Тони тоже посылал ей письма по Интернету. Деловые и не только. Он все их подписывал одинаково, словно шутил над самим собой.

Если Тони заставал Рэйчел утром дома, то разговор шел больше о личных делах. Ему было на удивление легко беседовать с ней обо всем: на глупые и пустые темы. Он на переговорах пролил кофе себе на рубашку; число подписчиков «Мурингс» уменьшалось, как и доходы от рекламы, и он опасался, что переход на цифровой контент не совсем удался.

Ему нравилось узнавать новости Рэйчел, особенно перемены в ее отношениях с отцом. К огромному удивлению всех, Грифф оставался в городе и продолжал навещать ее.

— Может, он и вправду изменился? — как-то спросил Тони.

Рэйчел презрительно фыркнула, хотя это отрицание показалось скорее машинальным, чем искренним.

— Леопарды не меняют свой окрас. Тони.

— Все меняются. — Было очень важно, чтобы она поняла это. Она ничего не ответила, и Тони добавил: — Позволь себе хотя бы сомневаться, carina. Я так и поступил, когда моя мать вышла замуж за Паоло. Он был обычным работягой, в этом нет ничего предосудительного. Но наш отец оставил нас богатыми благодаря своему труду и вложениям. Я боялся, что Паоло больше интересует мамин счет в банке, чем она сама.

— Ох, Тони. Когда я увидела Паоло на День благодарения, то сразу поняла, что он до сих пор без ума от твоей матери.

— Да, это так. Но я был совсем маленьким и все еще оплакивал отца, — произнес Тони. — Я к тому, Рэйчел, что иногда надо верить людям.

Грифф, может, и не измениться полностью, но Тони хотелось думать, что с возрастом он осознал несколько важных вещей. Самое главное — его дочери выросли. Они больше не сидят и ждут его с нетерпением, когда же он осчастливит их своим появлением. Они не нуждаются в нем.

Грифф не занимался их воспитанием, и, если он хочет что-то значить в их жизни, ему следует доказать это.

Тони очень нравились телефонные разговоры с Рэйчел, но они не могли заменить живое общение.

— Можете ехать чуть побыстрее? — попросил Тони шофера.

Ему повезло. Как только он сказал это, движение на трассе стало свободнее.

Дом был погружен в тишину, когда Тони наконец приехал — на час позже запланированного. Как только он переступил порог, его встретил запах орегано, чеснока и кипящих помидоров. Пахло маминой готовкой. Лючия была здесь, или Рэйчел решила показать, как усвоила кулинарные уроки его матери. Он надеялся на последнее.

Тони поставил чемодан и снял пальто. Выбежал кот, с опаской покрутился у его ног, оставив на брюках паутинку серебристо-серой шерсти.

— Привет. Фидо. Ты один дома? — Он наклонился, собираясь погладить кота.

С Рождества зверек, кажется, прибавил в весе. Молодец Рэйчел.

Выпрямившись, он увидел ее.

— Привет, Тони, — произнесла Рэйчел.

Она улыбалась ему, стоя поодаль. Руки ее были спрятаны за спиной. Она была сама сдержанность. А Тони изнывал от желания обнять ее. Он ругал себя за глупую фантазию в полете, когда представлял, как она бросится в его объятия, едва он переступит порог.

— Я смотрю, ты познакомился с Фрэнсисом, — сказала она.

— Для меня он всегда будет Фидо.

Тони снял пиджак. Повесил его рядом с плащом на перила. Ослабил галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Рэйчел все время следила за его движениями.

— Я надеялся, ты захочешь это сделать сама, — тихо произнес он.

— Я знаю. Я собиралась. — Она облизнула губы.

— Почему тогда ты не подходишь, carina? — поинтересовался он.

— Боюсь рисковать, — призналась она, печально покачивая головой.

— Кто-то не так давно уверял меня, что больше не будет такой робкой.

— Да, тогда это было легко говорить.

— А сейчас? Что ты хочешь мне сказать? — Тони улыбнулся и почувствовал облегчение, когда она сделала пару шагов в его направлении.

— Как будто твое очень большое самомнение нуждается в дополнительной ласке.

— Наверное, нет, но другие части, тоже очень большие, требуют некоторого внимания.

Он ожидал, что Рэйчел хотя бы улыбнется. Вместо этого она глубоко выдохнула и прикусила нижнюю губу.

Если она и была возбуждена так же сильно, как и он, то чрезвычайно умело это скрывала.

— Я скучала по тебе. — Ее голос дрогнул.

— Тогда иди ко мне, carina, — почти взмолился Тони. — Покажи как сильно, и увидишь, как скучал я.

Она сделала робкий шажок ему навстречу. Тони больше не мог ждать. Он бросился к Рэйчел, с желанием и нетерпением. После первого долгого поцелуя он прижался лбом к ее лбу и попытался успокоиться.

— Какое счастье обнимать тебя. Все эти разговоры по телефону, это все не то. Совсем не то, — шепотом повторил он, снова целуя ее.

— Тони, ужин…

— Ужин подождет. Я сейчас хочу совсем другого. Скажи, что ты тоже.

— Да, я тоже, но…

— Basta. Хватит. Достаточно слов.

Все эти месяцы Тони обходился только словами. Сейчас он хотел заняться любовью. Его руки обхватили ее упругий зад. Со стоном он прижал Рэйчел к себе, изводя себя картиной того, как он войдет в нее. Тихий стон, сорвавшийся с ее уст, грозил ему гибелью. Его постель была слишком далеко. Он двинулся в направлении дивана, не отрываясь от ее губ.

— Антонио, дай бедной девочке подышать!

Услышав голос матери, он подскочил. Лючия и все остальные члены семьи стояли в гостиной. Паоло, Билл и Ава улыбались. Его мать старалась выглядеть суровой и обиженной. Его племянницы, двух и четырех лет от роду, не понимали, что происходит.

— Сюрприз, — пробормотала Рэйчел.

Лицо ее было красным, как знаменитый мамин соус маринара.

Тони быстро успокоился, по крайней мере, сделал вид.

— Смотрите-ка. Вся моя семья в сборе. — Он попытался говорить весело, но сфальшивил.

— Можешь не притворяться, что рад нас видеть, — сказал Билл, протягивая руку. — Рэйчел тоже не обрадовалась, когда меньше часа назад мы ворвались, как стая волков.

За это Билл получил локтем между ребер от Авы, которая вручила ему двухлетнюю Терезу, чтобы самой обнять Тони.

— Мама захотела порадовать тебя домашней едой. Я принесла хлеб и салат. А она приготовила пасту и десерт. — Она сказала тише: — Хотя я думаю, Рэйчел тоже приложила к этому руку.

— Прекрасно, — просипел Тони.

Сестра засмеялась:

— Как здорово тебя видеть.

— Да. Я счастлив.

Но не сейчас. Тем не менее Тони понемногу успокоился. Это подождет. Его родные пробудут недолго. Он надеялся. Посмотрев на Рэйчел, Тони понял, что она думает о том же. Он поцеловал девчушек в щеки и пожал руку Паоло. Потом обратился к Лючии: