Дэвид спокойно сел на кровать. В одной руке он по-прежнему сжимал свою маску. Замечание Макиана о Совете показало Дэвиду, что он недолго будет оставаться в заключении. А пока пусть события развиваются.

Он снова спросил:

– Так при чем тут Совет?

Но можно было и не спрашивать. Снаружи послышался шум, и в комнату с воплем стремительно влетел человек:

– Где Уильямс?

Это был сам Верзила, большой, как жизнь, которая, впрочем, не так уж и велика. Он не обратил внимания ни на кого, кроме сидящего Дэвида. Заговорил быстро, прерывисто:

– Я ничего не знал о пыльной буре, пока не оказался в куполе. Кипящий Церес, тебя должно было поджарить! Как ты выкарабкался? Я… я… – И тут вдруг он заметил положение Дэвида и в ярости обернулся: – Кто это, во имя космоса, его связал?

К этому моменту Хеннес пришел в себя. Он схватил Верзилу за воротник комбинезона и грубо дернул, так что чуть не поднял его маленькое тело:

– Я говорил тебе, слизняк, что случится, если снова поймаю тебя здесь!

Верзила закричал:

– Отпусти, мягкоротый подонок! Я имею право находиться здесь. Даю тебе полторы секунды, или будешь отвечать перед Советом Науки.

– Ради Марса, Хеннес, отпустите его, – попросил Макиан.

Хеннес выпустил воротник:

– Убирайся отсюда!

– Ни за что в жизни. Я уполномоченный представитель Совета. Прибыл вместе с доктором Сильверсом. Спросите его.

И он указал на высокого худого человека, показавшегося в двери. Имя подходило ему[1] – волосы его были серебристо-белыми и усы – того же цвета.

– Если позволите, – сказал доктор Сильверс, – я принимаю на себя руководство. Правительство в Интернациональном Городе объявило чрезвычайное положение, и с этого момента все фермы находятся под контролем Совета Науки. Я сам буду контролировать ферму Макиана.

– Я ожидал чего-нибудь подобного, – с несчастным видом пробормотал Макиан.

– Снимите наручники с этого человека, – приказал доктор Сильверс.

– Он опасен, – возразил Хеннес.

– Ответственность беру на себя.

Верзила подскочил и щелкнул каблуками.

– С дороги, Хеннес.

Хеннес побледнел от гнева, но не сказал ни слова.

Спустя три часа доктор Сильверс снова встретился с Макианом и Хеннесом в личных помещениях Макиана. Он сказал:

– Мне нужны данные о продукции фермы за шесть последних месяцев. Я хочу встретиться с вашим доктором Бенсоном в связи с его попытками раскрыть тайну пищевых отравлений. У нас шесть недель для решения проблемы. Не больше.

– Шесть недель? – взорвался Хеннес. – Вы хотите сказать «один день».

– Нет, сэр. Если до окончания срока ультиматума у нас не будет ответа, весь экспорт продовольствия с Марса прекращается. Мы не сдадимся, пока остается хоть один шанс.

– Клянусь космосом! – сказал Хеннес. – Земля умрет с голода.

– Не за шесть недель, – ответил доктор Сильверс. – На это время с введением регулирования запасов хватит.

– Будет паника, бунты, – сказал Хеннес.

– Верно, – мрачно согласился доктор Сильверс. – Это будет не совсем приятно.

– Вы уничтожите фермерские синдикаты, – простонал Макиан.

– Они в любом случае будут уничтожены. Доктора Бенсона я хочу увидеть сегодня вечером. Завтра в полдень у нас будет четырехстороннее совещание. Завтра в полночь, если к тому времени на Марсе и в Центральной лаборатории на Луне ничего не будет найдено, эмбарго вступает в силу, и начнутся приготовления к всемарсианской конференции представителей синдикатов.

– А это зачем? – спросил Хеннес.

– У нас есть основания полагать, что тот, кто скрывается за этим безумным преступлением, тесно связан с фермами, – ответил доктор Сильверс. – Преступники слишком много знают о фермах.

– А как насчет Уильямса?

– Я допросил его. Он подтверждает свой рассказ. Согласен, достаточно странный. Я отправил его в город, там его будут допрашивать подробнее; если необходимо, под гипнозом.

Прозвучал входной сигнал.

– Откройте дверь, мистер Макиан, – сказал доктор Сильверс.

Макиан повиновался, как будто не был владельцем крупнейшей фермы на Марсе и тем самым одним из самых богатых и влиятельных людей Солнечной системы.

Вошел Верзила. Он вызывающе посмотрел на Хеннеса. Потом доложил:

– Уильямс в пескоходе под охраной направляется в город.

– Хорошо, – ответил доктор Сильверс, поджав тонкие губы.

В миле от купола фермы пескоход остановился. Дэвид Старр, в обычной маске, вышел из него. Помахал водителю, который высунулся и сказал:

– Помните! Выход номер семь! Там вас впустят.

Дэвид улыбнулся и кивнул. Он посмотрел вслед пескоходу, направляющемуся в город, и повернул обратно на ферму.

Конечно, люди Совета здорово помогли ему. Они помогли ему в маскировке: он открыто уехал и тайком возвращается, но никто, даже доктор Сильверс, не знает, зачем ему это нужно.

Все звенья загадки на месте, но нужны еще доказательства.

Усталый и злой, Хеннес вошел в свою спальню. Усталость объяснялась просто: было уже три часа ночи. За последние двое суток он почти не спал, а последние шесть месяцев жил в постоянном напряжении. Но он считал необходимым присутствовать на встрече этого доктора Сильверса из Совета с Бенсоном.

Доктору Сильверсу это не понравилось. А вот и причина гнева, который охватил Хеннеса. Доктор Сильверс! Самоуверенный старик явился из города и считает, что за сутки доберется до истины, тогда как наука всей Земли и всего Марса месяцами безрезультатно бьется над нею. Хеннес сердился и на Макиана, который размяк, как хорошо смазанные сапоги, и превратился в лакея этого белоголового дурака. Макиан! Два десятилетия он был легендой и самым жестким владельцем крупнейшей фермы Марса.

А тут еще Бенсон с его вмешательством! Хеннес так хорошо придумал, как устранить этого новичка Уильямса самым быстрым и легким способом. Плюс Гризволд и Зукис, слишком тупые, чтобы выполнить все необходимое и преодолеть мягкость Макиана и сентиментальность Бенсона.

Хеннес ненадолго задумался, не принять ли таблетку сопорита. Ему нужно выспаться, чтобы быть в форме на следующий день, а гнев может не дать ему уснуть.

Он покачал головой. Нет. Он не может рисковать: самые главные события могут произойти ночью, а он будет в одурманенном состоянии.