Нет.

Спокойной ночи, Квай-Гон.

Большой транспорт выехал из поселения и взял курс на восток. Направлял его темноволосый человек, совсем еще юнец. Тускены отлично знали, кто он. Отмеченный и посчитанный, спидер уносился за горизонт.

Сидевшие внутри не видели, как А’Ярк выскальзывает из-за дюны и черным камешком наносит нечеткую отметину на обмотки одной руки, после чего стирает отметку с другой. Остается еще много полосок, и каждая означает поселенца, находящегося сейчас в оазисе. Десятки их прибывали каждое утро еще до восхода первого солнца, и активность не угасала до поздней ночи. Вести подсчет было непросто, притом что постоянные обитатели этих строений даже не учитывались.

Разумеется, значение имел только один.

На прикладе винтовки вождя также имелись отметки. Десять насечек. Десять дней прошло с тех пор, как налет на ферму окончился крахом. Десять дней, как женщина-человек таинственным образом разминулась со смертью. Когда песчаный народ прослышал о ее свершениях, ее нарекли Эна’грош, Колдуньей. Не надо было объяснять, что это означало для тускенов. Появление столь могущественных поселенцев несло угрозу всему народу.

Племени был известен один тускен, обладавший схожими силами, но он давно уже умер. Он присоединился к песчаному народу по собственной воле — редко встретишь подобное — и, что совсем немыслимо, пережил все уготованные ему испытания. Этот воин также повелевал воздухом, что сильно помогло ему во время обряда посвящения.

Но воин оказался смертен. И сейчас осознание этого вселяло надежду. Раз умер тускен, смертна и Колдунья. А она должна умереть, причем прежде, чем сможет передать свои умения другим поселенцам.

Выследить Колдунью оказалось легко: она даже не пыталась скрыть следы своего уцелевшего рососпинника. Может, поселенцам и сложно прочесть следы на каменистой поверхности между изрытой землей и оазисом, но не тускенам. Однако стоило лишь подобраться к поселению, и стало ясно, каких громадных усилий потребует задуманное.

Дело не только в количестве поселенцев, которые ежедневно прибывали и отбывали. Оазис — настоящая крепость Улыбчивого.

Иначе и быть не могло. Машины, которые удалось рассмотреть, были теми же самыми, на которых поселенцы явились защищать ферму. Рядом стояли и другие. Насколько велико воинство Улыбчивого? Тускены не горели желанием это выяснить.

Раз на глаза попался и всадник на эопи — тот самый, чье лицо поросло волосами. Это было семь дней назад — по неизвестной причине он в спешке покидал поселение. Настоящий человек-загадка — ведь никто не видел, как он прибыл. Не мог же он путешествовать вместе с джавами — это было бы просто возмутительно! Джавы ничем не лучше паразитов, которых тускены вычесывают из шкур своих бант. Определенно, джавы — дети трусливого солнца. Всадник даже нарядился им под стать — кутался в свой коричневый плащ. Возможно, Мохнолицый — подходящее для него имя — был своего рода шаманом, способным управлять маленькими балаболами.

Можно было последовать за Мохнолицым в пустоши, но в этот момент появилась Колдунья. Она кричала что-то ему вслед, а рядом отиралась ее глупая дочка, та, что ездила верхом на рососпиннике. В тот день прояснилось и еще кое-что: у Колдуньи имелся еще и сын, не старше собственного отпрыска вождя. Именно он сейчас покидал поселение.

Юный А’Дин был сегодня вместе с остальными, проходил обряд взросления. Многие родители стремились быть рядом в такой день, но только не А’Ярк. Вождю не хотелось видеть, во что превратился обряд. По традиции молодой тускен должен был выследить и убить крайт-дракона. Но драконы в Столпах стали редкостью, равно как и молодые тускены. Так что старики порешили, что вместо дракона подойдет и другой зверь — например, логра. Тоже опасный хищник, но логре далеко до крайт-дракона.

Подлинная трусость, и А’Ярк не тот тускен, чтобы молчать об этом. Решение означало, что клан слишком ослаб и уже не способен следовать традициям. Если бы А’Дин пал в схватке с драконом, так тому и быть. Значит, он слаб и заслуживает смерти. И не важно, что иных детей, кроме А’Дина, у вождя не осталось. Уж лучше собственноручно прикончить своего отпрыска, чем позволить ему жить как рохле и неудачнику. Но теперь никто не сможет узнать, на что годится А’Дин.

И что дальше? Тускены начнут охотиться на вомп-крыс и нарекут это доблестью?

Снова движение возле гаражей. В поле зрения возник Улыбчивый, болтая с причудливым существом, которое ухаживало за летающими машинами. Стоило продолжить наблюдение. В конце концов, именно здесь крылся корень всех проблем песчаного народа. Колдунья лишь указала дорогу.

И скоро по зову вождя сюда явится все племя.

— Продолжайте, я слушаю.

Эннилин не слушала, но это вряд ли имело какое-то значение. Уайл Ульбрек оставлял в магазинчике Пиккового оазиса куда больше денег, чем любой другой посетитель… но и времени прожигал немало. У Ульбрека имелся целый взвод батраков, которые обрабатывали его обширные угодья, — старый фермер искренне считал, что джавы запрограммировали всех дроидов обкрадывать собственных хозяев. Впервые он высказался об этом, когда семнадцатилетняя Эннилин только-только встала за прилавок. Двадцать лет спустя он по-прежнему говорил на эту тему… и много о чем другом.

Сейчас Ульбрек завел другую излюбленную шарманку — рассказывал о том, как он четырежды в жизни видел настоящий дождь.

— …и вот вторая капля попадает мне… прямехонько в глаз. Зуб даю! Я почувствовал, я же вверх смотрел! Кое-кто мнит, что дождь вроде тумана, стелется по земле и испаряется. Так нет, он падает прямо сверху, как будто льется из трюма грузовоза…

— Угу. Верно.

Машинально кивая, Эннилин стирала пыль с товаров, лежащих на полках за прилавком. Разглагольствования Ульбрека походили на записи знакомых песен, каждый день звучащие в новых аранжировках. Старик много чего помнил, но порой совсем забывал, где находится. Один заезжий инженер, когда-то посетивший Дюнное море, охарактеризовал истории Ульбрека как некие абстрактные витки, отрицающие не только законы физики, но и законы повествования.

Ни в том ни в другом Эннилин не смыслила, но о причине своих регулярных мук догадывалась. Причина эта — благоверная Ульбрека, Магда. Энни никогда не встречала эту почтенную даму, но подозревала, что каждое утро та отправляет супруга в магазин, чтобы он хоть немного помучил кого-нибудь другого — для разнообразия. Мудрый поступок, но за это Магда заслуживала хорошенького тумака от Энни, если они когда-нибудь все-таки познакомятся лично.

— …но клянусь, как-то раз я видел, как грузовоз снялся с якоря и пролетел прямо сквозь стаю нибреев. Они попадали на землю, словно мешки с песком. Вот почему я больше не езжу в Мос-Айсли. Там вечно норовят тебя убить и прибрать к рукам твои денежки.