потрясающе глупой. Я легла с тобой в постель в первую же ночь, как мы встретились. А ты со своей средневековой моралью не можешь мне этого простить. Мол, приличная женщина так не поступит. Для тебя не имело значения, что ты мой первый мужчина. Ты ждал, что я найду себе кого-нибудь еще. И не думай, будто я этого не знаю!

Эшли спрыгнула с кровати и заперлась в ванной.

— Эшли… выходи.

Она молчала, слезы струились по щекам. В этот раз он зашел слишком далеко. Она позволила ему зайти слишком далеко. Но ни за что на свете она не станет жить, пусть и совсем недолго, с лицемерной свиньей, которая презирает ее. «Думаешь, я горжусь, что не могу удержаться и не касаться тебя?» — говорил он в Лондоне. Нет, она совершен но ясно видит, как, утолив голод, он старается избегать ее.

— Эшли…

Она включила душ только для того, чтобы он ушел. Почти час спустя она выползла из ванной без точного плана, нб с лихорадочной, ошеломляюще сильной потребностью куда-то бежать. Эшли быстро оделась, выбрав белое, строгого покроя платье и вишневый жакет. Бросив несколько необходимых мелочей в пляжную сумку, она на цыпочках спустилась вниз. Дом утопал в темноте, парадная дверь была не заперта.

Когда она спустилась с веранды, из тени соткалась фигура, одетая в белое.

— Леди хочет покататься? Леди хочет машину?

Уже наступила полночь, но белозубая улыбка вроде бы говорила, что эксцентричные желания европейцев не стоят того, чтобы выражать удивление.

— Да, машину, — согласилась она. — Я хочу поехать в Коломбо.

— Сейчас приведу Банду. Надо время. — Теперь слуга выглядел озабоченным.

— А вы можете отвезти меня? — поспешно спросила Эшли, предвидя, что он пойдет за Банду и сейчас же проснется весь дом.

— Я? Кумар? — хлопнув себя в грудь, назвал он свое имя и засмеялся. — Да, я повезу леди. Кумар очень хороший водитель, — заверил он.

Глядя на то, как он подвел к дому машину, в это можно было поверить с трудом. Но Эшли не стала терять время и быстро юобралась на сиденье. С силой нажав на акселератор, Кумар выехал на шоссе, и они понеслись по дороге.

— Не могли бы вы ехать немного медленнее? — выдохнула Эшли.

— Очень медленно. Кумар едет очень медленно.

Они мчались по дороге со скоростью миль девяносто в час, и Кумар крутил руль, точно пилот на автогонках.

— Медленнее! — минут через десять с ужасом выкрикнула Эшли, когда вспомнила, как резко обрывается край дороги к террасам с чайными кустами.

Кумар буквально прыгнул на тормоза, пытаясь остановить машину. Но она вырвалась из-под контроля и вихляла из стороны в сторону. Одно колесо попало в канаву на обочине дороги, автомобиль последний раз подпрыгнул, дернулся, и мотор заглох. Эшли завизжала. Кумар завизжал еще громче. Машина сползала вниз. Наступила тишина.

— Ехали медленно. Получилась авария, — простонал Кумар. — В кино не ездят медленно. Ездят быстро.

Отстегнув ремень безопасности, Эшли в нерешительности посмотрела на дорогу и выпрыгнула в канаву. Ее трясло. Кумар что-то выкрикивал на родном языке. Вдруг нарастающий скрежет привлек ее внимание. Не веря своим глазам, она уставилась на машину, которая сползала вниз и наконец сорвалась и рухнула на террасу с чайными кустами: Кумар забыл поставить ручной тормоз, да и склон был крутой.